— Машину мы будем брать по моей кредитке, поэтому — ясное дело — я за руль никого, кроме себя, не пущу. Ты, Славик, будешь указатели разглядывать и штурманить, а Макс…
— А я? — обидчиво спросил Макс.
— Тебе тоже работу найдем, — пообещал Лелик. — Будешь стекла протирать и водичку в бачок наливать.
— Значит как Славик — так штурман, а как я — так уборщица? — совсем разобиделся Макс.
Лелик неопределенно пожал плечами. Мол, дружок, если твоя доля такая, так нечего и обижаться.
— Понятно, — сказал Макс, и в голосе его послышалась вся мировая скорбь. — Хорошее у меня свадебное путешествие получается.
— Так вы едете брачеваться? — неожиданно обрадовался Виктор Парисович, который от волнения так сильно надавил на педаль газа, что древняя «Волга» спазматически задергалась и выдала аж шестьдесят километров в час.
— Увы, — печально ответил Макс.
— Невеста ждет в аэропорту? — продолжал интересоваться Виктор Парисович, даже не обращая внимания на то, что его машина достигла каких-то неимоверных скоростей и дрожит так, что скоро может развалиться просто на ходу.
— Вон она, невеста, на переднем сиденье развалилась, — злобно ответил Макс, даже не подумав о последствиях. А они появились очень быстро, потому что водитель за какие-то две минуты переварил информацию, осознал ее и вдруг резко ударил на педаль тормоза. Хорошо еще, что «Волга» не умела мгновенно останавливаться, поэтому сначала стала вихлять задом, как непристойная женщина, затем задрожала всем телом и только после этого притормозила у обочины.
Славик гневно посмотрел на Макса и выразительно постучал себя рукой по лбу. Ему, конечно, вовсе не улыбалось, чтобы вся работа потом сплетничала по поводу того, с кем и по какой причине он поехал за границу. Но Макс в ответ только пожал плечами — мол, что тут такого, я же правду сказал…
— Да не волнуйтесь вы, — сказал Лелик. — Мы не голубые. Это фиктивный брак, чтобы он мог за границу выехать. Вы и сами посмотрите, разве я могу жениться на таком придурке?
— Ой, можно подумать, — сказал Макс, — что я в здравом уме выйду за эдакий бочонок.
— Да я и не волнуюсь, — сказал Виктор Парисович. — Мне вообще все равно — голубые вы или какие-нибудь фиолетовые. Я за всю жизнь таких перевозил — вам и не снилось. Помню, один раз…
— Дядя Витя, — решительно сказал Славик, — так мы чего остановились-то? У нас посадка уже объявлена.
— Не видишь, дождь пошел, — сказал дядя Витя, крайне недовольный тем, что прервали его волнующий рассказ.
— И что? — бестактно спросил Славик.
— У меня дворники не работают, — объяснил дядя Витя. — Поэтому нужно принять меры.
Меры были приняты довольно своеобразно. Дядя Витя из-под сиденья достал веревочку, связал ею дворники на переднем стекле, один свободный конец через раскрытое окно забросил к себе, а другой протянул Лелику через его боковое окно.
— Боже мой, что это? — спросил Лелик.
— Гениальное изобретение, — объяснил дядя Витя. — Сначала я за веревочку тяну к себе, а потом вы к себе. И дворники будут очищать. Тогда мы сможем ехать.
— Хорошо еще, — пробормотал Лелик, беря в руки веревочку, — что движок пока работает. А то бы пришлось туда Макса засовывать.
— Между прочим, — сказал Макс Славику, — поездка только начинается, а он меня уже шпыняет со страшной силой.