Безногий и безрукий калека, например, у ворот Двора Чудес вдруг превратится в здоровенного парня… Очень возможно, что, завидя вас, чудесно выздоровевший больной вновь сразу заболеет и подползет к вам за милостыней. Тогда вы скажете ему: «Я пришел повидать Фаринетту от имени Гаскариля. Вот — серьга друга Фаринетты!» Этого будет достаточно: Фаринетта сейчас же выбежит к вам. По серьге, которую она же мне и подарила, моя милочка поймет, что вы пришли от меня, и последует за вами!
— Хорошо! — сказал Ренодэн. — Жди меня: я приведу к тебе Фаринетту. Но помни, это — последняя поблажка!
Он вышел из камеры, ворчливо думая: «Нечего сказать, в хорошую кашу мне пришлось замешаться из-за этого негодяя Рене! Буду даже рад, если ему свернут шею за Гаскариля, который мне несравненно симпатичнее, чем королева и ее приспешник. Но… земные блага исходят не от Гаскариля и ему подобных, а от королевы, и потому…»
Он плотнее закутался в плащ и быстро зашагал по направлению к Двору Чудес.
XIII
Вернемся к Генриху Наваррскому, которого мы оставили на полу в комнате Нанси наблюдать через смотровое отверстие за происходящим в комнате королевы Екатерины совещанием королевы с президентом Ренодэном.
Когда Ренодэн ушел, Генрих осторожно поставил на место кусок паркета, замаскировывавший проверченное отверстие, и направился к сонетке, проведенной из комнаты принцессы Маргариты. Он дернул за веревку снизу вверх, так что звонок не зазвонил, и через некоторое время Нанси, запершая дверь снаружи, пришла выпустить принца.
— Пойдемте, господин де Коарасс, — сказала она.
— Принцесса ждет меня? — спросил он.
— Однако! — сказала Нанси. — Вы ненасытны, сударь!
— Но почему?
— Да ведь вы уже видели ее сегодня?
— Ну, видел.
— А принцесса имеет дурную привычку ложиться спать хоть раз в сутки! — с иронической улыбкой сказала насмешливая камеристка. — Ну-с, куда вы хотите направиться теперь?
— Я хотел бы видеть господина Пибрака. Нанси довела его до той лестницы, по которой паж Рауль уже столько раз водил принца в апартаменты Пибрака, и сказала:
— Ну а теперь вы и сами знаете дорогу! До свиданья!
— Постой, крошка, одно слово! — сказал Генрих, удерживая девушку. — Ну а завтра в котором часу?
— Вам ничего не сказали?
— Нет!
— Ну так на всякий случай приходите к девяти часам, как и всегда!
Нанси убежала обратно, а Генрих постучался в комнату капитана гвардии, который в большом волнении поджидал его.
— Боже мой, наконец-то! — сказал он, увидев принца.
— Вы беспокоились?
— Страшно!
— Ну так успокойтесь: все идет отлично.
— Да что с вами случилось?
— Я вам скажу это через несколько минут, а сейчас я должен разузнать еще кое о чем!
Сказав это, Генрих открыл книжный шкаф и снова скользнул в тайник.
«Черт возьми! — подумал он, заглядывая в смотровое отверстие. — Я попал некстати: ее высочество ложится спать!»
И принц стал дерзко смотреть в отверстие.
Действительно, принцесса при помощи Нанси совершала свой ночной туалет.
— Знаете, ваше высочество, — сказала Нанси, — этот бедный господин де Коарасс, который так хорошо читает в звездах и сумел уверить ее величество, будто он чародей, сам стал жертвой чар!
— Ты думаешь?
— Он безумно влюблен в вас!
Генрих увидел, что лицо Маргариты покраснело, словно у девочки.
— Вы только представьте себе, принцесса, он хотел вернуться сюда! — продолжала камеристка.
— Сюда?
— Именно сюда!
— Теперь? Сейчас?
— Ну да! — И у Нанси появилась хитрая улыбка. — Ведь он знал, что завтра…
— Завтра? Но ведь я ничего не сказала…
— Так что же из этого? Я взяла на себя смелость назначить ему час свиданья!
— Однако…
— О Господи! — с лицемерным смирением сказала Нанси. — Если ваше высочество не пожелает видеть его, то я успею предупредить…
— Ну, мы там посмотрим, — ответила принцесса, видимо взволнованная.