– Проблем не возникнет. Неужели вы думаете, что мне или нашему народу нужна эта безумная экспедиция к Сириусу?
Настал черед сильно удивиться мне. Просчитать, с какой целью я ищу господина Фукуро, нетрудно. Но спокойно, даже отстраненно рассуждать о проекте, будоражащем все население земного шара? И совершенно походя называть его безумным? Всему Магистрату России понадобился не один год, чтобы убедиться в опасности предстоящей экспедиции. И то мы предпринимали серьезные исследования, досконально изучили вопрос… Даже посылали своих людей в сторону звезд. Вернуться они должны были, к сожалению, лишь через пару-тройку лет.
– Вы осознаете ущерб, который может принести экспедиция? – осведомился я.
– Скорее не вижу в ней никакой пользы. Пойдемте к моему ракетоплану, Даниил. Мы долетим в нем до аэропорта, в который уже привезли Милу. Вы увидите, что она улетает домой, и отправитесь куда вам надо. Я даже отсеку «хвост», если он за вами увяжется.
– С вами приятно иметь дело, Мао Шэ, – склонил голову я. – Вы просто угадываете мои мысли… Где ракетоплан?
До ангара, в котором стоял личный ракетоплан начальника генштаба, мы шли по узким коридорам реактивного лайнера метров триста, Машина была готова к взлету. Команда из четырех человек, адъютант, сам командующий и я – больше никто в ракету-самолет не сел. Магистры остались на реактивном лайнере. В аэропорту нас, по всей видимости, должны были встретить их коллеги. Не думаю, что Мао Шэ так просто избавится от присутствия представителей Магистрата…
Мягкий, растянутый во времени толчок катапульты, и ракетоплан поднялся над серебристой громадой корабля. Пилот включил двигатели, и мы стремительно заскользили над городом.
– Не хотите выбраться из ракетоплана на ходу? – поинтересовался Мао Шэ. – Подозреваю, это вам вполне по силам… Хоть ненадолго, но вас потеряют из вида. А если желаете, домчу вас до берегов Кореи. Но только до берегов. Остановиться я должен буду у границы нейтральных вод. Каких-то полчаса, и вы на месте!
– Нет, я все же хочу проводить Милу. К тому же определенные сложности могут возникнуть у вас. Вы не опасаетесь, что магистры попытаются отнять камень?
Вся фигура Мао Шэ выразила искреннее возмущение.
– Это мятеж! Конфликт между армией и Магистратом. Такого просто не может случиться. Они никогда не посмеют…
– Выяснение отношений между силовыми ведомствами случается сплошь и рядом… К тому же вы не забыли о магистрах, управляющих вероятностями? У вас может стать плохо с сердцем, вы можете провалиться в вырытую кротом нору, сломать ногу. Да и аварии ракетопланов хоть и редко, но случаются…
– Не думаю, что они решатся напасть! Даже таким изощренным способом.
– В любом случае я предпочитаю остаться и проводить мою соотечественницу.
Ракетоплан огненной стрелой скользнул над городом, почти упал на огромное поле аэропорта, лишь в последний момент включив ракетные дюзы, предотвращая столкновение с землей. Пилот у начальника генерального штаба был настоящим асом.
Открылся люк. Спрыгнул на землю адъютант Мао Шэ, за ним сам адмирал, потом я. Неподалеку от места посадки стояли две группы людей. Двенадцать человек в камуфляжной форме, с лучевыми винтовками и автоматами наизготовку. Посреди этой группы прямо на земле сидела Мила.
Вторая группа – девять магистров – казалось, охраняла первую… Хотя численный перевес был на стороне солдат, ясно было, что в случае столкновения им совершенно ничего не светит. Один, при возникновении сложностей два магистра справятся с ними без труда. А девять… Таких сил я давно не видел.
От группы магистров отделился один, в желтом одеянии. Он быстро пошел нам навстречу. Кажется, я знал этого человека – лет сорок назад он прилетал в Москву. Играл не последнюю роль в китайском Магистрате. Был то ли помощником Верховного Магистра, то ли главным консультантом. В каждой организации своя структура, должности называются по-разному.
– Чжугэ Цзыцзюнь, – представился магистр. – Магистратом Китая уполномочен вести с вами переговоры, Даниил.
– Зато я не уполномочен вести переговоры ни с кем, – отрезал я. – И ваши догадки относительно моей личности, уважаемый Чжутэ Цзыцзюнь, остаются всего лишь догадками.
– Мы ведь виделись прежде в Москве?
– Может быть. Так ли это важно сейчас? Вы ведь прекрасно понимаете, что в данном случае я не действую от имени Собора.
Чжутэ Цзыцзюнь нахмурился и кивнул.
– Кем бы вы ни были, Даниил, Магистрат Китая считает ваши действия недружественными и предлагает передать алмаз, являющийся национальным достоянием нашей страны, в руки представителя Магистрата. Камень и записанная на нем информация по праву принадлежат Китаю и его гражданам.
– У меня нет алмаза. Несколько минут назад я в целости и сохранности передал камень в руки адмирала Мао Шэ, который тоже является законным представителем китайского народа, – ответил я. – Не вижу смысла это скрывать. Считаю, что в распоряжении армии он принесет вашей стране немало пользы.
Отвернувшись от Чжугэ Цзыцзюня, я пошел к Миле. Солдаты вскинули автоматы, но Мао Шэ прокричал им что-то на китайском, и они послушно расступились.
Мила грустно смотрела в сторону горизонта. Она выглядела очень уставшей и равнодушной.
– Тебя не обижали? – спросил я.
– Нет… Только приставали с расспросами. Хотели узнать о тебе как можно больше. Я старалась ничего не говорить, но почему-то разболтала многое. Язык словно не слушался меня… И голова очень болит.
– Ее подвергли допросу с применением наркотиков, – без обиняков заявил Мао Шэ, подходя к нам. – Они содержались в аэрозолях, которыми опрыскивали комнату. Наркотики были применены по моему приказу. Я приношу свои извинения.
– Что мне ваши извинения? Я хочу домой… – прошептала девушка.
– Ближайшим рейсом ты полетишь в Москву, – пообещал я.
– Не так быстро, – заявил буквально материализовавшийся рядом с нами Чжугэ Цзыцзюнь.
Китайский магистр владел искусством телепортации на близкие расстояния. Солдаты охнули, но взяли магистра на прицел. Дисциплина и еще раз дисциплина. Ими командовал их офицер, а не легендарный магистр, о подвигах которого они были наслышаны.
Правда, каждому было понятно, что ни пули, ни пучки жесткого излучения магистру не повредят. Кстати насчет лучевых винтовок я сомневался. Мало кому под силу выдержать их залп. Но из винтовки нужно не только выстрелить, но и попасть…
– Вы имеете какие-то претензии к девушке? – поинтересовался я.
– Я всего лишь хочу сказать ей пару слов, – заявил Чжугэ Цзыцзюнь. – Ей и вам.
Меня это удивило. Зачем говорить что-то Миле? Она здесь случайно. Другое дело – сказать что-то мне, не обращаясь напрямую.
– Мила вас внимательно слушает, – ответил вместо нее я.
Девушка взглянула на меня, словно желая возразить, но промолчала. Подозреваю, ей было неинтересно вести какие бы то ни было разговоры…
– Как удалось выяснить Магистрату Китая, жители афганской деревни, в которой вы обитали до последнего времени, подверглись массированной психологической обработке с помощью спецсредств, – начал Чжугэ Цзыцзюнь. Он говорил так, что не слушать его было просто невозможно. Красиво и убедительно… – Так же, как и обитатели многих других поселений на возможном пути магистра Даниила. В них были разбужены агрессивность, злоба, нетерпимость, жестокость. По всей видимости, противники магистра желали остановить его. Привлечь его внимание видом чужих страданий, связать по рукам и ногам… Один из европейских центров предсказания вероятностей поработал на славу. Вашу встречу просчитали. И вы стали тем, кем должны были стать – приманкой и возможной помехой.
– Якорем, – прошептала Мила.
– Именно так. Якорем. Правда, направив события по этому пути, предсказатели сами инициировали встречу Даниила и Димы – последнего посланника в Бамиан монастыря Мендонг-Гомпа. И так получилось, что именно благодаря ему Даниил обрел камень, который сейчас, нарушая договоренность приоритета в отношениях между Магистратами, отдал в армейские структуры. Не знаю, в чью пользу сыграет этот факт, просчитан он или явился побочным эффектом…
Да, вопрос действительно был интересным. А относительно моего поведения Чжугэ Цзыцзюнь был полностью прав… Я словно бы сам попал под психотропное воздействие. Нарушил договоренность между Магистратами. Заподозрил китайских магистров в предвзятости – хотя Магистрат не может действовать во вред людям. Другое дело, что и пользу можно понимать по-разному…
– Файлы, записанные на кристалле, будут переданы Магистрату Китая, – пообещал я.
Мао Шэ удивленно поднял бровь.
– Почему вы даете обещания от моего имени, Даниил?
– Я даю обещание от своего имени. Точнее, от имени Собора России. Неужели вы думаете, что я отдал вам уникальный источник информации, не скопировав саму информацию?