– Вырубило камеру. Теперь смотри на вторую.
Через несколько секунд в левом окошке возникла такая же рябь.
– О чем вы с ним толковали? – спросил Николай.
– Пускать не хотел. Посылал к секретарю.
– Естественно. Смотри внимательней, – сказал он.
Вторая камера включилась и сразу дала чистую картинку: Мейстер, опираясь на вазу, поднимается с колена.
– Он как будто и не падал, – заметил Канунников. – Вроде нагнулся, а потом выпрямился. Но если учесть, что это уже у другой стены…
– Я и не отрицаю, – буркнул Андрей.
– Чем и куда?
– Ногой по харе.
– Отлично. Теперь правое окно.
Едва Николай это сказал, как заработала первая камера. Возле двери уже было пусто. Панорама поехала обратно и вновь пропала. В левом окошке по-прежнему был только Мейстер.
– «Кто вас послал?» – проговорил за него Канунников.
– Ты читаешь по губам? – удивился Андрей.
– Ничего сложного. Что ты ему ответил?
– Сказал, что мы уже встречались.
– Очень умно!
Адвокат на экране озадаченно почесался.
– «Я вас не помню», – продолжил комментировать Канунников. – «Я много дел проиграл. Некоторые дела я выигрывал. В доме наличных нет, и на счету тоже. В этом году я погасил остаток кредита за квартиру». Ты что, деньги с него требовал?! «Поздравляю»… С чем он тебя поздравлял? «Прошение удовлетворили? Вы же на свободе». Вот это самое непонятное место. Я тебя по-хорошему спрашиваю: кем ты ему представился?
– Бывшим клиентом, кем же еще.
– Каким клиентом? – с нажимом произнес майор.
– Да у него их много было. Он всех не помнит.
Левая картинка снова пропала. Одновременно появилась правая, но Мейстер на ней стоял вполоборота. Что он говорит, разобрать было невозможно.
– Холл не прямоугольный, – заметил Николай. – Двух камер для такого помещения недостаточно. Остается мертвая зона. Метра три, примерно.
– Там еще репродукция висит идиотская, – подтвердил Андрей.
– Рядом с ней ты и прятался?
– Я не прятался.
– Разве я сказал «прятался»?
– Да, именно так ты и сказал.
– Ну не-ет! Все вышло случайно, – с издевкой произнес Канунников. – Провел полчаса под камерами и ни разу не попал в кадр.
– Ни разу? – переспросил Андрей.
Майор вздохнул и налил по рюмке.
– Как ты думаешь, если бы у полиции была твоя рожа, где бы ты сейчас был сам? Так что следующий тост – за неисправную систему слежения. – Он подмигнул и выпил. – И вот такой фиговины на записи минут пять. Ничего не видно. О чем хоть трепались-то?
– О погоде, в основном.
– Понимаю. Скоро опять провал будет, обе камеры сразу. Ты, наверно, от картины отошел? Точно, отошел. Потому что после этого адвокат окажется в кресле. Опять ногой в харю?
– В пузо. Коленом.
– Не смертельно. Зато теперь мы его слышим. «Так бы сразу и сказали. Ясно, проблема в уликах». – Майор вновь принялся читать по губам. – «Ясно, ясно». Гм, все ему ясно. Надо же, какой молодец! «Но при чем тут я? Это следственная группа. Даже не она, а экспертный отдел, спецы», – закончил он монотонно. – О как. Спецы. Н-да…
Обе камеры перестали работать.
– В принципе, все, – объявил Николай. – Кроме последнего эпизода. Есть там еще один отрывочек. Мейстер говорит следующее: «Я дам его координаты». Посмотрим?
– Верю, – отмахнулся Андрей.
– Значит, координаты он тебе дал?
– Нет.
Канунников покачал головой:
– Я тот кусок раз десять пересматривал. Надеялся, он хотя бы первый слог вякнуть успевает. Нет, не успевает. Аппаратура у Мейстера ни к черту. Но адрес он все-таки назвал. Иначе ты бы его не повесил.
– Я его не вешал.
– Ну-ну, – майор загадочно улыбнулся. – Мейстер сам, да. Пообедал в хорошем ресторане, побрился, посмотрел новости и влез в петлю. С кем не бывает?.. Идиот!!! – Он ударил рюмкой по столешнице – сильно, но так, чтобы не разбить. – Думаешь, если ты камеры охмурил, так тебя и не найдут? Найдут. Сейчас опрашивают возможных свидетелей и разрабатывают старые связи. Пока самоубийство не доказано, делом занимается следователь по особо важным. А он еще не таких «глухарей» вытягивал. Он умеет. И я на него повлиять не могу. Вот мне и остается – либо сразу тебя пристрелить, чтобы не валил всю ячейку, либо отправить на новую перелицовку. Только смысл?.. Ты ведь снова к кому-то вломишься. К тому, чей адрес тебе назвал адвокат. Ты ведь не угомонишься, дружище? «Пять ле-ет»!.. Ему пять лет жалко! – Канунников резко подался вперед и, поймав Андрея за воротник, привлек его к себе. – Да видел я, видел заключение экспертизы по «Данцигу». Отпечатков ты налапал сотни. Сотни! И камеры в порту тебя засняли. Вот у Мейстера ты как-то сумел… пёс тебя знает… А тогда, пять лет назад, во всех ракурсах остался. Да еще с голосом. По голосу тоже идентифицировали. По запаху, по поту с ладоней, по волосам на подушке в мотеле… Все совпало! Там столько улик, что и десятой части было достаточно. – Майор оттолкнул Андрея и подвинул к себе бутылку. – Паром взорвал ты. И не надо разыгрывать жертву. Шестьсот человек утонуло. Вот они – жертвы. А ты… – он склонил голову и прищурился, – ты, вообще-то, странный парень, Андрюша. Если вдуматься.
– Мейстера я не убивал, – повторил тот. – Тебе ведь про веревку доложили?
– Может же в этой истории быть хоть одно совпадение? Одно настоящее совпадение.
На столе задребезжала трубка, и Николай, ответив, пару минут молча слушал. Потом спросил:
– Это я сошел с ума, или ты, капитан? Считаешь, мы оба? Ну что ж, примем за версию. Спасибо.
Бросив телефон, он налил себе до краев и сделал большой шумный глоток. Выдохнул, с удивлением посмотрел на пакет сока и, снова налив водки, занялся терминалом.
Запись пошла с начала, Мейстер опять был в сеточке для волос. Николай остановил изображение и, развернув окно на весь экран, показал в него пальцем. Иван Адольфович сидел у монитора и увлеченно смотрел выступление Президента.
– После супермаркета, где Мейстер купил тросик, у него была еще одна поездка, – тяжело произнес Канунников. – Адвокат наведался в банк и арендовал сейф. Только что открыли. Там записка. – Он прикурил и рассеянно поиграл пачкой сигарет. – Вот так вот… Человек покупает веревку и оставляет предсмертное письмо. На следующий день идет обедать. Заказывает харчо и цыпленка. На десерт – сливочный торт. Потом возвращается домой и принимает ванну. Надевает сеточку, включает новости. Кого-то ждет?.. – Николай исподлобья взглянул на Андрея и пожал плечами: – Возможно, ждет. Беседует с гостем, провожает его до двери. Потом просматривает запись охранной системы и половину стирает. Что скажешь?
– Потом вешается.
– Да.
– Надеюсь, разговор окончен?
– Нет. Кто следующий? Кто у тебя стоит под третьим номером?
– Под третьим? – нахмурился Андрей. – А разве второй уже был?
– Второй – это Мейстер. Первой была Ирина Дмитриенко из Хабаровска, – равнодушно проговорил Канунников. – Смертельная доза снотворного. Для полиции – никакой связи. Для меня она очевидна. Поэтому я спрашиваю еще раз: кто третий? Чей адрес тебе дал адвокат?
– Лена… – прошептал Андрей. – Лена, Лена… Когда?!
– По Москве – в пятнадцать ноль-ноль. Иван Адольфыч как раз откушал харчо.
– Лена, зайчик… Зачем ты, зачем?..
Андрей спрятал лицо в ладони, но Канунников дернул его за руку.
– Не кривляйся! Ты не знал, как будто? Даже не догадывался? Она тебя бросила, и ты ее ненавидел.
– Она не бросила.
– Скажем иначе: не стала тебя ждать.
– Как можно ждать того, кто приговорен пожизненно?
– Меня другое интересует: как можно лишить жизни на расстоянии в несколько тысяч километров?
Андрей поднял голову и посмотрел на майора.
– Пошел вон, сволочь гэбэшная, – тихо, но внятно произнес он.
– Чо?..
– Это ты организовал. В Хабаровске. Ты, ты.
– Ну-ну-ну, любезный! – Николай нетвердо встал и похлопал его по затылку.
Андрей разъяренно отмахнулся.
– Катись!
– Пузырь не забираю, тебе пригодится. – Канунников, клацая подошвами, двинулся в прихожую. – Стиву или Ксене что-нибудь передать?
– Катитесь втроем!
– Ладно. – Он шмыгнул носом и, о чем-то размышляя, пошатался возле двери. – Это… ну какой адрес-то, Андрюх? Что тебе адвокат шепнул? Скажи, скажи, я ведь сам раскопаю. И будет хуже. Гораздо.
Андрей схватил бутылку, и майор, не дожидаясь броска, вывалился в коридор.
Через несколько минут он был на улице. Парковщик подогнал черную «Волгу», и Николай, абсолютно трезво обойдя машину, сел за руль. Прежде чем отъехать, он высунул руку в окно и сделал «бай-бай». Канунников не сомневался, что за ним наблюдают.
Андрей оторвался от окна и, вздохнув, посмотрел на стол. Водки оставалось грамм четыреста, в самый раз, чтобы догнать себя до свинства. Он взболтнул бутылку – красные стручки на дне закружились, как фальшивые снежинки в рождественском сувенире, – и вставил горлышко в рот. Симбионты уже начали приводить организм в порядок, однако новая доза свела их усилия на нет.