– Вы голодны?
Я вспомнил ужин из куропаток, которым слуга Леграна, Юпитер, угощал меня всего два часа назад.
– Спасибо, я сыт.
– Тогда, что-нибудь выпьете?
– Не смею возражать против этого.
Он ушел в кабинет, откуда вернулся с пузатым графином с красной жидкостью и парой низких бокалов. Он налил по чуть-чуть, поднял свой, сказал: – Ваше здоровье. – Я кивнул и наблюдал, как он делал маленький глоток. Я понюхал – запах вина. Сделал глоток. Было похоже на бургундское. Я выпил оставшееся залпом, сам удивляясь эксцентричности этого поступка. Его глаза слегка расширились, но он тут же снова наполнил мой бокал.
– Хороший человек, этот Петерс, – сказал я. – Как точно он угадал, когда следует прийти мне на выручку, действовал решительно и наверняка. Помог мне устоять против сильных противников. Должен признаться, до сих пор не могу даже предположить, что явилось причиной их атаки. Или почему…
– Да?
– На борту их корабля, который называется «Утренняя Звезда», находится близкий мне человек. Я был бы благодарен, если бы вы поведали мне что-нибудь о намерениях этих людей или просто сказали, кто они. – Одним глотком я осушил следующую крохотную порцию вина в моем бокале и продолжал. – Как вы узнали, что я собирался прийти туда, где вы меня нашли? И что мне нужна помощь?
Он вздохнул, выпил маленький глоток вина, потом наполнил мой бокал.
– Прежде, чем мы начнем обсуждать это, мистер Перри, – сказал он, – я бы хотел уточнить кое-какие детали Вашего прошлого. Я должен быть уверен, абсолютно уверен, что вы тот джентльмен, за которого я вас принимаю. Вы не возражаете против того, чтобы ответить на несколько вопросов?
Я усмехнулся.
– Ведь вы спасли мне жизнь, а сейчас я принимаю Ваше угощение. Можете спрашивать.
– Хорошо. Правда ли, что Ваша мать была актрисой, – начал он, – и что она умерла в нищете?
– Черт возьми, сэр! – воскликнул я, но потом взял себя в руки. – Таково положение вещей, – сказал я более миролюбиво, – насколько мне известно. Ведь мне не было и трех лет, когда она умерла.
Выражение его лица не изменилось, только взгляд на кратчайшее мгновение остановился на моем бокале. Я почувствовал необходимость взять его и выпить почти, как лекарство. После этого он немедленно был наполнен вновь. Между тем, мой собеседник продолжал осушать свою порцию крохотными глоточками.
– Она умерла от чахотки, – продолжал он.
– В Ричмонде?
– Да, это так.
– Отлично, – констатировал он. – А Ваш отец?
– Отлично, сэр? – изумился я.
– Ну, ну, молодой человек, – сказал он, касаясь моей руки. – Чувствительность тут не уместна. В данный момент слишком многое поставлено на карту. Я всего лишь имел ввиду, что это именно тот ответ, которого я от вас ожидал. Ну так, что же ваш отец?
Я кивнул.
– По всей видимости, он был актером, как и мать. Он исчез из нашей жизни за год или два до ее смерти.
– Все так, – пробормотал он так, словно и этот ответ удовлетворил его. – И у вас появилась счастливая возможность, после смерти матери, быть усыновленным состоятельным человеком из Ричмонда, Джоном Аланом, и его женой?
– Я бы сказал точнее, что мистер Алан пожалел сироту и взял к себе в дом. Формально я не был усыновлен.
Сибрайт Элисон пожал плечами.
– И все же, как член семьи Аланов вы пользовались преимуществами, в которых другим было отказано, – отметил он. – Например, вы провели четыре года в Англии, в частной школе Мэнор Хауз на севере Лондона, не так ли?
– Да, – согласился я. – Ваше знание таких подробностей из моей жизни меня просто обескураживает.
– И смею предположить, что приблизительно в это же время вы впервые столкнулись с Энни в каком-то, ну скажем, сне или видении.
Я вытаращил на него глаза. Никто в этой жизни, вне моего сна, не мог знать о ней. Я никогда и ни с кем о ней не говорил.