Принцесса в некотором стеснении накручивала локон волос на палец, стараясь выглядеть при этом наивной и беззащитной:
– Так они и так всё слышали. Вдобавок заставили рассказать все подробности. По праву старшинства. Да и побить собирались.
– Надо же! – восклицал я уже на бегу. – И до сих пор так и не собрались? – меня ещё попытались остановить все трое, синхронно подав команду стоять, но я даже не притормозил: – Некогда!
А телохранители и несколько стражников снаружи сделали вид, что в упор меня не заметили. Да и команд конкретных о моём задержании им не последовало. Светозарные Ивлаевы-Герчери прекрасно знали, что в отношении им подобных это бесполезно.
Глава 27 Враг против врага
Повторные испытания у меня продлились дольше. А всё потому, что слишком большую дистанцию взял изначально. После установки артефакта на бруствер выемки я вернулся почти к самому дворцу. Всё-таки два километра расстояния для меня показались идеальными для манипулирования взрывной силой. Если бы так удалось воздействовать в тылу врага – лучше и не надо!
Увы, чего-то в моём луче не хватало. Несмотря на громадный расход энергии, я с каждой пробой приближался всё ближе и ближе к пепелищу на месте парка. Лишь на дистанции в девятьсот метров а́кехерс эффектно взорвался.
Ещё один наш трофей, уже третий по счёту, своим взрывом лишь подтвердил все мои прежние наработки и полученные расчёты. Да и настройка последнего эрги’са, точнее говоря, поддержка луча в рабочем состоянии, стала более экономичной, не в пример первым.
Когда я всё завершил и вернулся во дворец, наступила полная ночь. Меня никто не ждал, не искал и не надоедал неуместными расспросами. Даже Шеяна Бродского мне отыскать не удалось, потому что он отправился куда-то с Мартой Вольна. Бывшая комендант, которую я сменил на посту, наконец-то отбывала с небольшой группой сопровождающих к месту своего нового назначения. Отправление было назначено на раннее утро, и так как у неё с Шеяном что-то закрутилось весьма серьёзное в любовном плане, я не стал особо разыскивать своего заместителя. Пусть расслабится с дамой своего сердца перед долгой разлукой.
Поел я в столовой, потому что шеф-повара на кухне не нашёл. Тоже ничего странного, поздняя ночь, женщина устала, надо же ей отсыпаться иногда?
Но вот когда вернулся в свои пустынные апартаменты, сытый, пусть и заметно уставший, как-то мне там стало неуютно. Да настолько, что, зайди ко мне в гости в тот момент её благосклонное высочество Вера, она бы легко добилась от меня чего угодно.
Увы, никто ко мне не шёл, согревать своими ласками не спешил. А просто спать завалиться как-то настроя не появилось. Отправляться сегодня в тыл врага уже никак не получалось. Если я хотел там порезвиться в ночное время, то к фронту мне следовало отправиться не раньше, чем завтра, сразу после обеда.
Вот я и решил заняться самыми непосредственными своими обязанностями: проверить, как несётся караульная служба в самом дворце и вокруг него. Ну и начал делать обход. Этакий рьяный служака, которому не спится и неймётся.
Сам себе поражаясь и поражая всех остальных, я тем не менее отыскал кучу нарушений, застал нескольких стражников дремлющими, выявил излишнюю беспечность начальника караула и даже раздал виновным кучу взысканий и наказаний. Но подноготную суть своего деяния осознал в тот момент, когда оказался возле покоев императрицы, в кои мне ход был категорически воспрещён. Да и закрыты были все многочисленные входы и выходы наглухо изнутри.
Но я-то знал, где именно входят и выходят фавориты разгульной правительницы, вот в том месте и оказался. Хотя и подозревал, что изнутри за данным коридором можно каким-то способом подсматривать. А может, и нельзя? Как угадать? Ведь она или спит, или…
После того как прислушался своими уникальными ушами, оказалось – «или»! Причём такое «или!», что я даже понять не смог: каким образом удержал себя от пролома двери и раздувания гигантского скандала? Ибо до меня доносились страстные стоны, игривые рычания, повизгивание, скрип пружин и дребезжание всей кровати, которая ходила ходуном. И я оказался в шоке. Я впал в странную прострацию.
Мне всегда казалось, что на подобное только я способен, будучи с Машкой. Оказалось – не только… Оказалось: каждый, кто ляжет с ней в одну постель, становится героем большого секса…
Вот я и стоял минут десять, только слушая и почти ничего не соображая. Как удержал себя от первого порыва всё крушить, ломать и ругаться, так и потух, словно перегоревшая лампочка. А на дне сознания только и теплилась одна мысль:
«Осталась лишь надежда, что когда я раскрою своё инкогнито, Машка изменит ко мне своё отношение… Но не факт, что изменит к лучшему. Вон какие слухи по дворцу ходят, известные каждой прачке и поварихе…»
Обидно?.. Да нет, такое понятие тут неприемлемо. Скорее растерянность… Непонимание… Ну и нахлынувший пессимизм. Потому что вопрос уже не стоял в Борисе Ивлаеве. Ни он, ни я, ни мы с ним вместе уже не сможем сделать Марию другой, не сможем вернуть её себе, и она навсегда отныне останется чужой женщиной. Даже если будет в дальнейшем спать только со мной и отвадит от себя нынешних фаворитов.
Тут мне пришли на память конкретные слухи, рассказанные Оляной. По ним получалось, что императрица очень спешит оформить свои отношения с каким-то избранником, прошедшим строгий отбор в когорте остальных претендентов. А это значило только одно: ни меня, ни Бориса Ивлаева императрица не желает видеть с собой рядом.
А это уже не обида. Это уже настоящая, глубокая печаль…
Именно в печали я и отправился в свои апартаменты. А пока шёл, ссутулившись и подволакивая ноги, пытался себя убедить:
– Я сильный! – причём бормотал это вслух, сам с удивлением прислушиваясь к собственному, глухому и непривычно чужому голосу. – Я выдержу! И постараюсь её забыть!
Ну да, жизнь-то продолжается. Если я, будучи калекой-недоростком, не сломался, выжил и получил уникальное образование по многим техническим дисциплинам, то что мне какая-то гулящая девица? Да на её место сотни, тысячи других отыщутся. Только рукой помани, подморгни вовремя или свистни погромче. Хотя нет, свистеть здесь вслед женщинам не принято, это посчиталось бы жутким оскорблением.
Но всё это мелочи. А вот кто или что поможет мне забыться?
Отправиться в новый мир? Ни капельки не хочется… Проверить второй портал, ведущий на Землю?.. Да гори она ясным огнём! Не до неё сейчас… Может, напиться?.. Так ведь не с кем! Да и где взять достойного алкоголя? Или отыщется? Тем более для коменданта, у которого в руках находятся ключи от всех складов, хранилищ и винных подвалов. Хе! А уж собутыльника найти в данном столпотворении людей – всегда просто. А то и приказать своей властью первому встречному: «Садись и приступай к выполнению важного задания: споить атрегута-коменданта!»
Действительность оказалась прозаичной, собутыльника искать не пришлось. Он, а вернее она, сама отыскалась. К тому же собутыльница проверенная в нелёгком деле спаивания себе подобных. Уж не знаю, как она вошла в мои апартаменты без спроса и при попустительстве моих порученцев, но Апаша вольготно разместилась у меня в гостиной, рядом с накрытым столом и уже с наполненными ромом стаканами.
Не успел я и рта открыть, как Грозовая заявила:
– Ну и где тебя так долго носит? Поговорить хочется.
– Или выпить? – поинтересовался я с угрюмым видом, присаживаясь напротив.
– Конечно, выпить! Разговор – это скорее повод, а не причина. – Она первой подняла стакан, в котором плескалось граммов сто янтарного на цвет алкоголя, и провозгласила: – За империю Герчери!
Пока я свой поднимал, да с некоторым сомнением на свет просматривал, главнокомандующий нахмурилась, и тон её стал полным подозрения:
– Или ты что-то имеешь против империи?
– Что ты, что ты! Наоборот, счастлив, что она существует! – заявив это, опрокинул ром в себя и закусил кусочком маринованного баклажана. Прожевав, объяснил свою мысль: – Только за то, что империя Герчери раздолбила четверть империи людоедов и стянула на себя все усилия врага, её стоит прославлять во веки веков. Ну и дальше мы все постараемся нанести по зроакам такие удары, чтобы те окончательно кровью умылись и думали только об одном: как спасти собственные шкуры.
– О каком спасении ты говоришь? – Опять Апаша выглядела недовольной. – Никто в этом мире не успокоится, пока останется хотя бы один живой зроак или чёрный кречи. Тотальное уничтожение врага – иного не дано!
– Так-то оно так… – попытался я высказать свои некоторые сомнения. Но по стаканам разлилась вторая порция, и прозвучал новый тост:
– За полную, скорую, нашу победу!