– Надень, – велел Гусь. – Если это не поможет, уже ничего не поможет. В больницу мы все равно не поспеем – инфекция убьет раньше, чем доберемся.
– Спа… спасибо, – неуверенно поблагодарил Игорь.
Некоторое время он с любопытством рассматривал дар Семена у себя на ладони, потом, решившись, все-таки надел на запястье правой руки.
– Я знаю, что ты хочешь спросить, – мрачно произнес Гусь.
Игорь удивленно посмотрел на него – он, похоже, и сам не знал, чего хочет.
Семен отвернулся, посмотрел на мертвый клен, который тянул корявые ветви к путникам, будто в последней, отчаянной надежде на спасение из ада Зоны.
– Почему я не отдал его сразу, – прочистив горло, хрипло продолжил Гусь. – Почему дождался, когда тебе станет хуже, и только тогда решился… ты ведь наверняка подумал об этом, правда?
– Да я вовсе… – начал было Игорь, но Семен вскинул руку, призывая друга к молчанию.
– Просто я… струсил, Игореш, – добавил Гусь тихо. – Я ведь его нашел еще тогда, когда мы с тобой вдоль южной границы «черные брызги» для Яши собирали. С тех пор и таскал на себе и здесь, и за Периметром – везде. Думал, заряд у него давно закончился, ну и носил, как этакий талисман. А потом меня в «Радианте» один ошалевший «черный ангел» ножом полоснул…
– Когда? – опешил Логвинов.
– Было дело. Ты вроде к отцу уехал тогда… или еще куда-то… словом, не было тебя в городе, да и неважно это, в общем-то, ты бы все равно ничем не помог. Только мы с ним спорили за рюмкой, а тут он мне уже нож в бочину…
– Вот тварь… – процедил Игорь сквозь зубы.
– Тварь и есть, – не стал спорить Гусь. – Так вот его тогда ребята вышвырнули, а меня в подсобку уволокли. Парфюмер «скорую» вызывать не стал, какого-то знакомого врача вызвонил по-быстрому, чтобы шумиху не подымать. А когда врач тот приехал – минут через пятнадцать буквально – у меня рана уже затягиваться начала. А теперь и вовсе – гляди!
Гусь задрал рубаху и продемонстрировал шокированному другу живот.
– А… куда он вообще тебя пырнул? – неуверенно спросил Игорь.
– Вот видишь! – хмыкнул Семен. – Ни следа не осталось. А ткнул – сюда! – Он упер палец в правый бок.
– Так там же печенка, – недоверчиво произнес Логвинов.
– Вот об этом и речь, – закивал Гусь. – Тогда-то я и понял, до чего мне полезная вещица перепала.
– Не верится прям, – покачал головой раненый. – Такой заряд, опять же, как будто неисчерпаемый! Но… почему ты о нем раньше даже не заикался? Мы же… Мы вместе там… Это ж общая добыча, Сем, – понизил он голос.
– Я знаю, знаю, Игореш… – виновато потупился Гусь. – Я хотел рассказать, но, понимаешь… Как-то сразу не стал, а потом уже глупо выглядело бы.
Он с большим трудом подбирал слова, будто школьник на первом свидании. Мялся с ноги на ногу и буравил взглядом покрытую трещинами землю. Таким его Игорь видел нечасто. «Стыдливый Гусь» – так про себя шутливо именовал он это редкое состояние друга.
– Ладно, пустое, – сказал Игорь. Не время и не место было для разбора полетов. – Прошлого все равно уже не воротишь. Тем более, если бы ты сразу о нем рассказал, неизвестно, был бы он на тебе сегодня. А так – хоть какая-то надежда…
Удивительно, но каждое новое слово давалось ему все легче. Боль в пораженном выстрелом плече действительно шла на убыль, самочувствие улучшалось, и жар, сжигавший его изнутри, тоже потихоньку отступал.
Однако переживания дня минувшего не могли пройти даром. Каким бы чудесным ни был семеновский браслет, лечить и одновременно поддерживать в теле Офицера завидную бодрость он не мог.
В итоге Логвинов сам не заметил, как провалился в сон.
Гусь улыбнулся самыми уголками рта и, опустившись на лежак, уставился на достопамятный мертвый клен.
Этой ночью поспать Семену было не суждено.
* * *О существовании плантации Снежка, двоюродного племянника Хазара, Смычок узнал совсем недавно. Впрочем, она и появилась-то буквально месяца три назад – после того как Снежок уговорил-таки щедрого дядюшку выделить ему участок под делянку и два десятка рядовых быков для его охраны. В итоге Хазар согласился – пусть юноша зарабатывает! – однако обязал родственничка отдавать ему добрую половину вырученного на продаже конопли бабла.
Обо всем этом Смычок, по иронии судьбы, узнал из первых уст – от самого Бори Снегова, с которым ему однажды волей случая довелось оказаться за одним столом в «Радианте». Пьяный и вмазанный, Снежок не стеснялся откровенничать со сталкером, который ему «сразу показался нормальным мужиком». Костя из вежливости помалкивал: никакой взаимной приязни – просто связываться с родственниками Хазара себе дороже. Продырявит тебе подобный отморозок голову, а потом побежит к дяде – выручай, беда! И тот выручит, да так, что твою овдовевшую жену и осиротевшую дочку без гроша оставят.
Смычок опасливо оглянулся через плечо. После того как он покинул «заманушное» поле, странный силуэт попался ему на глаза еще дважды. В том, что его преследуют, сталкер уже не сомневался, а вот кто и зачем – не понимал.
И вот, лихорадочно размышляя как же изловить преследователя, Костя в итоге не придумал ничего лучше, кроме как свернуть на плантацию Снежка. В конце концов, одна голова хорошо, а два десятка стволов – вообще предел мечтаний. Были, разумеется, небольшие сомнения насчет такого крюка – мало ли как на его визит отреагируют бандюки, денно и нощно сторожащие плантацию? – но иного выхода Костя не видел. Тащить за собой хвост до самого бердского кладбища ему совсем не улыбалось.
Отморозки приметили его издали, да он, впрочем, и не особо прятался – шел не спеша, подняв руки, дабы видели, что вновь прибывший безоружен и, соответственно, неопасен.
– Стоямба! – скомандовал кто-то со стороны плантации.
Смычок послушно остановился.
– Як Снежку! – проорал он, предупреждая очевидный вопрос.
Пауза. Переменчивый ветер доносил до ушей Смычка обрывки бандитских фраз, но сложить их в единое целое, увы, не представлялось возможным.
Наконец, все тот же голос, что приветствовал его «стоямбой», поинтересовался:
– Как тебя звать, мужик?
– Костя. Смычок. Он поймет.
Еще одна заминка. И наконец, неохотное обещание:
– Ладно, сейчас к боссу гонец метнется, а ты пока замри там, и чтоб без шуток, понял?
– Понял! – воскликнул Костя.
Ждать пришлось минут пять, не больше, однако под прицелами десятка стволов, готовых в любой момент разрядиться очередями, даже эта ничтожная проволочка показалась настоящей вечностью.
– Шагай сюда! – наконец дозволил невидимый переговорщик, и Костя, облегченно выдохнув, устремился к хмурым бандитам.
– Топай, Смычок, – велел один из отморозков, тощий, словно палка, и с огромной бородавкой на длиннющем носу. – Босс, когда твое имя услышал, сразу радугой кончил на радостях!
Остальные бандюки охотно загоготали. Вонючее стадо, подумал сталкер, фальшиво улыбаясь вместе с другими. До чего же не хочется даже рядом с ними стоять… Но самый главный ублюдок среди прочих – Снежок. Избалованный ребенок, который слишком рано дорвался до больших денег и тяжелой наркоты.
– Ка-аки-и-ие лю-ю-юди! – с натужностью кассетного плеера на последнем издыхании батарейки протянул Боря, когда провожатые завели сталкера в вагончик шефа.
Это казалось невозможным, но Снежок казался еще худее Бородавки. У того-то ребра торчали наружу, но у Бори еще и кожа была тонкая, будто пергаментная, а все потому, что этот заносчивый сукин сын днями напролет бухал да курил «экзо». Редкий барыга употреблял эту смертоубийственную дрянь, а вот Снежок не гнушался. Уж больно круто она срывала крышу, чтобы отказываться от нее из-за каких-то там «побочных эффектов» и возможного летального исхода…
– Здравствуй, Боря, – сказал сталкер, кивнув хозяину плантации. – Как поживаешь?
– Цвету и пахну, как и мои «елки»! – радостно воскликнул Снежок, вскинув вверх обе руки, и захохотал, словно безумный. Белый от «колумбийского снега» нос, зрачки расширены, движения дерганые, как у робота.
Смычок терпеливо ждал, пока хозяин плантации насмеется всласть, хотя, сказать по правде, ему до чертиков хотелось ухватить зарвавшегося нарколыгу за грудки и швырнуть в ближайшую стену.
Наконец, утерев проступившие на глазах слезы, Снежок шумно выдохнул и сказал устало:
– В общем, ништяк у меня все. Ты как? Чо в Зоне забыл? Новую дребедень собираешь для Парфюмера?
– Типа того, – неопределенно пожал плечами сталкер.
Ему вовсе не улыбалось рассказывать Снежку об истинной цели своего путешествия.
– Ты чо-то немногословный какой-то, – разочарованно надул губы юнец. – Чо за настрой такой, Смычок?
– Устал. Ну и плюс есть подозрение, что за мной хвост. Спокойствия не добавляет, знаешь ли.
– Хвост? – вскинул брови племянник Хазара. – Ну так давай решим эту проблемку, мне ведь это раз плюнуть, дружище?