— Ничего такого у нас нет, — ответила Джулия холодным голосом. — Ни телевизоров, ни ай-подов, ни лэп-топов, ни мобильников… Короче говоря, никаких игрушек двадцать первого века. Неужели родители не поставили тебя об этом в известность?
Сердце Элли екало при каждом перечисленном предмете, и она лишь обреченно качала головой.
Джулию, казалось, неприятно удивила ее реакция, тем не менее она попыталась добросовестно объяснить причину подобного радикального отказа от современных электронных средств развлечения и коммуникации.
— Считается, что мы должны уметь развлекать себя при помощи традиционных средств, проверенных веками. Беседой, к примеру, или чтением хороших книг. Кроме того, у нас такая насыщенная образовательная программа, что у тебя просто не останется времени на то, чтобы смотреть телевизор. — Джулия повернулась, чтобы выйти из гостиной. — Все это изложено в бумагах, которые в конверте оставила тебе Изабелла.
«Чертов конверт! Похоже, мне придется читать бумаги всю ночь, с каждой минутой все больше и больше убеждаясь, в какое дерьмовое заведение я попала».
Даже не оглянувшись на сидевшего в дальнем конце комнаты юношу, Элли вслед за своим префектом вышла в холл. Вновь двинувшись по коридору, Джулия легонько коснулась пальцами двери, мимо которой они проходили.
— Это наша библиотека. Тебе придется с ней познакомиться — и очень близко.
Так, болтая — правда, говорила в основном Джулия — они прошли по коридору, пересекли огромный холл, после чего Джулия потянула за ручку тяжелой двери, за которой скрывался проход в восточное крыло здания.
— В восточном крыле находятся классные комнаты. Проще всего найти нужные помещения по номерам, особенно когда ты оказываешься здесь впервые и ничего еще не знаешь. В расписании занятий, которое находится в оставленном тебе конверте, указан номер класса, где будет проводиться тот или иной урок. Все мы знаем своих учителей и в лицо, и по имени, и, хотя у тебя есть список преподавателей, тебе это не поможет, поскольку фамилии преподавателей на дверях не пишут. Классные комнаты с первой по двадцатую расположены на цокольном этаже; на первом этаже находятся классы с сотого по сто двадцатый, а все помещения, что выше, не имеют пока к тебе никакого отношения.
Элли с удивлением посмотрела на своего префекта, но, прежде чем успела задать вопрос относительно странного, по ее мнению, расположения комнат, Джулия сказала:
— До начала обеда остается двадцать минут, и я предлагаю тебе воспользоваться ими с толком. Прочитай, сколько успеешь, из того, что тебе оставила Изабелла. Чем больше, тем лучше, поскольку это действительно важные вещи, без знания которых тебе завтра придется туго. Кстати, учителя снабдят тебя нужными учебниками в классе, так что тебе надо взять с собой только бумагу и ручки, которые ты найдешь в своем письменном столе.
К этому времени они снова поднимались по лестнице, возвращаясь в крыло, где находились спальни.
— Моя комната — триста тридцать пятая. Запомни этот номер на тот случай, если я тебе срочно понадоблюсь, но в принципе, тебе при необходимости поможет каждый ученик нашей школы. О’кей?
Джулия помахала ей рукой и направилась в противоположную сторону холла. Элли же вернулась в свою комнату.
Отложив общешкольные «Правила поведения» в зловещей черной обложке, Элли решила сначала разобраться с номерами и расположением классных комнат, а также правилами поведения на уроке (ученики должны находиться на своих местах до того, как учитель начнет занятия…), но сосредоточиться на этом не смогла и вернулась мыслями к черноволосому юноше, которого видела в общей гостиной. Она не могла отделаться от ощущения, что видела его раньше. Да и юноша определенно узнал ее, по крайней мере знал, кто она такая. Вертя в пальцах карандаш, она вспоминала его пристальный изучающий взгляд, который он метнул в нее, как только они с Джулией вошли в гостиную.
Элли перевернула страницу правил поведения на уроках и, машинально бросив взгляд на часы, вскочила с места.
«Вот дьявольщина!»
Было почти семь. Двадцать минут пролетели как одна секунда, и обед вот-вот должен был начаться.
Элли молнией выскочила из комнаты, едва не сбив с ног невысокую девочку с короткими светлыми волосами, торопливо идущую по коридору.
— Смотреть надо, куда идешь! — воскликнула девочка, не сбавляя шага.
— Сама смотри, куда несешься, — огрызнулась Элли.
Потом пристроилась у нее в тылу и перешла на такой же быстрый размеренный шаг.
В ответ девочка перешла на бег. Элли старалась не отставать от нее, поэтому они сбежали по лестнице вместе и остановились у дверей столовой практически одновременно, после чего, не обменявшись ни единым словом, вошли в помещение. Не сговариваясь, девочки придали раскрасневшимся от бега лицам доброжелательное выражение, так что сторонний наблюдатель мог бы подумать, что, направляясь в столовую, они вели дружескую оживленную беседу. Коротко подстриженная блондинка соизволила посмотреть на нее и подмигнуть ей лишь в последний момент — когда усаживалась за стол. Судя по всему, это было ее постоянное место, поскольку сидевшие за столом ученики дружно приветствовали ее.
Столовая, вернее, обеденный зал, как называла эту комнату Изабелла, выглядел в этот час совсем по-другому по сравнению с тем, каким он предстал взгляду Элли, когда она заходила туда с директрисой. На застеленных белыми скатертями столах красовались подсвечники с зажженными свечами. Тарелки из фаянса и сверкающие хрустальные бокалы стояли перед каждым стулом. Заметив свободное место, Элли проскользнула к нему. В следующее мгновение в зале установилась мертвая тишина, как если бы кто-то нажал на кнопку, отключающую звук, и на девушку уставились семь пар любопытных глаз.
— Это ничего, что я… села здесь? — Она облизала губы и нервно обвела глазами столовую.
Прежде чем кто-либо успел ей ответить, отворилась кухонная дверь, и одетый в черное обслуживающий персонал внес ужин на больших блюдах. Кто-то поставил у левого локтя Элли кувшин с холодной водой. До этого момента Элли как-то не приходило в голову, до чего же сильно ей хочется пить, и она хотела было наполнить свой стакан, но в последний момент передумала, решив посмотреть, что будут делать другие. Никто не двигался.
— Прошу тебя. — Она повернулась на голос с французским акцентом и увидела слева от себя молодого человека с золотистой загорелой кожей, густыми темными волосами и потрясающими голубыми глазами, который внимательно за ней наблюдал.
— Извини?…
— Прошу тебя, всегда садись здесь.
Она с благодарностью ему улыбнулась:
— Спасибо за предложение.
Он улыбнулся в ответ, и Элли почувствовала, что размякает. Парень был чертовски хорош собой.
— Не стоит благодарности. Будь добра, передай мне, пожалуйста, воду.
Она торопливо передала ему кувшин и с облегчением перевела дух. Он сначала наполнил ее стакан и лишь после этого свой собственный. Она жадно и быстро выпила полстакана воды, а затем положила себе на тарелку жареную говядину с картофелем, блюдо с которыми сосед слева любезно ей пододвинул. Все опустили глаза к тарелкам и в зале снова наступила тишина; Элли же воспользовалась этим, чтобы снова посмотреть на молодого человека. Потом, откашлявшись, негромко произнесла:
— Меня зовут Элли.
Интуиция немедленно сообщила ей, что парень, скорее всего, знает ее имя.
— А меня — Сильвиан. Добро пожаловать в Киммерию, Элли.
— Благодарю за теплые слова, — ответила девушка, которой вдруг пришло в голову, что в академии совсем не так плохо, как ей казалось раньше.
Еда оказалась на редкость вкусной. А поскольку у Элли с раннего утра во рту ничего, кроме пережаренного тоста, не было, то ела она за двоих. Сунув в рот последний кусок жареного картофеля, она в очередной раз украдкой огляделась и заметила, что все снова смотрят на нее во все глаза. Кусок картофеля оказался большим, и она с трудом жевала его. Когда же потянулась за водой, чтобы запить еду, слишком поздно заметила, что стакан пуст.
Сильвиан, ничего не говоря, изящным жестом забрал ее стакан и вновь наполнил его водой. Его ярко-голубые глаза блестели, отражая свет горевших в канделябрах свечей. В эту секунду Элли очень хотелось сказать что-нибудь интересное и умное, но она не успела ничего придумать.
— Значит, ты из Лондона? — осведомилась рыжеволосая девица, сидевшая напротив.
— Да. А как ты?…
— Нам сказали, что сегодня приезжает новая ученица. Ты ведь Элли Шеридан, не так ли? — сказала рыжеволосая девушка таким тоном, как если бы вела телерепортаж о новостях дня.
Элли ответила довольно осторожно.
— Да, меня так зовут. А тебя?
— Кэти, — ответила рыжеволосая. Остальные не назвались, предпочитая хранить молчание.