- Прямо старый актер, играющий роль клошара, - пробормотал он. - При нем нашли какие-нибудь бумаги?
- Никаких. Ни удостоверения личности, ни старых писем. Мои инспекторы, работающие в квартале, заходили взглянуть на него. Ни один его не узнал. Только один вроде бы припомнил, что видел его копающимся в мусорных баках...
Мертвый был очень высок и крепко сложен. Брюки были ему коротки, на левом колене зияла дыра, а старый пиджак, рванье в буквальном смысле слова, валялся на полу в пыли.
- Медэксперт приезжал?
- Пока нет. Жду с минуты на минуты... Я хотел, чтобы вы посмотрели на это, пока никто ни к чему не притрагивался...
- Торранс, идите в ближайшее бистро и вызывайте бригаду криминалистов. Пусть приезжают как можно скорее... И попросите их известить прокуратуру...
Лицо лежащего на ржавой кровати мужчины продолжало зачаровывать его. Усы и бородка тщательно подстрижены, такое ощущение, что не позднее чем вчера.
Что же касается рук, таких ухоженных, с маникюром на ногтях, то трудно было представить такие руки у человека, копающегося в мусорных баках.
А ведь этот человек явно занимался данным делом, причем долго. Вся комната была завалена самыми невероятными предметами. Почти все были поломаны.
Старая кофейная мельница, тазики с отколотой эмалью, мятые или дырявые ведра, керосиновая лампа без фитиля и керосина, непарная обувь.
- Надо будет составить полный список всего этого...
У стены была раковина, и Мегрэ безуспешно покрутил кран. Как он и полагал, воду уже отключили. Электричество и газ тоже, как всегда поступают в предназначенных на снос домах.
Как долго этот человек жил здесь? Одно ясно - достаточно долго, чтобы собрать это старье. Ни соседей, ни консьержку не расспросить по причине отсутствия таковых. Комиссар округа вышел на лестничную площадку и обратился к малышу Николье:
- Хочешь помочь? Тогда спускайся на улицу и, когда через несколько минут приедут господа из полиции, проводи их сюда...
- Да, месье...
- Не забудь их предупредить, что на лестнице не хватает ступенек.
Мегрэ ходил туда-сюда по комнате, дотрагиваясь до некоторых предметов, и таким образом обнаружил кусок свечи и коробку спичек. Свеча была прилеплена к щербатой чашке.
Впервые за все время работы в полиции комиссар видел подобное зрелище, и одно удивление сменялось другим.
- Как его убили?
- Несколько пуль в грудь и живот.
- Крупный калибр?
- Средний... Похоже, тридцать второй...
- В карманах пиджака ничего?
Он представлял себе, с каким отвращением комиссар, такой элегантный, такой изысканный, обыскивал грязные лохмотья.
Пуговица, обрывки веревки, кусок черствого хлеба...
- Денег нет?
- Две двадцатипятисантимовые монеты...
- А в брюках?
- Грязная тряпка, которая, должно быть, служила ему носовым платком, и окурки в коробочке для пастилок от кашля.
- Бумажника нет?
- Нет...
Даже у клошаров с набережных, ночующих под мостами, есть в кармане бумаги, хотя бы удостоверение личности.
Вернувшийся Торранс был ошеломлен не меньше Мегрэ.