Следующая пыльная книга.
– В районе Омска создан первый так называемый Освобожденный район, власть в котором взял на себя штаб Сибирской колонны Красной Армии.
– Самолеты НОАК сбрасывают на центр Шанхая тяжелые бомбы, на окраинах отмечаются случаи перехода правительственных войск на сторону коммунаров.
– Чрезвычайный пленум Компартии Российской Федерации исключил из состава ЦК ревизионистскую "группу 10-ти" и принял решение о переходе партии на нелегальное положение.
– На улицах Парижа идет строительство баррикад, а тем временем движение бронетанковой дивизии, перебрасываемой из ФРГ, тормозится нападениями немецких партизан. Ими же объявлено о создании Совместного Европейского Революционного Командования.
Тут раздался дверной звонок. Старик отложил очередную книгу, пошел открывать дверь. За ней стоял молодой человек в хорошем костюме с портфелем-"дипломат" в руке. Не говоря ни слова, он вошел в комнату, и сразу прошел на кухню, где брезгливо посмотрел на беспорядочно разложенные книги. Кот по имени Лео или Лейба грозно зашипел. Старик, немного шаркая, тоже вошел на кухню.
– Мы так не договаривались! – сказал молодой человек. – Опять ты за свое! Я буду жаловаться!
– Вот именно, не договаривались, – сказал старик, тяжело вздохнув. – Ты уже теряешь всякое чувство меры, бес корысти и стяжательства.
– Но, но! – сказал молодой человек. – Я дух конкуренции и свободного предпринимательства, попрошу без этих твоих старомодных штучек.
– А почему тогда копыто торчит? – ехидно спросил старик.
Молодой человек испуганно посмотрел на свои обутые в дорогие ботинки ноги.
– Вот ведь же упрямый старикашка! – снова зло сказал он. – Есть договор, проиграл – значит проиграл. Убирай свои книжки, (он посмотрел на стол) пей свой кефир – и не высовывайся. Я повторять не буду.
С этими словами он стремительно развернулся и ушел. При этом не потрудившись даже открыть дверь, а прямо сквозь нее.
Старик вздохнул, начал собирать книги и класть их обратно в коробку.
Радио помолчало. Потом там кто-то вздохнул и снова забубнил скучным, монотонным и бесцветным голосом:
– КПРФ получила 11 с небольшим процентов голосов на выборах в Госдуму…
– На заводе "Дженерал Моторс" будет уволено семь тысяч рабочих, то есть каждый пятый…
Тем не менее старик вдруг улыбнулся. Потому что он вспомнил, как не так давно, будучи по делам в одном маленьком южном городе, пришел на автобусную остановку – и там его накрыло. Да накрыло так, как не накрыло даже более чем сто лет назад в провинциальном городке Симбирске, когда мимо шла семья какого-то местного начальника от педагогики со своим многочисленным семейством. В этот раз волна шла от молодой девчонки с мальчишеской стрижкой в джинсах и с рюкзаком за спиной, которая сидела на скамейке и читала толстую книжку. Старик наклонился, делая вид, что завязывает шнурки и подглянул в обложку. "Платон. Государство". "Решила с самого начала все распутать" – с уважением подумал тогда старик.
Уже стало сумрачно. Старик, очевидно, чтобы не терять время, вышел через окно на улицу, плавно опустился на тротуар.
– Ну-с, куда пойдем? – пробормотал он сам себе. – Пройдусь немного по Европе – пусть Борода порадуется, потом загляну на Юг Америки – там сейчас интересно, и что-то давно я не был в Азии.
И он пошел по улице. И уже даже и не казался слишком старым. А вообще казался уже не очень старым. А так даже выглядел и вполне молодым, только прихрамывал немного. "Значит, Канта она уже закончила" – бормотал уже и не старик по дороге, "Скоро примется за Гегеля. А вот дальше будет очень интересно" – и он ухмыльнулся, совсем по мальчишески. "И вот тогда мы поглядим!"
Он не боялся, что его кто-то услышит. Дело в том, что призраков редко кто видит или слышит. Но это не значит, что их нет. И что они не ходят по Европе. Ну, и в других местах тоже.
Как человек молодой и симпатичный, Князев входил в число самых перспективных женихов столицы, но сам связывать свою жизнь с какой-нибудь моделью или актрисой не спешил, довольствуясь бурными, но короткими романами.
Как тогда говорили, жизнь удалась.
Но однажды, сидя в Интернете, – а в нем он проводил почти все свободное от работы и бурных краткосрочных романов время, – Сергей зашел на один из так называемых социальных сайтов, которые в ту пору приобрели невиданную популярность – от сайтов, где находили себя одноклассники до сайтов, где находили себя однокамерники.
Скуки ради Князев рассматривал анкеты и фотографии девушек, и, войдя на очередную страницу, вздрогнул. Булгаков бы написал в этом месте: "Так поражает молния, так поражает финский нож" – и был бы прав, потому что сердце топ-менеджера было разбито в ту самую секунду, когда он увидел фотографию девушки по имени Татьяна.
Информация о ней была скромная, но Князева это не смущало. Самое главное, что жила Татьяна в Москве – а это упрощало дело чрезвычайно. Тут же сочинил он письмо, полное комплиментов и изысканных оборотов, вставив несколько слов на французском – что, как он знал, на женщин действовало чрезвычайно.