— Не думаю. Скорее это была личная инициатива.
Мне надоело стоять полуголой перед Эйриком. Я ненадолго оставила его, чтобы переодеться во что-нибудь приличное и почистить зубы. Не то, чтобы вкус крови вызывал во мне рвотные рефлексы (все-таки я не какой-то там впечатлительный студиоз), но ощущать его во рту было неприятно.
Моя гардеробная пребывала в жутком хаосе. Некоторые вещи были безжалостно порваны в приступах самобичевания. Другие оказались настолько мятыми и несвежими, что показаться в них было бы стыдно. Я попыталась найти что-нибудь приличное, в чем можно показаться на люди. Наконец отыскалось простое синее платье под цвет глаз. Чтобы не замерзнуть, надела наверх жакет-спенсер, подбитый мехом.
За время своей, так сказать, магической импотенции, я значительно убавила в весе. На бледном лице отчетливее проступили скулы, из-за чего создавалось ощущение, что у меня запали щеки. Опущенные книзу уголки глаз раньше придавали моему лицу проницательное и немного стервозное выражение. Теперь они отражали только смертельную усталость. Темные круги дополняли образ болезненной женщины, которая оказалась не в силах себя защитить. Горло сжалось спазмом, по щекам покатились опоздавшие слезы. Я громко всхлипнула и сразу испугалась, что услышит Аки. Зря: звукоизоляция у этих стен отменная. Нужно взять себя в руки. Сделав несколько медленных вдохов-выдохов, успокоилась. Аккуратно зачесала волосы назад и соорудила подобие ракушки. Слегка подкрасила небольшие полные губы, чтобы они не сливались с цветом лица, и пощипала щеки. Наносить макияж — это уже чересчур. Вот в таком виде уже можно появиться среди людей и не чувствовать себя оборванкой с большой дороги.
Как бы там ни было, к Эйрику я спустилась в относительно сносном расположении духа. Он тем временем успел отведать мой скотч и должна заметить, оценил его лучше, чем Фейт.
— Бражничаете на службе?
— Взял выходной. — Его улыбка стала шире. Аки даже позволил себе окинуть меня оценивающим взглядом и одобрительно хмыкнуть. Хороший скотч.
— Значит, Вы не по делу зашли?
— Вообще-то нет… Не совсем. Вы читали сегодняшнюю газету?
Как-то сразу холодок по спине пробежал. Я взяла экземпляр, который Фейт оставил на тумбе в коридоре. С первой полосы на меня смотрела девица и взгляд ее будто бы говорил: «Ты — ничтожество». Этот фотопортрет был снят почти год назад, когда меня перевели в главный корпус Ордена в Ксиане. С того момента никаких Башен, никаких маленьких кабинетов и общественных лабораторий. Больше не было пытливых учеников, отвлекавших по мелочам и надоедливых лекторов, пытавшихся взвалить на меня свои проблемы. Я жила в собственном особняке и присутствовала на совете Ордена, занималась самыми опасными делами по обеспечению безопасности адептов, чем заслужила пристальное внимание общественности. А теперь оказалась по другую сторону баррикад. Именно об этом и сообщалось в свежем номере «Ксианского вестника»: «Жизнь после выгорания: бывшая магесса Ордена Рэйвен Мара получила предложение, от которого нельзя отказаться». Пробежав глазами по статье, я неожиданно развеселилась.
— Не вижу ничего смешного. — Сказал Эйрик, заметив мою улыбку. — Когда я прочитал этот заголовок, был уверен, что Вы отклоните предложение работать в тайной службе. Всем назло.
— Я настолько упряма?
— И горды сверх меры. Никто не любит, когда его загоняют в угол, а Вы особенно.
— Хм, так значит я — ценный кадр, раз сам начальник службы пришел опровергнуть городские сплетни?
— Я и предложение по работе лично делал. — Фыркнул Эйрик. — От имени Правителя.
— А на клятве меня будет приветствовать Правитель? — Нагло осклабилась я.
— Ну, знаете ли…
И я рассмеялась, искренне. Эйрик нахмурился, но потом не выдержал и тоже растянул губы в улыбке. Так начиналось мое вступление в должность.
После того, как он покинул мой особняк, я укрепилась в мысли, что настало время привести дом в порядок. На обувной тумбе остался тонкий след пальцев Фейта, который я со злостью смахнула. Тщательно отерла пыльную руку о пальто несостоявшегося насильника, в спешке оставленное мне «на память».
Кухня была проходной, а дверь на противоположной стене вела в обеденный зал. Там все осталось на своих местах: широкий дубовый стол с резными ножками, стулья с высокими спинками, обитыми кроваво-красным бархатом… и трупы в ливреях, равномерно усеявшие паркетный пол. Обесточенные, мои несчастные слуги-зомби выглядели брошенными и уже немного пованивали. Хорошо, что «ожившие трупы», даже лишенные магической подпитки, разлагаются намного медленнее обычных. Я достала из кармана брюк тонкие кожаные перчатки, которые обычно ношу с собой, и начала методично оттаскивать бывших зомби в сторону выхода. У парадной двери собралась немалая куча. Раньше работой по утилизации отслуживших препаратов занимался мой помощник, ну или же новообращенные слуги-зомби. Теперь я, слабая женщина с больной рукой, вынуждена заниматься этой тяжелой, утомительной рутиной самостоятельно. Рука болела немилосердно, но я тешила себя мыслью, что с момента выгорания регенерация не успела замедлиться до уровня нормы обычного человека. Завтра все должно быть в порядке. Сетуя на несправедливость, я открыла дверь нараспашку и стала вытаскивать трупы из дома и скатывать по лестнице. Время от времени выдавала нелестные выражения в адрес всего неживого, которые сопровождались непочтительными, по отношению к усопшим, пинками.
Через несколько минут такого действа за кованным забором участка собралось немало зрителей. Я застонала, вспоминая, что отвод глаз от особняка теперь ведь тоже не работает. Без магии, как без рук! Между тем, публика была разношерстной: от жалкого нищего до родовитого дворянина, от портовой шлюхи до утонченной дамы — все смотрели на мой труд с явным неодобрением. Кое-кто взирал со святым ужасом в глазах, но уйти не мог — такова уж природа человеческого любопытства и стадного инстинкта (в толпе-то не так страшно). На лицах других отчетливо проступал гнев — к выходкам магов горожане уже привыкли, но чтоб так, средь бела дня!..
Эх, была бы я в полной силе, разогнала этих зевак так, что они бы пятки стерли, убегая от моих заклинаний. Как улаживать подобные конфузы, не прибегая к помощи боевой магии или хотя бы иллюзий, я, к сожалению, не знала. Поэтому решила сделать вид, что ничего необычного не происходит и пружинящим шагом подошла к забору. Люди как-то сразу отошли на несколько шагов назад, некоторые шарахнулись в сторону, кто-то даже выставил пальцы в защитном жесте (будто бы это помогло).
— День добрый! — Поприветствовала я народ. — Среди вас извозчика не найдется? А то мне тут… эээ… препараты надо бы в мертвецкую отвезти.
Гробовая тишина. Несколько десятков глаз уставились на меня, словно до них не дошел смысл слов. Но я терпеливая, я повторю.
— Извозчик есть?! — Рявкнула.
— Есть, есть, госпожа магесса… Сейчас все скоренько доставим, куда надобно. — Жалобно подал голос мужичок во втором зрительском ряду.
— Да не магесса она вовсе. — Отмахнулась жеманная дамочка в нежно-голубом платье, похожем на шмиз. Куртизанка, судя по виду. И не очень сообразительная. — Мне сказывали, она силы лишилась.
Это кто ж такой языкатый? Точно какой-то ученик Ордена, кому еще придет в голову такое обсуждать с ночной бабочкой. Уж прочитать сама она точно не могла.
— Лишилась, не лишилась, а жмуриков вон скока! — Отозвался извозчик, протискиваясь между спинами. — Да и мне лишний ливрен поперек горла не станет. Все отвезу, госпожа, куда скажете.
— Проходи, монетой не обижу. — Смилостивилась я и впустила извозчика. Закрывая ворота за мужичком, зыркнула на девицу легкого поведения так, что та ойкнула и попятилась. То-то же. Магессам, даже бывшим, перечить вредно.
Поняв, что представление окончено, толпа потихоньку стала расходиться. У забора остались только самые любопытные и те, кому нечем заняться прекрасным воскресным днем. Куртизанка, к слову, ушла одной из первых. То ли меня поостереглась, то ли работы было по горло.
Извозчик, в котором было метра два роста, быстро погрузил препараты в свою повозку, предварительно застелив днище мешковиной. Мужик оказался молчаливым и понятливым. По улицам Ксиана мы прокатились со скрипом и без ветерка: колеса телеги давно никто не смазывал, а кобылка еле-еле тянула мертвую ношу. Наконец наш импровизированный катафалк подкатил к высокому зданию в романском стиле. Если бы не черный мрамор, можно было бы подумать, что в доме не трупы складируют, а проводят светские рауты. Мертвецкая занимала весь первый, а также второй и третий этажи. Наверху располагались кабинеты городских прозекторов и некромантов Ордена. И так как в мои планы не входило болтать о жизни со старыми знакомыми, я попросту приказала извозчику выгрузить тела на землю. По истечению нескольких минут напротив входа в здание мертвецкой красовался премилый взгорок просроченных зомби. Я удовлетворенно обвела взглядом картину и сделала знак возвращаться.