Они становились все выше и выше, сталкивались друг с другом, так что брызги летели высоко, достигая верхушки скалы, на которой обосновались Иван, Фома и Ланселот. Постепенно волны стали двигаться по кругу, как будто кто-то неведомый помешивал невероятной ложкой в чудовищной кастрюле с почти готовым к употреблению варевом. Невидимая ложка орудовала все быстрее и быстрее: уже образовался водоворот, в центре которого находилась скала – оплот рыцарей; они в немом ужасе наблюдали за происходящим у них под ногами непотребством.
И тут словно выдернули пробку из раковины: кровавая мешанина, бурля, пенясь и урча, внезапно устремилась в какие-то неведомые подземные глубины. Несколько секунд – и последние омерзительные капли со скворчанием всосались в землю у подножия скалы. Стало тихо. Как будто и не было никогда здесь сражающихся и умирающих, никто не убивал и не был убит… На хорошо удобренном поле тут же зазеленела молодая сочная травка.
Иван перевел дух. Он покосился на спутников: те тоже с трудом приходили в себя после только что увиденного ими катаклизма. Первым заговорил Фома.
– Как я понимаю, – брезгливо произнес он, – эту битву никто не выиграл…
– Почему же? – возразил Иван. – Мы-то ведь целы и невредимы, хотя за нами гнались с явным намерением уничтожить.., или, во всяком случае, помешать…
Фома с усмешкой посмотрел на него.
– А они что, сообщили тебе о своих намерениях? – спросил он.
Иван почесал в затылке.
– Вообще-то нет, – признал он очевидное. – Но ты ведь сам говорил…
– А теперь я сомневаюсь в том, что говорил, – произнес Фома, не глядя на Ивана. – Во-первых, я все же не видел среди них Морганы…
– Ну и очень хорошо, – вставил Ланселот. – То есть что это я… Наоборот – плохо, что она сквозь землю не провалилась!..
– …А во-вторых, – продолжал Фома, проигнорировав выступление Ланселота, – те, кто нас защищал, не вызывают у меня доверия. Что за звери? Что за птицы? Сроду я у нас таких не видывал…
– Мало ли чего ты не видывал! – возмутился Иван. – Ты еще скажи, любезный сэр, что это я – посланник чуждых здешнему миру сил!..
Фома пристально посмотрел на Ивана и невозмутимо произнес:
– А что? И скажу!.. Иван потерял дар речи.
Фома усмехнулся:
– Разве не так, добрый сэр Иан? Ты ведь нездешний, идешь по каким-то своим делам… Кто знает – может быть, твое путешествие как раз и призвано нарушить равновесие этого мира! Откуда мне известно, добро ли в моем понимании твое добро? А?
– Но ведь ты же мне помогаешь, – растерянно произнес Иван.
– Помогаю, – кивнул Фома. – Потому что из двух зол выбирают меньшее.
Тут за Ивана вступился Ланселот.
– Ты, это.., сэр Фома, – сказал он, – чересчур уж подозрителен становишься с годами…
Фома помолчал, потом махнул рукой.
– Действительно, – задумчиво сказал он. – Что такое на меня нашло… Черт, такое ощущение, что кто-то хочет нас поссорить!..
– Моргана, – многозначительно произнес Ланселот. – Точно – ее стиль.
Фома отмахнулся от него, как от мухи.
– Какая там Моргана… Все сделано слишком хитро для нее… Армия эта… да кого она одолеть могла?
– Правильно, – согласился с ним Иван. – Это битвишка, не битва… То ли дело – персы, к примеру, с греками… Эх…
Он тоскливо и протяжно вздохнул.
– А здесь все – карикатура какая-то…
– Не карикатура, а отвлекающий маневр, – строго сказал Фома. – Понимать надо…
– Да хватит вам, – по привычке невежливо перебил его Ланселот. – Подумайте лучше, как отсюда слезать-то будем…
– И правда, – произнес Фома, с любопытством посмотрев вниз. – Ну и скалища… Прямо Кюфхайзер какой-то… Только и делать, что спать под ней. Высоковато будет.
Иван тоже посмотрел. С такой высоты не спрыгнешь… Он взглянул на замок.