– Ну вот, теперь все как надо…
– Ясно. Значит, вам нужно, чтобы я сдала вас в полицию, как пойманного с поличным? Кто вы такой?
– Меня зовут Хогерт Тейкаб, я с Мелиссы. Не надо полиции – я законопослушный бизнесмен, а здесь нахожусь как турист, меня сама судьба сюда привела. – Он говорил быстро и сбивчиво – дыхание все еще не выровнялось. – Я всю жизнь вас искал! Вчера какое-то шестое чувство заставило меня пойти в кафе на мосту, я сидел там за столиком, а хулиганы всех оскорбляли. Потом появились вы – прекрасная, ослепительно жестокая! Я сразу понял, что люблю вас. Пожалуйста, загляните в сумку!
Тина по-прежнему опасалась ловушки, а потому заглядывать в сумку не стала – просто поддела ее ногой и перевернула. На белые плиты пола выпали цепи, плеть и устрашающего вида старинная пила в прозрачном футляре.
– Господин Тейкаб, что это значит?
– Это необходимые аксессуары! – восторженно глядя на нее снизу вверх, объяснил бизнесмен с Мелиссы. – Вы будете меня бить, потом мы будем заниматься любовью, потом вы опять будете меня бить, потом опять будем заниматься любовью…
– А пила зачем? – спросила Тина сквозь зубы.
– Этой пилой вы должны меня напугать, на меня это очень сильно действует…
– Сейчас я вышвырну вас в коридор. Вместе с этой пилой и со всем остальным барахлом. Ключ от наручников у вас есть?
– Ну пожалуйста, не прогоняйте меня! Я хочу быть вашим рабом, я буду послушным рабом! У меня процветающий бизнес, и я смогу удовлетворить любые ваши прихоти…
– Где ключ?
– В правом кармане, на цепочке. Если хотите, я перепишу на вас все свое движимое и недвижимое имущество, только не прогоняйте меня, пожалуйста…
Вытащив ключ, Тина сняла с сопротивляющегося Тейкаба наручники и бросила в сумку, потом сложила туда остальные «аксессуары».
– Пошли.
Сначала Тейкаб подчинился, но когда сообразил, что сейчас его выставят из номера, начал упираться. Тине пришлось применить силу.
– Да, да, обращайтесь со мной грубо… – счастливо пролепетал он за секунду до того, как вылетел в коридор.
Тина заперла дверь и включила ночник, сделанный в виде светящейся спиральной раковины. Голова у нее шла кругом.
– Ну пожалуйста, впустите меня! – прозвучал за дверью расстроенный голос Хогерта Тейкаба. – Я все равно никуда отсюда не уйду! Почему вы их били, а меня бить не хотите?!
«Доигралась! – сама себе сказала Тина, бросив взгляд в зеркало. – Теперь будешь знать, как распускать руки в общественных местах!»
Хогерт притих, но не ушел – из коридора доносилось звяканье металла, потом послышались резкие скребущие звуки, пластиковая дверь начала подрагивать. В комнату просунулся кончик пилы.
– Тейкаб, знаете, что я с вами сделаю, когда вы допилите до конца? – крикнула Тина.
Тот не ответил, но принялся пилить с удвоенным рвением. Значит, угрожать ему бесполезно… и бить его ни в коем случае нельзя – ведь он именно этого и хочет. Тина подошла к видеофону и связалась с администрацией отеля.
– Что вам угодно, м’гис? – улыбнулась незийка в белокуром парике.
– Пожалуйста, пришлите кого-нибудь на третий этаж. Маньяк пилит дверь моего номера.
– Сейчас, м’гис, только не волнуйтесь!
Несколько минут спустя в коридоре раздался топот.
– Вы что делаете?!
– Это просто игра, – начал объяснять кому-то Хогерт Тейкаб. – Она сама так пожелала: чтобы стать ее рабом, я должен преодолеть препятствие. Вы управляющий, да?.. Я арендую весь ваш отель и плачу наличными! Вот, держите! А теперь дайте мне закончить с дверью, тут совсем немножко осталось…
Изобретательный, как и все маньяки, с кривой усмешкой отметила Тина.
– Конечно-конечно, м’гис, – доносился из коридора заискивающий голос управляющего. – Вы заплатили, а теперь делайте что хотите! Наш девиз – ни в чем не отказывать состоятельным клиентам!
Тина собрала вещи и перебросила сумку через плечо, потом рывком распахнула скользящую дверь. Пила сломалась, один кусок отлетел на середину комнаты, второй – в коридор, чуть не полоснув по ноге невысокого толстого незийца, здешнего управляющего.
– Мне не нравится ваш девиз, – сообщила Тина. – Лучше я подыщу себе другой отель.
Разъяренный киборг – это опасно, поэтому столпившиеся в коридоре люди и незийцы дружно попятились. Все, кроме Хогерта Тейкаба, – он, наоборот, подался вперед и прошептал, с обожанием глядя на Тину:
– Божественная женщина!
– Приготовьте мой счет и вызовите аэрокар, – стараясь совладать с бешенством, бросила Тина управляющему.
– Да что вы, я сам оплачу ваш счет! – засуетился Тейкаб. – Эй, закажите лимузин – такая женщина не должна летать в обыкновенном аэрокаре! Мне тоже отель не нравится, зато я знаю один получше – там интерьеры в красных и черных тонах, а на стенках цепи висят. Если мы поедем туда…
Тина выскочила на улицу и быстрым шагом направилась к стоянке аэрокаров.
– Подождите меня! – крикнул позади Тейкаб. – Ну пожалуйста, не уходите!
Расслабиться она смогла, лишь когда Кеодос превратился в россыпь разноцветных огней далеко внизу. Послезавтра – встреча с адвокатом, а сейчас надо найти отель. Хорошо охраняемый. Раньше ее не заботили такие мелочи: она останавливалась в том или ином отеле, если ей нравились окрестности и архитектура здания. Но теперь ситуация изменилась. Тина сняла номер в «Ронокле» – громадной стеклянной пирамиде с подъездами в виде сиреневых друз. Она жила тут перед отлетом в систему Раксы и еще тогда заметила, что охрана в «Ронокле» надежная. Предупредила дежурного администратора, чтобы посторонних к ней не пускали ни под каким видом. Номер находился на шестнадцатом этаже, и Тина, поглядев в окно, удовлетворенно улыбнулась: даже в стикерпластовых перчатках и наколенниках Хогерт Тейкаб не сможет одолеть наклонную скользкую стену почти пятидесятиметровой высоты.
Волны Спящего моря лизали мягкий оранжевый песок, трепетала на ветру яркая листва зонтиковых деревьев. Испанский архипелаг – скопление островов и островков общей площадью в несколько сот квадратных километров – грелся в лучах субтропического солнца. Саймон облокотился о белокаменный парапет полуразрушенной террасы, полной грудью вдыхая солоноватый воздух. Его глаза блестели, на губах играла улыбка. Каждое утро перед завтраком он глотал по капсуле мейцана и чувствовал себя великолепно. Шеф встретил его как героя, «Страсти в системе Раксы» уже принесли «Перископу» солидную прибыль. Сейчас Саймон восстанавливал подорванные силы в Иммортелии, одном из самых роскошных курортов Ниара. Вокруг было полно «живого сырья», но он прилетел сюда не для работы. Кроме него, в Иммортелии находилось еще несколько эксцессеров, и он мог общаться с себе подобными, не снисходя до серой толпы.
– Ну кто в наше время рисует красками по холсту? Это же устарело! – услыхал он позади знакомый ехидный голос. – Вот отсталый народ!
Саймон обернулся: по извилистой лесенке спускались с холма двое эксцессеров, Сейго и Джельда. Оба находились под действием мейцана, а потому мчались вниз наперегонки, ловко перепрыгивая через разбитые ступеньки (в обычном состоянии никто из них, включая Саймона, даже близко к такой лестнице не подошел бы). Реплика была адресована пожилому художнику, который устроился с мольбертом на гребне склоне.
– Слыхал, как я его? – ухмыльнулся Сейго. – Людей надо ставить на место!
– Гениальный Саймон Клисс! – Джельда выдавила кислую улыбку (ее последняя работа, «Скандал в Зеркальном салоне», имела посредственный успех, и теперь она люто завидовала триумфу коллеги). – Такой гениальный, что аж тошнит! Мы все должны брать с тебя пример. Не зазнавайся, понял? – Вдруг она схватила Саймона за нос и сильно дернула. – Будешь зазнаваться, я тебя вот так, и вот так! А Терезенцию опять разнесло, как на дрожжах, знаете?
Саймон ошеломленно потер пострадавший нос и на шаг отступил. Джельда непредсказуема – среди мужчин-эксцессеров бытовало мнение, что именно в этом и заключается ее неповторимый шарм. Вслух Саймон с этим не спорил (только последний дурак станет опровергать общепринятую в компании точку зрения!), но в глубине души недолюбливал Джельду и даже побаивался. Ему нравились беззащитные, пугливые девушки – с ними он чувствовал себя в безопасности.
– Ой, ты куда встал? – взвизгнула Джельда. – Не топчи мою тень, бессовестный… это же плохая примета!
Как и все женщины-эксцессеры, она была болезненно суеверна. Саймон демонстративно вытер ноги о ее тень – остроумная шутка, – но тут Джельда потянулась к его носу, и он проворно попятился.
– Ага, испугался, трусишка! Терезенция, говорю, аж вот такая стала, когда выходит на связь, на экране одна морда перекошенная! Доктор Вышинский из-за нее скоро повесится.
Джельда имела в виду Терезу Салкадо, связную «Перископа», которая жила в Хризополисе, столице Ниара. Начинала Тереза как многообещающий эксцессер, но потом по состоянию здоровья сменила работу на более спокойную. Она страдала хроническим целлюлитом, кроме того, ей ежегодно приходилось с помощью пластических операций приводить в порядок деформированное лицо и удалять избыточные жировые отложения. В девяносто девяти случаях из ста современная медицина шутя справлялась с такими проблемами, но Тереза была исключением. Даже доктор Вышинский, известное на всю Галактику светило косметической хирургии, не мог ей помочь: он делал Терезе очередную операцию, а несколько месяцев спустя результат сходил на нет. Она вела затворнический образ жизни и общалась со своими многочисленными знакомыми по видеофону (общение заключалось, как правило, в обмене свежими сплетнями). По тому, сколько процентов Терезы появлялось на экране, можно было определить, далеко ли ей до новой операции. У себя дома она жила в окружении всевозможных талисманов, амулетов и прочих «положительно заряженных» штуковин, твердо убежденная в том, что эти предметы ее «спасают» (хотя, как показывала практика, уберечь ее от целлюлита и деформаций они не могли).