Кармо и каталонец отправились на поиски дичи. Заметив, что возле болота попадаются лишь птицы, которых не возьмешь голыми руками, они решили попытать счастья на опушке леса, надеясь изловить пуду — крохотного оленя или пекари, родственника дИких кабанов. Наказав товарищам развести огонь, они быстрым шагом отправились в лес, зная, что корсар, сгоравший от нетерпения как можно скорее нагнать Ван Гульда и его спутников, не позволит им расположиться здесь надолго.
За четверть часа они прочесали густые заросли пушечного дерева и мукумуку, но, ничего не найдя, остановились на опушке леса под сенью причудливых пальм, колючих кактусов, высоких' гелинтусов и прекрасных огненных шалфеев, клонившихся под грузом цветов дивного карминного цвета.
Каталонец остановился и напряг слух, стараясь уловить малейший шорох, который навел бы их на след какой-нибудь живности, но под зелеными сводами леса царила полная тишина.
— Боюсь, что нам придется довольствоваться своими запасами, — сказал он, качая головой. — Может быть, мы находимся во владениях ягуара и всякое зверье давно отсюда ноги унесло.
— Хоть бы дикую кошку раздобыть!
— Ну, их тут хватает, особенно крупных!
— Попадись нам ягуар, мы бы его прикончили.
— Кстати, мясо его не так уж плохо, особенно с красной капустой, — заметил каталонец.
— Так за чем же дело стало?
— Чу!.. — воскликнул каталонец, внезапно вытягивая голову. — Я вижу кое-что получше.
— Уж не оленя ли ты заприметил, сердечный друг?..
— Взгляните туда: видите, там кружится большая птица?..
Подняв глаза, Кармо действительно увидел огромную черную птицу, летавшую над деревьями.
— Так вот что за олень вам приглянулся!
— Эта птица называется гуль-гуль. Смотрите-ка, там еще одна, а чуть поодаль
— целая стая.
— Поди подстрели их, — сказал насмешливо Кармо. — Какое нам дело до твоих гуль-гулей!
— Я вовсе не собираюсь их убивать, но разве вы не знаете, что они показывают, где пасется отличная дичь.
— Какая же?
— Пекари, похожие на наших кабанов.
— Акула тебя подери!.. Кто бы сейчас отказался от отбивной! Объясни мне, однако, друг сердечный, какое отношение имеют твои гуль-гули к этим животным.
— Эти птицы обладают острейшим зрением и, заметив издалека пекари, слетаются к ним, чтоб полакомиться…
— Его мясом?
— Нет, что вы! Червями и насекомыми, которых эти животные вырывают рылом из почвы в поисках вкусных корешков и луковиц, до которых они охочи.
— Понятно. Итак, последуем за птицами, пока они не исчезли из виду, и будем наготове. Гм… А если нас услышат испанцы?
— Тогда пусть корсар остается без ужина.
— Ты говоришь как по-писаному, дружище. По мне, так пусть лучше нас услышат, чем шататься по лесу на голодное брюхо.
— Тихо!..
— Что, кабаны?
— Не знаю, но кто-то движется к нам. Слышите, как шуршат листья?
— Слышу.
— Подождем и будем готовы открыть огонь.
Глава XXIV. ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ КАРМО
Шагах в сорока от обоих охотников, поспешивших спрятаться за ствол толстой симарубы, слышался шелест листвы от чьих-то осторожных шагов.
Время от времени там и сям похрустывали ветки, словно приближавшийся колебался, идти ли ему прямо или нет, и тем не менее он неуклонно приближался к охотникам.
Внезапно Кармо увидал, как из кустов на лужайку вылезло какое-то животное полуметровой длины с темно-бурой шерстью, с белой полосой вдоль спины и довольно пушистым хвостом.
Кармо не знал, к какому виду отнести его и съедобно ли оно, но, видя, что до него не более тридцати шагов, он не удержался и выстрелил.
Зверь упал, но тотчас же вскочил на ноги с быстротой, свидетельствовавшей о том, что он ранен легко, и молниеносно скрылся в кустах.
— Акула тебя подери! — вскричал, флибустьер. — Я, кажется, промазал! Но от меня он не уйдет…
Не слушая каталонца, кричавшего ему вдогонку: «Поберегите свой нос!» — Кармо бросился вслед за раненым животным.
Зверь бежал изо всех сил, стремясь поскорей добраться до норы. Размахивая абордажной саблей, Кармо преследовал его по пятам, надеясь отсечь ему голову.
— Ах ты разбойник! — кричал он. — Да убеги ты к самому дьяволу, все равно тебе нет спасенья!
Бедный зверь не останавливался, но заметно терял силы. Следы крови, оставленные на траве и листьях, свидетельствовали, что пуля флибустьера попала в цель.
Изнемогая от погони и потери крови, зверь наконец забился под дерево. Полагая, что дело кончено, Кармо бросился к нему, но тут был встречен струей такой отвратительной жидкости, что повалился наземь, — задыхаясь от вони.
— Пропади все пропадом! — закричал он. — На что нужна такая падаль! От нее сдохнут океанские акулы!..
Он так расчихался, что не мог больше произнести ни слова.
Каталонец тем временем бросился ему на помощь. Прибежав к месту происшествия, он остановился шагах в десяти и заткнул нос обеими руками.
— Каррамба! — воскликнул он. — Я же просил вас, кабальеро, остаться. Теперь вы будете благоухать целую неделю. К вам невозможно подойти.
— Эй, дружище! — сказал Кармо. — Что со мной происходит? Меня шатает, как от порядочной качки.
— Бегите и проветритесь.
— Боюсь, что я сдохну. Что случилось?
— Двигайтесь, говорят вам. Бегите отсюда: кругом все провоняло!
С трудом поднявшись, Кармо двинулся было к каталонцу, но тот, увидев, что флибустьер направляется к нему, поспешил отскочить на приличное расстояние.
— Тысяча акул! Чего ты боишься? — спросил Кармо. — Заразный я, что ли?
— Нет, кабальеро, но от вас запах перейдет на меня.
— Как же я вернусь в лагерь? Да от меня все сбегут, как от прокаженного.
— Хорошо бы вас прокоптить, — посоветовал каталонец, с трудом удерживаясь от смеха.
— Как селедку?
— Вроде этого, кабальеро.
— Скажи мне все же, что со мной приключилось? Уж не подлая ли это зверюга окатила меня жидкостью, от которой на версту разит гнилым чесноком? От него у меня голова идет кругом.
— Думаю, что да.
— Так, значит, это ее работа?
— Да, кабальеро.
— Как же она называется?
— Скунс. Это разновидность, причем худшая, вонючки, никто, даже собаки, не выдерживают ее запаха.
— Откуда же берется эта проклятая жидкость?
— Из желез под хвостом. На вас она случайно не попала?
— Нет, я находился довольно далеко.
— В этом вам повезло. Попади на вас хоть капля этой маслянистой жидкости, пришлось бы вам продолжать путь в костюме Адама.
— От меня и так несет, как от навозной кучи.
— Мы вас прокоптим, я же обещал.
— Черт бы побрал всех скунсов! Ничего хуже не могло приключиться со мной. Каково возвращение с охоты!.. Нас ждут с дичью, а я награжу всех зловонием!
Вместо ответа испанец только посмеивался. Слушая причитания незадачливого охотника, он старался держаться подальше от него, надеясь, что ветер немного развеет отвратительный запах.
Возле лагеря они встретили Ван Штиллера. Полагая, что охотники не смогут дотащить убитую дичь, он вышел им навстречу, но, почуяв зловоние, исходившее от Кармо, бросился наутек, зажимая рукой нос.
— От меня бегут, как от зачумленного, — сказал Кармо. — Кончится дело тем, что я с головой окунусь в болото.
— Не валяйте дурака, — сказал каталонец. — Постойте-ка здесь и подождите моего возвращения, иначе от вас никому не будет спасения.
Кармо послушно остановился; вздохнув, присел под деревом.
Рассказав корсару о смешном приключении, каталонец отправился с африканцем в лес и набрал каких-то зеленых трав, по виду похожих на побеги перца. Разложив их в двадцати шагах от Кармо, он поджег их.
— Прокоптитесь хорошенько в дыму, — посоветовал он, смеясь и убегая. — Ждем вас к завтраку.
Смирившись со своей судьбой, Кармо полез туда, где дым был погуще. Он решил не вылезать из груды дымившейся травы, пока не освободится от ужасного запаха, пропитавшего его одежду и тело.
Горевшие травы выделяли столь едкий запах, что глаза несчастного флибустьера стали так слезиться, словно каталонец и в самом деле подсыпал в костер настоящего перцу. Все же он стойко переносил запах дыма, подвергаясь копчению, словно селедка.
Через полчаса, когда от скверного запаха, которым наградила его вонючка, осталось лишь слабое воспоминание, Кармо решил покончить с неприятной процедурой и направился к лагерю, где его товарищи делили между собой мясо большой черепахи, выловленной в болоте.
— Разрешите, — попросился он к ним. — Надеюсь, я хоть немного очистился дымом.
— Подходи, — позволил Черный корсар. — Мы сами — люди просмоленные, и нам не привыкать к едким запахам. Надеюсь, однако, что в будущем ты будешь держаться подальше от лесных вонючек.