– Возьмем собаку, – предложил я Диме. Китаец замотал головой.
– Я не полечу больше на этот камень. Меня от него тошнит. Я боюсь на него садиться. Он так и шатается…
– Садиться не надо. Собака запрыгнет в вертолет сама, – заявила Мила.
– Ну да, – хмыкнул Дима. – Мы еще полчаса будем ловить ее.
– Нет! Она пойдет за мной всюду!
– Ладно…
Наш пилот вновь подвел вертолет к скале. Действительно, собака, завидев в салоне девушку, с радостным визгом бросилась к летательному аппарату и подпрыгнула. Прыжок вышел не слишком удачным. Пес зацепился за борт только передними лапами, но, интенсивно работая задними, влез внутрь и забился за кресло стрелка, на котором сидела Мила.
– Так и до перегруза недалеко, – сообщил Дима, – От земли в следующий раз можем не оторваться!
– Ладно, не время спорить, – сказал я. – Летим отсюда, пока они не опомнились!
Китаец поднял вертолет метров на десять, и тут Мила решительно заявила:
– Мне нужно забрать документы и вещи. Они в доме Сахбана.
– Может, будем уносить отсюда ноги?! – закричал Дима. – Нас только что чуть не убили. Особенно тебя! То пес, теперь документы!
– Особенно меня? – усмехнулась Мила. – Да, пожалуй, что и так. Но в доме Сахбана сейчас никого нет. Он находится на другом конце деревни. Мы успеем. Неужели вам помешает небольшая денежная сумма? Я заплачу за израсходованное топливо.
– Заплатишь? – рассмеялся я. Дело принимало забавный оборот. Похоже, девушка считала нас штатными спасателями, к тому же взяточниками. – Ну тогда дело другое. Летим, Дима!
– Сошел с ума ты, Даниил?
– А в чем проблема? Насколько я понимаю, мы опережаем твой график на несколько часов, а то и дней. Вертолет здорово помог нам. А я спешу, но умеренно. Пятнадцать минут ничего не решат.
Китаец сдержанно кивнул и повел вертолет над пустыми улочками. Когда мы миновали изгиб ущелья, Мила крикнула:
– Вон тот дом. Желтый, с черепичной крышей. Рядом с минаретом. Забор высокий.
Сахбан жил в самом богатом доме деревни.
Дима, естественно, не удержался от того, чтобы продекламировать очередной стих. Он и так слишком долго разговаривал нормально – видно, тяжелый рок оказал на его психику слишком сильное влияние. Но восстанавливался монах быстро:
Правителя высокий терем на берегу Реки.
Нет звона яшмовых подвесок – нет песен, плясок нет.
– Цао Чжи? – попытался угадать я.
Не то чтобы хорошо знал китайскую поэзию – просто Цао Чжи монах уже несколько раз цитировал – не иначе, это был его любимый поэт.
– Что ты… – потупил глаза китаец. – Как можно перепутать этих двух мастеров? Ван Бо.
– Ясно. А где обитает Пахлаван? – обратился я к Миле.
– В том же доме, что и Сахбан, – просто ответила Девушка. – Пахлаван и Сахбан братья.
– Да, действительно… Ты говорила. В таком случае, за что же тебя хотели побить камнями? И не Паховая ли играл главную роль в этом спектакле?
– Глупая история! – мило улыбнулась девушка и пожала плечиками. – Ерунда просто. Полагаю, Пахлавану нужен был повод. Может, ревновал. А может, злился на брата. Я поднялась на минарет – мне было интересно взглянуть на деревню сверху. Пахлаван застал меня там. Поднял крик, заявил, что я совершила святотатство. Утверждал, что я была на минарете с мужчиной. Да хоть бы и так – ему какое дело? Но он начал кричать, что я изменила Сахбану и что меня побьют камнями. Смешно сказать, но с Сахбаном то у меня ничего не было. Простые дружеские отношения Да, конечно, я ему нравилась, но с другой стороны повода для того, чтобы он заявил на меня права, никогда не давала… Разве что в гости приехала. По его приглашению. И что здесь страшного? Мы ведь не в каменном веке живем.
Мила щебетала так радостно, будто рассказывала о чем-то крайне забавном.
– Ты действительно живешь не в каменном веке, – ответил я девушке. – И полагаешь, что по твоим законам живут все остальные. Но это не совсем правильно. После всех войн и потрясений, после депрессии и демографического кризиса мир остается суровым. Далекие края часто оказываются не такими, какими их рисуют в рекламных буклетах.
Дима завис над широким двором, огороженным высоким каменным забором с натянутой поверху колючей проволокой, прямо перед главным входом в дом.
– Войдешь под негостеприимный кров сама, чтоб вещи взять? – спросил он девушку.
– Схожу с ней. На всякий случай, – ответил я.
– Я двигатель глушить не стану. Старайтесь побыстрее обернуться. Иначе мы не улетим отсюда далеко. Ведь топливо, как в мире все, кончается.
– Хорошо, – кивнул я. – Кстати, может, мы раздобудем в доме спирт? Действительно, лишнее топливо никогда не помешает.
Под дощатым навесом стоял новенький блестящий мотоцикл с двигателем внутреннего сгорания, гордость владельца. Мое предположение о наличии в доме горючего имело под собой основание.
Глаза Милы округлились.
– Вы что, собираетесь грабить хозяев?
– Пожалуй, так, – усмехнулся я. – Удивляюсь, как ты после таких приключений сохранила приверженность к цивилизованному поведению.
Я спрыгнул с вертолета первым и подал девушке руку. Собака, заметив, что хозяйка выходит, жалобно заскулила, но следом не прыгнула. Мила приказала:
– Оставайся здесь, Веточка! Я скоро вернусь.
Собака окончательно успокоилась и притихла за креслом. Зря сочиняют, что собаки инстинктивно не любят китайцев, догадываясь, что где китайцы – там и китайские рестораны с их своеобразной кухней. К Диме пес относился с доверием. Впрочем, тот не был совсем традиционным китайцем и, наверное, тоже смотрел на собаку, не оценивая на глаз ее упитанность и вкусовые качества.
Едва мы оказались на земле, как главная дверь дома распахнулась, и из нее выбежал молодой мужчина без бороды, но с роскошными усами, в европейской одежде.
– Сахбан! – ахнула Мила. – Ты знаешь, что здесь происходило в твое отсутствие?
Молодой человек, однако же, повел себя странно. Вместо того чтобы броситься к избитой девушке, вызывавшей у него до сих пор самые теплые чувства, он охнул и попытался сбежать, намереваясь юркнуть в неприметную калитку в дальнем конце двора.
Когда желанная цель была уже так близка для беглеца, я поймал его за крепкий ворот хлопковой рубахи. Раздался треск, Сахбан упал на колени и запричитал что-то на незнакомом мне языке.
– Что ты лопочешь? – спросил я несчастного ухажера.
– Она жена, Она моя законная супруга, – по-русски заявил молодой человек. – Все по закону. У меня есть документ от имама. Официальный документ. Брак зарегистрирован по всем правилам.
– Что? – негодующе осведомилась девушка появившись из-за моего плеча. – Тебе во сне привиделось, что я вышла за тебя замуж?
Увидев Милу вблизи, Сахбан побледнел и начал закрывать лицо руками.
– Что ты прячешься? – грозно спросила разгоряченная красавица. – Выходит, ты все подстроил, мерзавец?
– Пахлаван, – заикаясь, ответил юноша. – Он во всем виноват, нехороший! Он меня заставил.
– Ах ты, дрянь! – Мила собралась дать бывшему другу и мнимому супругу пощечину, но тот надежно закрылся холеными руками, и ногти девушки только оцарапали молодому человеку кисть.
– Разберетесь потом, – прервал я ссору. – Если возникнет желание. В доме еще кто-то есть?
– Нет, ответил Сахбан, честно округлив глаза.
– Имей в виду – ты остаешься со мной, и я живо сверну тебе шею, если с Милой что-то случится, – предупредил я Сахбана. – А сейчас Мила идет за документами, а мы с тобой – за спиртом. Выдаешь мне две канистры по двадцать литров, и считаем, что ты нам ничего не должен. На сегодня.
Понятливая Мила быстро скрылась в доме. Я подивился благоразумию девушки.
– У нас нет столько спирта, – проблеял Сахбан. – Я давно не был на спиртовом заводе.
– Придется найти.
– Я заплачу деньгами!
– Денег у меня побольше твоего. Давай спирт!
– Только двадцать литров! – взмолился молодой человек, сытые щеки его противно тряслись. – Запас для экстренных случаев! Больше нет!
– Быстро неси!
Сахбан поднялся с колен, ринулся под навес, где стоял мотоцикл, откинул крышку люка в полу, юркнул под землю. Не успел я обеспокоиться, куда ведет подземный ход, как «гостеприимный хозяин» вытащил алюминиевую канистру. Я взял емкость, открутил крышку. Судя по запаху, в ней плескался чистый спирт.
Было большое искушение проверить, что еще скрывается в подвале «гаража». Но спирта там, наверное, в самом деле не осталось. А время нужно было экономить.
– Лежать лицом вниз! – приказал я Сахбану. Не то чтобы ожидал от этого слизняка каких-то пакостей, но всегда лучше проявить благоразумие, чем делать потом лишние движения. Сейчас он выглядит неумехой и размазней, а не успеет вертолет подняться, выудит из подвала гранатомет, а то и зенитную ракету, и пальнет вслед. Восток – дело тонкое, стереотипы поведения людей сильно отличаются от европейских.