И Камар аз-Заман, который рассердился на везиря, воскликнул: «О везирь, эта девушка — моя возлюбленная, и она красавица с черными глазами и румяными щеками, которую я обнимал всю сегодняшнюю ночь!» И везирь удивился словам Камар аз-Замана и спросил: «Ты видел сегодня эту девушку глазом наяву или во сне?» — «О скверный старец, — воскликнул Камар аз-Заман, — а ты думаешь, я видел ее ухом? Я видел ее своими глазами, наяву, и поворачивал ее рукою и провел с нею без сна половину всей ночи, смотря на ее красоту, прелесть, изящество и нежность. Но только вы научили ее и наставили, чтобы она не говорила со мной, и она притворилась спящей. И я проспал рядом с ней до утра, а когда проснулся, не нашел ее».
«О господин мой, Камар аз-Заман, — сказал везирь, — может быть, это дело было во сне, и окажется, что это спутанные грезы или призраки, привидевшиеся оттого, что ты поел разных кушаний, или наущения проклятых дьяволов». — «О скверный старец! — воскликнул Камар аз-Заман. — Так ты тоже насмехаешься надо мной и говоришь мне: «Это, может быть, спутанные грезы», когда евнух уже признался и сказал мне: «Сейчас я вернусь и расскажу тебе всю историю этой девушки».
И Камар аз-Заман в тот же час и минуту встал и, подойдя к везирю, захватил его бороду рукою (а борода у него была длинная), и схватил ее и навернул на руку и, потянув везиря за бороду, свалил его с ложа и уронил на землю. И везирь почувствовал, что дух из него выходит, так сильно ему рвали бороду. А Камар аз-Заман не переставал пихать его ногами и бить кулаками в грудь и в ребра, и колотить по затылку, и едва не погубил его.
И тогда везирь сказал про себя: «Если раб-евнух освободился от этого одержимого с помощью лжи, то я более достоин сделать это, чем он. Я тоже освобожусь от мальчика ложью: иначе он меня погубит. Вот я солгу ему и освобожусь: он бесноватый, нет сомнения в его бесноватости!» И он обратился к Камар аз-Заману и сказал ему: «О господин, не взыщи с меня: твой отец велел мне скрывать от тебя историю этой девушки. Но сейчас я обессилел и утомился, и мне больно от побоев, так как я старый человек и нет у меня терпения и силы выносить удары. Дай мне срок, и я поведаю и расскажу тебе историю девушки».
Услышав это от везиря, Камар аз-Заман перестал бить его и спросил: «А почему ты расскажешь мне историю этой девушки только после унижения и побоев? Вставай, о скверный старец, и расскажи мне ее историю». — «Ты спрашиваешь о той девушке, обладательнице красивого лица и изящного стана?» — спросил его везирь. И Камар аз-Заман ответил: «Да! Расскажи мне про нее, о везирь, кто привел ее ко мне и положил ее со мною рядом, и кто взял ее от меня ночью, и куда она ушла сейчас. Расскажи, чтобы я сам к ней отправился.
И если мой отец, царь Шахраман, совершил со мною такие поступки и испытал меня красотой этой девушки, чтобы я на ней женился, я согласен жениться на ней и избавить от этого свою душу. Он ведь сделал со мною все это только потому, что я отказывался жениться. Но вот я согласен жениться и еще раз согласен жениться. Уведомь же об этом моего отца, о везирь, и посоветуй ему женить меня на этой девушке — я не хочу никого другого, и мое сердце любит только ее. Вставай и поспеши к моему отцу и посоветуй ему ускорить мою женитьбу, а потом сейчас же возвращайся ко мне с ответом».
И везирь сказал ему: «Хорошо!» — и не верил он, что вырвался из его рук, а потом он поднялся и вышел из башни, спотыкаясь на ходу от сильного страха и испуга, и бежал до тех пор, пока не вошел к царю Шахраману. А когда он пришел к нему, царь спросил его: «О везирь, что тебя постигло и кто поразил тебя злом, и почему, я вижу, ты смущен и прибежал испуганный?» — «О царь, — отвечал везирь, — я пришел к тебе с новостью». — «Какою же?» — спросил царь, и везирь сказал: «Знай, что у твоего сына Камар аз-Замана пропал разум и его постигло безумие».
И когда царь услышал слова везиря, свет стал мраком перед его лицом, и он воскликнул: «О везирь, разъясни мне, каково его безумие!» — «О господин, слушаю и повинуюсь!» — сказал везирь, и затем он осведомил царя о том, что Камар аз-Заман совершил то-то и то-то, и рассказал ему, что у него с ним случилось.
«Радуйся, о везирь! За твою новость о том, что мой сын обезумел, я отсеку тебе голову и прекращу к тебе милости, о сквернейший из везирей и грязнейший из эмиров! Я знаю, что ты виноват в безумии моего сына, так как дал мне совет и указал способ, скверный и несчастный в начале и в конце. Клянусь Аллахом, если с моим сыном произойдет какая-нибудь беда или он станет безумным, я обязательно приколочу тебя гвоздями к куполу дворца и дам тебе вкусить превратности!»
Потом царь поднялся на ноги и пришел с везирем в башню. Он вошел к Камар аз-Заману, и когда они оба пришли к нему, Камар аз-Заман вскочил на ноги и поспешно спустился с ложа, на котором сидел, и поцеловал отцу?>уки, и потом он отошел назад и склонил голову к земле, заложив руки за спину, и остановился перед своим отцом и простоял так некоторое время, а затем он поднял голову к отцу, и слезы побежали из его глаз и потекли по его щекам, и он произнес:
И тогда царь встал и обнял своего сына Камар аз-Замана, и, поцеловав его меж глаз, посадил его рядом с собою на ложе, и обернулся к везирю, и, взглянув на него глазом гнева, воскликнул: «О собака среди везирей, как ты говоришь на моего сына Камар аз-Замана то-то и то-то и возбуждаешь против него мое сердце?» И царь обратился к своему сыну и спросил его: «О дитя мое, как называется сегодняшний день?» — «О батюшка, сегодня день субботы, а завтра воскресенье, а затем понедельник, а затем вторник, а затем среда, а затем четверг, а затем пятница», — отвечал Камар аз-Заман. И царь воскликнул: «О дитя мое, о Камар аз-Заман, слава Аллаху, что твой ум невредим! А как называется по-арабски тот месяц, что теперь у нас?» — «Он называется Зу-ль-Када, а за ним следует Зу-ль-Хиджже, а после него — Мухаррам, а после Сафар, а после — месяц Раби первый, а после — месяц Раби второй, а после — Джумада первая, а после — Джумада вторая, а после — Раджаб, а после — Шабан, а после — Рамадан, а после него Шавваль», — отвечал Камар аз-Заман.
И царь обрадовался сильной радостью и плюнул в лицо везирю и сказал ему: «О дурной старец, как ты утверждаешь, что мой сын сошел с ума, а оказывается, что сошел с ума один лишь ты!» И тут везирь покачал головой и хотел говорить, но потом ему пришло в голову подождать немного, чтобы посмотреть, что будет. А царь затем сказал своему сыну: «О дитя мое, что это за слова ты говорил евнуху и везирю, когда сказал им: «Я сегодня ночью спал с красивой девушкой?» Что это за девушка, про которую ты говорил?»
И Камар аз-Заман засмеялся словам своего отца и сказал: «О батюшка, знай, что у меня не осталось сил переносить насмешки. Не прибавляйте же больше ничего, ни одного слова: моя душа стеснилась от того, что вы со мной делаете. И узнай, отец, и будь уверен, что я согласен жениться, но с условием, чтобы вы женили меня на той девушке, которая спала подле меня сегодня ночью. Я уверен, что это ты прислал ее ко мне и возбудил во мне страсть к ней, а потом послал за ней перед утром и взял ее от меня». — «Имя Аллаха да будет вокруг тебя, о дитя мое! Да охранит он твой разум от безумия! — воскликнул царь. — Что это за девушку, ты говоришь, я прислал к тебе сегодня ночью, а потом послал взять ее от тебя перед утром? Клянусь Аллахом, дитя мое, я не ведаю об этом деле! Заклинаю тебя Аллахом, расскажи мне: спутанные ли это грезы или привиделось после кушаний? Ты провел сегодня ночь с умом, занятым мыслью о женитьбе, и смущенный речами о ней, — прокляни Аллах женитьбу и час ее создания, и прокляни он того, кто ее посоветовал! Наверное, и нет сомнения, что твое настроение было смущено из-за брака, и ты увидел во сне, что тебя обнимает красивая девушка, а теперь уверен в душе, что видел ее наяву. Все это, о дитя мое, спутанные грезы!»
«Брось эти речи и поклянись мне Аллахом, творцом всеведущим, сокрушающим притеснителей и погубившим Хосроев, что ты не знаешь девушки и ее местопребывания», — сказал Камар аз-Заман. И царь воскликнул: «Клянусь великим Аллахом, богом Мусы и Ибрахима, я этого не знаю, и нет у меня об этом сведений, и все это спутанные грезы, которые ты видел во сне!» — «Я приведу тебе сравнение, которое ясно покажет тебе, что это было наяву, — сказал Камар аз-Заман своему отцу: — Я спрашиваю тебя: случалось ли кому-нибудь видеть во сне, что он сражается и ведет жестокий бой, а потом пробудиться от сна и найти у себя в руке меч, вымазанный кровью?» — «Нет, клянусь Аллахом, о дитя мое, этого не случалось», — отвечал царь.
И тогда Камар аз-Заман сказал своему отцу: «Я расскажу тебе, что произошло со мною. Сегодня ночью мне привиделось, будто я пробудился от сна в полночь и нашел девушку, которая спала подле меня, и стан ее был как мой стан, и вид ее был как мой вид, и я обнял ее и повернул своей рукой, и взял ее перстень и надел его себе на палец, а свой перстень я снял и надел ей на палец. И я заснул подле нее и воздержался от нее, стыдясь тебя и боясь, что это ты послал ее, чтобы испытать меня, и я подумал, что ты где-нибудь спрятался, чтобы посмотреть, что я с ней делаю. И поэтому я постыдился поцеловать ее в рот, от стыда перед тобою, и мне казалось, что ты соблазняешь меня жениться.