Как оказалось, номера «украинцам» были уже заказаны. Селились они под чужими фамилиями как «политик» Федченко» (Стас) и «бизнесмен» Цыбило (Матвей). Чемоданов и саквояжей у них не было, поэтому оживший было при появлении гостей молодой носильщик в форме, помогавший доставлять багаж в номер, разочарованно вернулся к двери.
Поднялись на второй этаж. Номера братьев располагались друг против друга, но окно номера Стаса смотрело на море, а Матвея – на городскую улицу и горы за ней, что отражалось и в ценах проживания: номер Стаса стоил на сто евро дороже.
– В принципе, нормально, – сказал он, разглядывая одноместный «сингл» Матвея. – Кондишн работает, свиньи по коридорам не гуляют.
Матвей непонимающе посмотрел на спутника, и Стас добавил:
– На Багамах отдыхал когда-нибудь?
– Нет.
– Там есть отель «Поркки», в котором можно отдохнуть со свиньями. Хрюшки там ходят по коридорам и даже купаются в бассейнах с отдыхающими. Кайф сомнительный, но любителей подобной экзотики хватает.
– Дуристика!
– Согласен. Полчаса на душ, переодевание, и идём обедать.
– Вдвоём?
– Кто тебе ещё нужен?
– Нас же встречали.
– У них свои планы, а мы до утра предоставлены сами себе. Зайду через полчаса.
Стас вышел.
Матвей подошёл к окну, оглядел улицу: показалось, кто-то наблюдает за гостиницей, – потом бросил сумку в шкафчик, умылся с дороги, взял из миниатюрного холодильника запотевшую бутылку минеральной воды «АСТ», напился, размышляя о предстоящей операции.
По плану, разработанному аналитиками базы в Раменском, группа должна была скрытно обшарить окрестности и сам монастырь, убрать возможных наблюдателей и диверсантов противоположной стороны и вовремя привести в действие инфран, который должны были доставить на остров курьеры из России. Матвей же был обязан найти вход в МИР, расположенный под монастырём в недрах острова, откуда и предполагалось атаковать съехавшихся лидеров «Комитета 300», как между собой называли сообщество «пастухов» человечества сами лидеры.
Предполагалось два варианта операции: первый – уничтожить весь Сход с помощью инфрана, мощного генератора инфразвука, второй – с помощью взрывного устройства, способного обрушить потолок пещеры. Генератор, а также бомбу и должны были заложить в монастырь бойцы группы ещё до прибытия иерархов «Комитета». Отступление планировалось совершить на подводной лодке, на которой планировалось доставить средства для уничтожения.
План был прост настолько, что не у одного Матвея вызывал сомнения в его эффективности, однако инструкторы, тренировавшие группу, и разработчики операции сумели внушить всем, что именно такой план и должен привести к успеху, поэтому обсуждать детали операции в кулуарах и на перекурах бойцы группы перестали. Всем выдали хороший аванс – по двадцать тысяч «зелёных», обещав после возвращения выдать ещё по пятьдесят тысяч, и все разговоры о риске и возможной неудаче прекратились. Хотя сомнения у Матвея остались – на уровне интуитивного «запаха опасности», не выразимого словами.
Впрочем, об успехе конечной фазы операции он не думал, в его задачу входил поиск Великой Вещи в саркофаге инсектов, – а под монастырём прятался, по словам Стаса, замок прямых предков людей – Блаттоптеров, тараканов разумных, – и доставка её в Россию. При невозможности доставки – инициация Вещи, по информации Стаса – той самой пресловутой «сорок сороков», которая могла круто изменить мир в лучшую сторону.
Ещё когда летели из Москвы на Кипр, Матвей высказал свои сомнения в форме размышления о значимости Схода для всех участвующих в нём Союзов Неизвестных.
– Все делегации наверняка будут действовать так, чтобы обезопасить главных действующих лиц, – сказал он. – Значит, к монастырю съедутся и другие спецкоманды, а над островом зависнут спутники, контролирующие район сбора.
– Так и будет, – спокойно подтвердил Стас. – Но мы, вопервых, летим раньше всех, вовторых, на нас работает и СВР, и ГРУ, и контрразведка ФСБ, а втретьих, никто никогда не пытался атаковать UnUn – в силу тех же соображений: любое нападение будет отбито либо задавлено в зародыше. Все будут считать себя круче остальных. А мы – нападём! Но прежде надо найти «сорок», в этом случае мы тихо слиняем отсюда с Вещью либо приведём её в действие, и живыми всё равно никто не уйдёт.
В словах брата был резон, он рисковал не меньше остальных, и Матвей в конце концов дал себя убедить. Но сомнения преодолеть так и не смог, расстраиваясь в душе, что не может посоветоваться с отцом.
Стас позвонил через двадцать минут:
– Выходи строиться, я в холле.
Матвей бросил взгляд на синее безоблачное небо и куртку надевать не стал; погода выдалась отличная, будто готовилась к встрече гостей специально.
Стас был одет по моде «городское милитари» – в камуфляж-штаны цвета асфальта, зеленоватую рубашку-апаш и пятнистую безрукавку. На спине безрукавка имела надпись: «Рiдна мати вiйна». Матвей удивился броскости наряда брата, подумав, что Стас вырядился так не зря, имея какую-то стратегическую цель, но расспрашивать его не стал.
Двинулись направо, вдоль улицы, миновали угрюмоватое тяжеловесное здание отеля «Аматус», похожее на гранитный утёс. За Т-образным перекрёстком Стас свернул к маленькому ресторанчику под вывеской «У Петерса».
– Русский ресторан? – удивился Матвей.
– Нет, владелец – грек, но работают здесь в основном выходцы из республик бывшего СССР. Повар великолепно готовит клефтико.
– Что?
– Мясо «по-пиратски», бараний мосол, запечённый в фольге в глинобитной печи. За уши не оттащишь!
Сели в глубине небольшого зала, за аквариумом с живыми рыбками.
Тотчас же к гостям вышла молодая женщина в белом фартучке, блондинка явно славянского происхождения, с круглыми плечами и голубыми глазками, улыбчивая, подала меню.
– Пыва, – сказал Стас с украинским акцентом, разворачивая меню, текст которого был напечатан на английском и русском языках.
– Европа? – улыбнулась официантка. – Или местное?
– Местне, «Родос», будешь?
– Ни, – отказался Матвей, так же стараясь говорить с украинским акцентом. – Минералки.
Официантка ушла.
Стас бегло просмотрел меню, небрежно бросил тетрадочку на стол.
– Ничего не меняется. Но готовят и в самом деле вкусно. Рекомендую мясо – в любом исполнении, хотя предпочитаю клефтико, суп трахана – это куриный бульон с пшеницей грубого помола и сыром, овечий сыр и салаты. Сладости здесь в основном восточного происхождения, так себе, а вино очень даже неплохое, особенно «Соммандария», считающееся самым древним вином мира, его ещё называют «вином крестоносцев». Хотя мне больше нравится вино из винограда «вериго». Но сегодня вино мы пить не будем.
Матвей промолчал, ему было не до вина. Он всё время чувствовал на себе чей-то неприятный цепкий взгляд, однако как ни старался определить, кто за ними следит, – не смог.
Стас же вёл себя как завсегдатай-турист Кипра, не обращая внимания ни на чувства брата, ни на окружающих. Можно было подумать, что ему совершенно безразлично, смотрит кто за ним или нет. Хотя приехал он в Лимассол не для променада по местным ресторанам.
После недолгих размышлений Матвей заказал «мясо по-пиратски», салат под названием «Аналикти» и жареный сыр халлуми. Аппетит пришёл во время просмотра меню. До этого есть не особенно-то и хотелось.
Официантка принесла пиво и воду, приняла заказ.
Стас, беззаботный с виду, опорожнил полбутылки, по-прежнему не обращая внимания на гостей ресторана, в основном – немецких туристов, судя по говору рассаживающихся пар.
– Ты что, вообще не пьёшь?
– Не тянет, – сказал Матвей, отпивая глоток холодной минералки. – По великим праздникам, да и то что-либо лёгкое.
– Кто не курит и не пьёт…
Матвей снова почуял прикосновение взгляда и наконец уловил вектор «прицеливания». Дождался удобного момента, рассеянно скользнул глазами по гостям ресторана, сидящим ближе ко входу, и заметил двух пожилых джентльменов, тыкающих пальцами в меню. Всего минуту назад их не было, но он не мог ошибиться, словно ему вручили визитную карточку взгляда – прицельного, цепкого, неприятного.
– За нами наблюдают, – сказал он, почти не шевеля губами.
– Наконец-то заметил, – скривил губы Стас.
– Я давно заметил.
– Не дёргайся, всё под контролем. После обеда возвращаемся в отель, я к тебе заскочу в номер.
Принесли заказ.
Клефтико и в самом деле оказалось очень вкусным блюдом. Несмотря на неуютное чувство наблюдения и на отсутствие аппетита, Матвей съел всё мясо, восхитившись мастерством повара.