столе, и Джина стала рассеянно его листать.
- Что значит "с двойной надпечаткой"?
Он объяснил.
- А "ол-кор"?
- Оливково-коричневый цвет.
- А "2 п."?
- Две песеты.
Аббревиатуры ее заинтересовали.
- Как сложно, - вздохнула она и, уже закрывая каталог, задала последний вопрос:
- А цифра "четыре тысячи" в этом столбике?
- Стоимость марки.
- Ты хочешь сказать, что эта марка стоит четыре тысячи франков?
- Ну да, - улыбнулся он.
- Все цифры в этом столбике - это стоимость марок?
- Да.
Она с новым интересом принялась листать каталог.
- Тут написано: "семьсот тысяч". Бывают марки, которые стоят семьсот тысяч франков?
- Да.
- У тебя они есть?
- Этой нету.
- А другие, такие же дорогие?
- Почти такие же.
- Очень дорогие?
- Достаточно.
- Так ты для них купил несгораемый ящик?
Это было прошлой зимой; он помнил, что шел снег, внизу на оконных рамах лежали снежные валики. В каморке гудела печка. Было около восьми вечера.
- Ничего себе!
- Что?
- Ничего. Я и не подозревала...
На Старом Рынке считалось, что деньги у него водятся; но как родились эти слухи, понять было трудно.
Может, оттого, что он долго не женился? Простые люди читают естественным, что холостяк откладывает деньги.
Кроме того, до женитьбы на Джине он ел в ресторане у Пепито, другого итальянца, ресторан этот располагался на Верхней улице, за бакалеей Гриму-Мармиона, находившейся на углу площади. Конечно, в глазах розничных торговцев, у которых лавка занимала весь день, он торговал как любитель. В самом деле, мог ли он заработать на жизнь покупкой, продажей и обменом старых книг? Разве не случалось, что к нему в лавку по часу, а то и по два никто не заходил? Но он сводил концы с концами; к тому же к нему на два часа в день, а по субботам даже на полдня приходила прислуга - значит, деньги у него водились.
Была ли Джина разочарована тем, что после женитьбы он не изменил образ жизни? Ожидала ли она чего-то другого? Он никогда не задавался этим вопросом и только теперь отдал себе отчет, что жил, не очень-то интересуясь происходящим вокруг.
Интересно: все ли окажется на месте, если заглянуть в кассовый ящик, где в толстом потрепанном бумажнике хранились деньги? Иона был почти уверен в обратном.
Джина порой таскала у него понемногу - как дети, которым ужасно хочется купить конфет. Вначале она довольствовалась несколькими стофранковыми монетами, которые брала из ящика с перегородками, где лежала мелочь.
Потом осмелела и стала залезать в бумажник: время от времени он замечал, что не хватает тысячефранковой банкноты. А ведь он давал ей достаточно денег на хозяйство, никогда не отказывал в покупке платья, белья, туфель.
Быть может, сначала Джина делала это по дурной привычке; он подозревал даже, что она брала деньги из кассы у родителей, когда жила с ними. Только тогда это было труднее: Анджела хоть и напускала на себя вид жизнерадостной матроны, но за денежками присматривала.