– Кушай, гостюшка дорогой, не стесняйся, – ласково сказала красавица, при этом внимательно разглядывая Ивана.
Он оглядел стол. Да, еды было вдоволь: всякие варенья, соленья, жаренья, фрукты: все было разложено на золоте и фарфоре очень аккуратно и даже строго, но вид имело аппетитный. Хотелось попробовать от каждого блюда, но при этом не объедаться: так, что-то вроде яблока познания. Иван почему-то точно знал, что баба-яга его отравить не собирается, а посему наложил себе на тарелку разной еды, наполнил бокал из хрустального кувшина, в котором плескалась игристая, приятного вида жидкость, поднял его и провозгласил:
– Ну, за гостеприимство!
– Э нет, – покачала головой красивая баба-яга. – Сегодня обойдемся без тостов. Пей да ешь – вот пока и все дела.
Иван согласно кивнул и отпил из бокала. Это оказалось вино – легкое, слегка терпкое, не совсем обычного вкуса. Ивану сразу захотелось есть. Развернув на коленях хрустящую салфетку, он пододвинул к себе тарелку, взял вилку и нож – стол был сервирован по-европейски, с массой всяких вилочек, ложечек и крючочков, – и принялся за еду. Краем глаза он уловил, что хозяйка будто бы с облегчением перевела дух, но не обратил на это особого внимания, всецело занятый процессом поглощения пищи. Все было жутко вкусно, и он жевал, отхлебывал и снова жевал до тех пор, пока не почувствовал себя совершенно сытым. Красавица же за это время едва съела кусочек и отпила глоточек: она с нескрываемым удовольствием наблюдала за Иваном и все приговаривала: "Кушай, соколик, кушай, миленький…"
Но вот Иван насытился, слегка отодвинул от себя тарелку и откинулся на спинку стула, чувствуя себя теперь вполне комфортно. Не хватало лишь сигареты, а лучше – сигары, но попросить он не решился, хотя и испытывал сейчас к хозяйке самые приятные чувства, вполне ей доверяя.
– Поел, соколик? – приветливо сказала красавица.
– Спать здесь, как сам понимаешь, не положено, а вот банька… банька позже будет. Так что давай беседовать.
– Давай, – согласился Иван. – С чего начнем?
– Ну, во-первых, скажи, как тебя звать-величать, а то, знаешь ли, как-то неудобно…
– Иваном меня звать, – подумав, сказал Иван.
Красавица кивнула.
– Само собой… А кто же ты будешь.., э-э…
– По профессии? – подсказал Иван.
– Да, – снова кивнула красавица.
– Солдат, – кратко ответил Иван.
– Ой, как здорово! – восхитилась красавица. – Неужто гусар?!
– С чего ты взяла? – поразился Иван.
Красавица потупила взор.
– Мне сестрицы рассказывали, – смущенно проговорила она и покраснела.
Иван с нескрываемым интересом посмотрел на зардевшуюся девицу. Ай да баба-яга!..
– Да? – сказал он. – И что же они рассказывали?
Хозяйка покраснела пуще прежнего, прямо заалела.
– Так, – почти прошептала она. – Разное…
Она подняла глаза на Ивана, и в ее взгляде неожиданно отразилась такая безысходная тоска, что Иван даже растерялся. Вдруг он подумал, что нигде ведь не говорится о, так сказать, амурных похождениях бабы-яги. Похоже, обитательнице дряхлой избушки и потенциально потрясающей красавице личной жизнью жить не положено… Пока он переваривал свое неожиданное открытие, хозяйка справилась немного со своими чувствами.
– Так кто же ты, если не гусар? – почти весело сказала она. – Пушкарь? Рейтар?
Иван помолчал, потом нехотя ответил:
– Спецподразделение… Главразведупра.
– Чего-чего?.. – ошеломленно переспросила хозяйка.
– Спецназ, говорю!..
– Первый раз слышу, – немного растерянно сказала красавица. – А это как – лучше, чем гусары?
Иван хмыкнул.
– Не знаю, как лучше, – сказал он, – но круче – это точно.
Она посмотрела непонимающе, но промолчала.