— Это УЖЕ вторая попытка! — выразительно сказала Меламори.
И тут я совершил поступок, которому нет прощения — исчез. В смысле, проснулся. Не по своей воле, конечно, а всё равно свинство. Хоть и предупредил заранее, что такое может случиться, но когда это разумные аргументы мешали леди Меламори Блимм решить, что она плохо справляется с поставленной задачей.
«Теперь улица Тихих Дней», — сказал Мелифаро.
Я сразу понял, о чём говорит его голос в моей затуманенной сном голове. И сперва подскочил, как от удара, а уже потом спросил: «Это где?»
«В центре. В той его части, которая ближе к Новому Городу. К счастью, там почти одни пустыри, жилые дома только на улице Тихих Дней. Очень условно жилые, но, по крайней мере, не разрушенные. Раньше они принадлежали слугам загородной резиденции Ордена Посоха в Песке; бывшая экономка до сих пор тут живёт. Отличная старуха, любопытная и непоседливая, амобилером управляет почти так же лихо как ты. По её словам, успела объездить почти всю Хонхону, только до княжества Кебла пока не добралась, но планирует в ближайшее время, как только на хороший запас кристаллов накопит… Извини, сам понимаю, что это излишняя информация. Просто я нервничаю».
«Я тоже», — откликнулся я. И приложился к бутылке с бальзамом Кахара, хотя бодрости мне уже и так было не занимать. Но должно же в моей жизни происходить хоть что-то хорошее. А он очень вкусный.
«Факт, что место мы обнаружили благодаря этой замечательной старой леди, — сказал Мелифаро. — Наши патрульные пару раз проезжали там в амобилере, говорят, тогда всё было в порядке. А леди Йоша съездила после обеда на Сумеречный Рынок, заодно купила вечернюю газету. Прочитала там статью про улицу Мрачных Дверей с призывом немедленно сообщать об аналогичных происшествиях в Тайный Сыск, поехала обратно, и за несколько кварталов от дома её амобилер встал как вкопанный. Леди Йоша — редкостная умница, вот бы кому в полиции работать. Сразу сообразила, что произошло, в одиночку дотолкала амобилер до того места, где его кристалл снова заработал, развернулась и поехала обратно. Ввалилась в Дом у Моста с торжествующим криком: «Теперь у нас на улице нельзя колдовать!» Я её, честно говоря, чуть не убил. Но пришлось вежливо поблагодарить и браться за дело. Если бы я ещё знал, в чём именно может состоять это самое «дело», казался бы себя сейчас чуть менее бесполезным предметом».
«Я сейчас приду, — пообещал я. — И одним бесполезным предметом на этой грешной улице станет больше. Как, говоришь, она называется? Диких Дней?»
«Тихих, — поправил меня Мелифаро. — Хотя твоя версия мне нравится больше».
Дома на улице Тихих Дней и правда были жилыми очень условно — все, кроме одного, построенного явно за несколько приёмов небогатыми, но влюблёнными в своё жилище хозяевами. Вернее, хозяйкой, образцовой сказочной ведьмой с великолепным крючковатым носом и роскошными седыми кудрями, выбивающимися из-под капюшона ярко-красного лоохи, сшитого на шимарский манер. Леди сидела на крыльце, чрезвычайно довольная поднявшейся вокруг суетой. Суета в лице доброй дюжины служащих Городской Полиции сновала туда-сюда по окрестным садам, спеша определить границы новой мёртвой зоны, как я окрестил про себя лишённое магии место. Но вслух конечно не произносил, чтобы не сеять панику в наших и без того вполне скорбных рядах.
Сэр Мелифаро расположился на крыльце рядом со старой леди и так задушевно о чём-то с ней беседовал, что я не стал его отрывать. Вместо этого попробовал послать зов Кофе — предсказуемо безуспешно — и пошёл в сторону заросшего колючим кустарником пустыря, повторяя попытки. Пока всё равно не знаю, что делать, хотя бы внесу свой скромный вклад в определение границ.
Мелифаро догнал меня уже на пустыре.
— Вон там уже всё нормально, — сказал он, показывая на растущее неподалёку высокое дерево шотт. — По крайней мере, Безмолвная речь работает. Я оттуда тебе зов посылал. Предлагаю пока посидеть там, чтобы оставаться на связи.
— Какая на этот раз площадь участка — больше, чем на улице Мрачных Дверей? Меньше? — спросил я, кое-как разместившись среди древесных корней.
— Ребята ещё не закончили обход, но уже ясно, что размеры примерно такие же.
— Ладно. По крайней мере, оно не расползается. А только скачет с места на место, как некий безумный мяч.
— Да, чем не мяч. Идеально круглый. Центр круга, по моим прикидкам, в самом крайнем из домов; может быть, в соседнем. И делай что хочешь, а я собираюсь его обыскать. Только больше не спрашивай, что я собираюсь найти. Понятия не имею. И Нумминориха на помощь позвать не могу, Абилат строго-настрого запретил. Сказал, если сам вызовется, лучше связать по рукам и ногам и запереть в камере предварительного заключения, целее будет. Ладно, ничего… Сбил ты меня, конечно, с толку!
— Именно я? А не всё остальное?
— Именно ты, — подтвердил он. — Когда сказал, будто никаких амулетов, отменяющих магию, не существует. Потому что если бы они всё-таки были…
— Дело выглядело бы так, словно кто-то перенёс этот грешный амулет с одной улицы на другую? И перепрятал в заброшенном доме?
— Вот именно. Но ты сказал, доказано, будто такое невозможно. И это нелепое противоречие сводит меня с ума.
— Ну знаешь, — вздохнул я. — Всё-таки кто угодно может ошибаться. И лучше учёные конца Эпохи Орденов тоже, почему нет. Слушай, а может быть они нарочно привели исследования к такому результату, чтобы Магистр Нуфлин получил шиш с маслом? Всеобщей любовью он, как я понимаю, никогда не пользовался. Да и частные случаи наверняка по пальцам одной руки можно пересчитать. За всю его долгую жизнь.
Мелифаро посмотрел на меня с некоторым интересом.
— То есть, ты думаешь?..
Я пожал плечами.
— Что бы я ни думал, я тоже могу ошибаться. И ты. И вообще кто угодно. Но разве это повод отказаться от удовольствия устроить обыск и перевернуть всё вверх дном? Говорят, физический труд успокаивает нервы. Поэтому я пожалуй напрошусь помогать.
— Ещё имеет смысл опросить патрульных, не бродил ли вокруг особняка Кауни Мары кто-нибудь кроме вас, — оживился Мелифаро. — Здесь-то голый номер, некому было видеть, одна леди Йоша, да и та в самый интересный момент на рынок укатила. А там — есть небольшой шанс… Меламори сейчас очень не хватает, правда?
— Да не то чтобы только сейчас, — усмехнулся я. — Но ты прав. Остаться одновременно и без Мастера Преследования, и без нюхача, и даже без шефа, который, если очень надо, тут же вспоминает, что сам отлично может встать на любой след — это красиво. Не Тайный Сыск, а предпоследний куплет сиротской песни, повествующий о том, что троюродная сестра прадедушки, у которой можно было переночевать в прихожей на коврике, тоже умерла. Но ничего, на худой конец, у нас есть я.
— Когда ты встаёшь на след, у его обладателя не так уж много шансов выжить, — напомнил мне Мелифаро.
— Совершенно верно. Потому я и говорю: «на худой конец». Именно так я его себе и представляю.
Я хотел добавить, что в некоторых случаях один покойник — не самая высокая плата за возможность покончить с настолько паршивым делом. И пусть смотрит на меня как на чудовище, сколько заблагорассудится, мне не привыкать. Но не успел. Потому что в моей голове зазвучал голос, услышать который я в ближайшее время совершенно не ожидал. Не каждый же день у них концерты!
«Извините, — сказала Танита. — Ужасно не хочется использовать вас как полезное знакомство, но всё-таки придётся».
«Не говори ерунду. Что значит — «как»? Я и есть полезное знакомство — в некоторых особо неприятных случаях. И почему бы не использовать меня по прямому назначению, если уж всё так удачно сложилось. Что у тебя стряслось?»
Ответа довольно долго не было. Наконец Танита спросила:
«Слушайте, это уже конечно совсем наглость, но вдруг вы можете со мной встретиться? Ужасно трудно объяснять некоторые вещи, когда не видишь лицо собеседника. А заодно я бы вам кое-что показала. Лучше всего…»
Я, когда-то люто ненавидевший телефоны, а теперь мгновенно устающий от Безмолвных переговоров, понимал её, как никто. Но оставлять Мелифаро разбираться здесь в одиночку мне совсем не хотелось. Нумминорих, конечно, пал жертвой своего острого обоняния, а мы с Кекки ничего так и не почувствовали, но кто знает, что может случиться теперь.
Поэтому я собирался предложить Таните: или быстро выкладывай прямо сейчас, или жди, пока я освобожусь, но учти, это может случиться только ночью. Причём какой-нибудь далёкой летней ночью, бывает и так. Но тут Танита сказала:
«…лучше всего встретиться прямо на улице Мрачных Дверей…»
«Где?! — переспросил я. — И, не дожидаясь ответа, пообещал: «Ладно, сейчас».
— Что-то случилось? — спросил Мелифаро, всё это время с интересом наблюдавший за сменой выражений на моём лице.