Сейчас он чувствовал к колдуну живейшую неприязнь и совсем не прочь был бы его проучить.
– Согласен с тобой, рыцарь, – скрипнул зубами Ланселот и вытащил свой меч.
– Погодите-ка, – вмешался вдруг Фома. – Это не Мерлин.
– Как это – не Мерлин? – удивился Иван. – А кто же это тогда?
– А вот мы сейчас узнаем, – проговорил Ланселот, подъехал к скале, размахнулся в своем стиле и ударил что было мочи мечом по камню.
Клинок отскочил со звоном, выбив гроздь искр. Голос из-за камня издевательски захихикал.
– Ну что, прохвосты, взяли? Проваливайте отсюда, змеиное отродье, а то совсем плохо будет!..
– А подвинься-ка, добрый сэр Ланселот, – проговорил Иван, подъехал к скале, вытащил свой меч – клинок полыхнул мрачным огнем, – примерился и ударил по камню.
Раздался грохот: скала треснула и распалась пополам, засыпав рыцарей осколками и пылью. Послышался испуганный вопль.
– Ай да меч, – задумчиво произнес Фома. – Вот так меч.
Иван закашлялся, отряхнул с себя пыль и посмотрел на дело своих рук.
***
Скала развалилась, явив взору глубокую вонючую пещеру с наклонным гладким полом. У входа, привалившись к стене, сидел на корточках сморщенный карлик и ошалело таращился на рыцарей. Голова у него была огромная, лысая и зеленая.
– Это что, и есть ваш Мерлин? – спросил Иван, обращаясь к Фоме.
– Нет, – ответил тот, брезгливо разглядывая перепуганного карлика. – Это, пожалуй, будет карлик.
– Ага, – сказал Иван. – Ясно. А где тогда Мерлин?
– Вот это уже совсем неясно, – задумчиво проговорил Фома. – Похоже, зря его тут считают дураком…
Он был очень удивлен.
– Ты кто такой? – прорычал свирепо Ланселот.
Большим осколком скалы ему крепко заехало по лбу, и поэтому он был очень зол.
– Что ты тут делаешь, чародейский выкормыш?!
– Ай, не убивайте, храбрые рыцари! – заверещал карлик – Ай, обознался я…
– Говори, гаденыш! – заорал Ланселот и для пущей важности замахнулся мечом.
– Все, все скажу! Все как есть!.. – выл карлик, катаясь по полу.
– Рассказывай, – спокойно сказал Фома.
– Я тут, это, сторожу, – захлебываясь, заговорил карлик. – Чтобы, значит, никто сюда без спросу не попал… Мы чины маленькие, подневольные, что велели, то и делаем, пожалейте, гордые рыцари, не троньте горемыку, все, что хотите, для вас сделаю, в лепешку разобьюсь, а мной довольны будете…
– Подожди, – перебил его Фома. – Мерлин-то где?
– Там, – всхлипывая, карлик указал рукой в глубь пещеры, – там он, супостат, а меня, значит, здесь поставил, добрых людей отваживать.., голодом морит, есть-пить не дает, пугает да угрожает все…
– А что он там делает, Мерлин-то? – озадаченно спросил Ланселот.
– А я почем знаю? – плаксиво проговорил карлик, размазывая грязнющим узловатым кулаком слезы по замызганной физиономии. – Меня туда вовсе и не пускают…
– Ну что, доблестные сэры? – осведомился Ланселот, слезая с коня. – Пойдем, что ли, посмотрим, чем там наш старый приятель занимается?
– Пойдем, – согласился Фома и тоже спешился. – Честно говоря, мне очень любопытно. Ай да достойный отшельник… И вообще меня начинают терзать смутные подозрения.
Иван молча соскочил с коня и привязал его к очень кстати подвернувшейся здесь смолистой невысокой сосенке. Он даже не стал задумываться о том, откуда здесь появилось дерево, которого буквально только что не было: эка невидаль! Здесь замки вместе с крепостными стенами проваливаются в небытие за полсекунды, а уж дерево – вообще мелочь… Остальные тоже привязали коней к сосенке.
– Смотри у меня, – грозно сказал Ланселот, обращаясь к карлику. – Ежели с лошадьми что случится, то… – Он выразительно помахал здоровенным кулаком.
– Ничего не случится, – заторопился карлик. Он был очень предупредителен и послушен.