- Игорным бизнесом. У меня в Петушках казино.
Хмурый с кейсом, сидя спиной к нам, не оборачивался. А вот Потрепанный проявил живейший интерес:
- Не пойму, кто у нас может ходить в казино? Я бы вот, например, ни за что не пошел. У работяг денег нету, а богатых людей совсем мало. И им что, денег не жалко?
- Это общепринятое заблуждение, что в казино играют богачи, - улыбнулся Калиостро. - Никто ведь не запрещает делать и самые мизерные ставки. Смысл игры не в выигрыше, а, в самой игре. Азарт, вот зачем приходят к нам люди. А вовсе не за барышом.
- А что у вас там, турборулетка? - с любопытством продолжал Потрепанный.
- Да. И турборулетка есть, и многое другое, и автоматы... Но наши люди больше любят играть в старые добрые карты.
- В преферанс? Я люблю преферанс! - заявил Потрепанный.
Я невольно вслушивался в их беседу и диву давался. Похоже, игорный бизнес за прошедшие века претерпел даже меньше изменений, чем православная церковь. Хотя... И в двадцатом веке происходило нечто подобное. Появились, например, и авторалли, но по-настоящему азартные люди предпочитали посещать ипподром и делать ставки на старых добрых лошадок... Хотя все-таки стараются на тех, что помоложе...
- Нет, - тем временем покачал головой Калиостро. - Клетрис, покер, преферанс, амаделья - это все долгие игры. Сейчас у нас популярна другая игра. Простая до смешного. "Чох" называется...
- "Чох"? - хохотнул Потрепанный. - А расскажи правила.
- Зачем это? - недовольно покачал головой Калиостро. - Совсем ни к чему. Мы тут с вами не в казино сидим, а летим в машине.
- Ну, что тебе, жалко? Ну покажи! - не унимался Потрепанный, - люблю я в карты поиграть. Покажи, не будь андроидом...
- Да как я тебе без карт покажу? - раздраженно оборвал его Калиостро.
- Сейчас, сейчас, погоди, - Потрепанный суетливо завозился, извлек из внутреннего кармана пиджака золотистую коробочку и протянул ее Калиостро. Вот, покажи.
- Привязался же! - скривился Калиостро. - Ладно, давай, скоротаем дорогу. - Он взял коробочку, извлек из нее колоду карт с такими же золотистыми матово поблескивающими рубашками и поморщился: - Ну и карты, дешевле не нашел?
Он мастерски перетасовал, сдал две карты себе, две Потрепанному, две, обернувшись, сунул мне, заметив при этом: - "Играем без денег", - и я машинально взял карты в руки.
- Эй, дорогой, - наклонившись вперед, обратился Калиостро к Хмурому с кейсом, - подержи, - и ему тоже подал две карты.
- Я в азартные игры не играю, - огрызнулся тот.
- Да подержи только, я человеку объясню...
Хмурый, сев к нам вполоборота, взял карты, всем своим видом показывая, как мы его достали.
- Шестерка - шесть очков, семерка - семь и так далее, - стал объяснять владелец казино. - Валет - два, дама - три, туз - одиннадцать, а король двенадцать, самый большой балл, выше туза. Вот мы раздали карты, и больше нам колода не нужна, играем только с теми, что на руках. Считаем наши очки и решаем, играть или пасовать. Первым тугрики на банк должен класть я, как сдающий. Ты, - обратился он к Хмурому, - если хочешь играть, а не пасуешь, должен сумму банка умножить на два и столько денег и положить. Или, если захочешь, можешь положить даже больше. Так же и следующий игрок. Вот и все.
- И все?! - поразился Потрепанный, - а в чем смысл? Ничего не понял!
- Весь смысл в банке. Пока играем без денег, ничего и не поймешь. Надо, чтобы хоть десять тугриков на банке стояло...
- Ну, давайте, по червонцу и сыграем, - загорелся Потрепанный. - Прямо сейчас.
Тут только я заглянул в свои карты и обнаружил, что у меня ДВА КОРОЛЯ - то есть самые высшие очки, которые только возможны в этой игре. Грех было отказываться. В нашей с Аджуяр ситуации лишние деньги нам не помешают. Да и выражения лиц этих королей были не надменны, а скорее жизнерадостны и многообещающи...
- Я-то не против, - с сомнением заметил Калиостро. - Как ребята...
Хмурый с кейсом тоже заглянул в свои карты, и у него заблестели глаза.
- Играем, - сказал он, явно предчувствуя победу. - Но только по червонцу. И давайте сыграем только один кон и больше не будем.
Меня это заело. Я-то знал, что это я - в беспроигрышной ситуации, а не он.
Калиостро взглянул на меня, и я согласно кивнул.
- Хорошо, - проронил Калиостро. - Дай-ка сюда свой кепон, - протянул он руку. Потрепанный отдал ему свой головной убор, и Калиостро, водрузив его себе на колени, кивнул мне:
- Клади червонец.
Я послушался. Он удвоил сумму банка и положил двадцать тугриков. Теперь на банке было тридцать, и Хмурый, помножив эту сумму на два, положил еще шестьдесят. Итого, на банке стало девяносто тугриков, и Потрепанный был вынужден поставить уже сто восемьдесят. На банке теперь в сумме было двести семьдесят тугриков. Все это заняло буквально две минуты. Круг замкнулся, и я, уверенный в выигрыше, выложил соответственно пятьсот сорок тугриков. Это была уже значительная сумма. Осталось у меня в кошельке несколько меньше. А на банке теперь было двести семьдесят плюс пятьсот сорок - то есть восемьсот десять тугриков.
Калиостро, пасанув, сбросил карты.
Хмурый хмуро нас оглядел и спросил:
- Мы тут все люди взрослые? Игра есть игра? Кто выиграл, тот забирает деньги, и никаких разговоров, что мы просто попробовали, просто учились...
Не согласиться было невозможно.
- И я могу класть не только двойной банк, а сколько угодно много?
Калиостро согласно кивнул.
Хмурый полез в кейс и достал перевязанную пачку банкнот.
- Пересчитайте.
Под нашими пристальными взглядами Калиостро сосчитал. Три тысячи тугриков.
- Кладу на банк, - сказал Хмурый.
Потрепанный моментально пасанул и сбросил карты. И в игре мы с Хмурым остались вдвоем.
И тут лишь до меня начало что-то доходить... Карты у меня и в самом деле беспроигрышные. Но теперь-то, чтобы продолжить игру, я должен был поставить на банк сумму, равную трем тысячам восьмистам десяти, помноженным на два. То есть семь тысяч шестьсот двадцать тугриков. Или, если пожелаю, больше. Таких денег у меня не было и в помине. Пасанув же, я потеряю уже выложенные пятьсот сорок, и Хмурый отправит банк в свой кейс, даже не вскрыв свои карты.
Уже вышедший из игры добрый дяденька Калиостро, мягко потянув к своему лицу мою руку с картами и заглянув в них, отечески посоветовал:
- Надо играть, парень. Такой шанс бывает раз в жизни. Хорошие деньги идут...
- Мне нечего поставить, - признался я.
- У тебя в Ерофееве друзья есть? - тихо продолжал увещевать добрый дяденька Калиостро, поедем, займешь. Надо играть. Выигрыш твой... Кататься будем за твой счет? - обратился он к Хмурому.
- Летим, - согласился тот. Весь его вид выдавал крайнюю степень возбуждения.
- Нет, - сказал я. - Никуда я не полечу. - И малодушно продолжил голосом, просящим пощады: - И вообще это несерьезно. Мы же только учились...
- Карточный долг - долг чести, - напомнил Калиостро.
- Но мне нужны эти деньги, - поражаясь самому себе, заныл я и потянулся к клетчатой кепке.
И тут же остановился. Потому что увидел направленные мне в лицо стволы четырех бластеров. Их держали в руках Хмурый, Калиостро, Потрепанный и улыбчивый водитель. Ну конечно. С самого начала они работали вместе. Вот тебе и "Сто лет одиночества"... Неужели моя внешность до сих пор выдает филолога?
Сам, удивляясь своему самообладанию, хотя краска и ударила мне в лицо, я заявил:
- Тогда я пас.
И сбросил карты.
Да-а... Ну и кретин же я. Фактически выбросил на ветер все свои деньги и не известно, выберусь ли еще из этой ситуации живым. Искоса я глянул на Аджуяр, о которой в азарте забыл напрочь. И как раз в этот миг она вскинула руки и медленно с расстановкой произнесла:
- Это была шутка. Пошутили и будет. Отдайте болвану деньги, и мы без проблем доедем до места.
Двигаясь, как марионетка, Калиостро сунул бластер за пазуху, выгреб из кепки Потрепанного все лежащие там тугрики, включая пачку Хмурого, и подал их мне.
- Пошутили и будет, - безжизненным голосом повторил он произнесенную Аджуяр фразу.
Поспешно сложив деньги в бумажник, я запихал его поглубже за пазуху.
- Перекресток Путина и Распутина? - сонно спросил "рубаха парень"-водитель, тоже спрятавший свой бластер.
- Да, - подтвердил я.
Весь дальнейший путь до названного места мы летели молча. Я боялся поднять на Аджуяр глаза. Не проронила ни слова и она. Однако, когда флаер-псевдолет. приземлился на площадку, выпустил нас и жулики убрались восвояси, старуха неожиданно коснулась моей руки. Я посмотрел на нее и увидел на ее лице легкую задумчивую улыбку.
- Этот трюк с картами джипси узнают еще до того, как начинают самостоятельно ходить, - сообщила она. - К тому же, будь ты немного внимательнее, заметил бы, что вперед мы летели только над космодромом, а потом кружили на месте.
Я почувствовал, что покраснел от стыда, но она продолжила неожиданно мягко:
- Не кори себя, государь, - как ни странно, этот мой мифический титул она произнесла без тени иронии. - Ты наивен и чист душой. Ибо, не способный к подлости сам, ты не ждешь ее и от других. Таков и должен быть правитель империи.