К капитану Киму удалось попасть только через два дня, на этот раз он встретил его относительно трезвым и свой разговор начал с того же вопроса что и в прошлый раз:
– Что натворил Лейтенант?
И хотя Ким считал, что удивить его здесь уже нечем, тем не менее, несколько озадаченно снова протянул ему карточку и выразился в том смысле, что для проступка у него не было времени, но в случае необходимости он готов исправить положение.
– Ничего не получится, – усмехнулся командир, – что бы ты здесь не сделал, проступком считаться никогда не будет. Я думаю, ты и сам это скоро поймешь.
– Кажется, уже понял, господин капитан.
– Приятно иметь дело с умными людьми. Скажу больше. Можешь считать, что меня здесь уже нет, срок моей ссылки закончился, и я в следующем месяце ухожу в отставку. – Тут капитан, наконец, смог вникнуть в содержание предписания на планшете:
– Это еще что? Кажется, лейтенант, я в тебе ошибся. Ты оказывается большой шутник. Что поиздеваться надо мной решил?
– Не понял, господин капитан. – Ким вопросительно глядел на капитана.
– Здесь написано, что ты закончил академию и прислан сюда для прохождения практики.
– Так оно и есть, господин капитан.
– Я могу еще допустить, что в таком возрасте могут принять в слушатели академии, но после этого загнать в такую дыру, это надо было очень хорошо постараться.
– Направлен сюда по личному распоряжению адмирала Шеллока.
Капитан сразу скривился:
– Ах, вон оно что. Да. На него это похоже. Ну, что ж. В таком случае придется тебе лейтенант немного поработать. За время моей службы, накопилось большое количество необработанных документов, и я очень не хотел бы, чтобы они стали препятствием на пути к моей гражданской жизни.
– Но обрабатывать документы должна канцелярия.
– Должна. Но лучше им этого не доверять. А тебя нам сам Бог послал, хотя правильнее будет сказать адмирал. Так что на ближайшее время я тебе задачу поставил, а последующие задачи тебе будет ставить новый командир. Все выполняй. Только сначала с кораблем ознакомься.
– Уже подробно ознакомился, господин капитан, – усмехнулся Ким.
Капитан заметил его саркастическую усмешку:
– Вот, именно это я и имел ввиду.
Ну что ж, хоть поручение Киму прямо сказать не понравилось, но он здраво рассудил, что могло быть и хуже, и вообще следуя давней армейской поговорке 'Была бы шея, а хомут найдется', засел за терминал разбираться со всеми нормативными документами, которые поступили на 'Барбот'. Работы оказалось на удивление много, сначала пришлось отбросить все документы, не относящиеся напрямую к 'Барботу', потом выделить те, которые требовали ответных действий, отсортировать в порядке приоритета и уже после этого приступить к выполнению указаний и распоряжений. Армейский эпистолярный жанр был хорошо известен Киму, флотские – люди весьма прагматичные, они не любят отступать от заведенных правил, то же самое относилось и к производимому ими потоку приказов и распоряжений. Проще говоря, если отбросить преамбулу документа, то вся суть содержится лишь в трех – четырех фразах, а следовательно, нет необходимости вникать в словесную шелуху, достаточно перенести в ответ эти фразы, добавив лишь несколько слов и можно со спокойной совестью заняться следующим, тем более что некоторые были похожи даже в большей степени чем близнецы. Когда Ким переслал часть обработанных документов капитану на визирование, тот сразу пришел в ярость и срочно вызвал его к себе:
– Лейтенант, ты что, решил поиздеваться?
Ким удивленно уставился на него:
– А что не так. Вроде все сделал правильно.
– Это ты считаешь правильно? – взвился командир, – Почти полторы тысячи документов. Я даже просто завизировать их за день не смогу, а ты мне предлагаешь еще это и смотреть?
– Простите господин капитан, но вы их должны не просто просмотреть, вы должны еще на каждом из них проставить выполнение и приложить краткий отчет.
– Лейтенант, ты думаешь, что говоришь? – снова подскочил капитан. – Я что теперь до конца жизни должен в этой дыре сидеть.
– Извините, но там еще около двух тысяч. Это я самые срочные подобрал. Остальные могут немного и подождать.
– Ты их сам-то смотрел?
– Конечно. Везде мои комментарии и моя виза. На некоторых проекты приказов и распоряжений по части.
Капитан уставился на Кима с недоверием:
– Я конечно понимаю. Академия с отличием, хорошие отзывы преподавателей… Но, что-то мне не верится.
– Господин капитан, как я сейчас понял надо резко ограничить количество документов?
– А это возможно?
– Не знаю, думаю, это может иметь отдаленные последствия.
– Тогда надо обработать все, – вздохнул командир, – а вообще, зачем я там должен что-то делать, ты же уже все, что надо сделал.
– Господин капитан, визу на этих документах может налагать только командир части и его заместитель, а стажер не имеет права даже знакомиться с их содержимым без соответствующего приказа по каждому документу.
– Нет у меня здесь заместителя, лейтенант.
Тут капитан замер, потом внимательно посмотрел на Кима и хитро улыбнулся:
– Лейтенант, ты ведь академию закончил?
Ким сразу сообразил, куда он клонит:
– Кандидатуры заместителей командиров части, требуют обязательного утверждения штабом сектора.
– Правильно. Требуют, – согласился с ним капитан, – но в данном случае ничто не мешает мне назначить тебя своим заместителем и отправить представление в штаб. А пока представление будет согласовываться, ты будешь считаться им на законных основаниях.
– Но в случае если против моей кандидатуры будут возражения, Вам все равно придется перепроводить эти документы.
– Все правильно говоришь, но это уже будет потом, когда меня здесь не будет. Так что, лейтенант, с этого момента назначаю тебя своим заместителем. Соответствующий приказ мы сейчас организуем, твои визы считаются теперь легитимными. Вопросы есть?
– Вы все-таки будете просматривать документы?
– Только выборочно, – усмехнулся капитан. – Пора мне начинать привыкать к гражданской жизни.
Очередной раз трезвым Ким увидел капитана только тогда, когда он сдавал дела новому командиру. Причем пообщался он с преемником всего полчаса и тут же снова перевесил все вопросы на Кима, мотивируя это тем, что его заместитель должен быть в курсе всех дел. Новый командир части тоже был в звании капитана, но направлен был сюда, по всей видимости, не в качестве наказания.
– Ну, показывай лейтенант свое хозяйство, – кивнул он Киму, – только не приукрашивай ничего.
Такой поворот дела привел Кима в немалое замешательство, так как он даже не мог себе представить каким образом сможет это сделать, ведь до сегодняшнего дня о его обязанностях на корабле знал лишь командир:
– Простите, господин капитан, но я здесь сам всего две недели и за это время так и не был толком представлен личному составу части.
– Это как? – У капитана округлились глаза.
– Объяснить это трудно, – замялся Ким, – будет лучше, если Вы сами посмотрите.
– Хорошо. Пошли. – Капитан решительно двинулся по коридору.
Ким видел, как по мере знакомства с состоянием дел на корабле, капитан мрачнел все больше. Если поначалу царивший беспорядок у него вызывал недоумение, то под конец он был в ужасе. Окончательно его, как и Кима в свое время добил офицерский блок, где в очередной раз отмечалось очередное событие, и на его попытку прояснить причины столь бурного веселья, ему, несмотря на запредельное количество употребленного спиртного, довольно внятно посоветовали идти туда, откуда он имел несчастье появиться на этом свете.
– И что все это может значить? – уставился он на Кима.
– Вообще-то я и сам не в курсе, – развел руками Ким, – но как мне пояснили, в эту часть отсылают в качестве наказания, люди здесь служить не хотят, вот и сами видите, к чему это приводит, к тому же здесь усиленно циркулирует слух о скором расформировании этого подразделения.
– Понятно.
В это время один из офицеров вывалился из общего веселья, и не разбирая дороги рванулся к сан.блоку, Ким едва успел отскочить в сторону с его трудно определяемой траектории. Однако, несмотря на явные проблемы с координацией, тому удалось довольно точно попасть в цель, при этом сдвижная панель едва успела съехать в сторону, а звуки, раздавшиеся спустя мгновения из блока, известили об окончании проблем человека с переполнением желудка. Ким виновато взглянул на капитана, но тот лишь слегка поморщился:
– Ну, а тебя сюда за что?
Ким вздохнул, и в который раз принялся объяснять, что не имеет ни малейшего понятия.
– И что нам теперь делать? – с мрачным видом спросил капитан.
Только серьезное отношение к субординации не позволило Киму откровенно развеселиться – его совета спрашивал человек, у которого он должен был проходить стажировку. Это Ким должен был от него получать советы, а уж никак не наоборот. Хотя, с другой стороны, за то, что происходило на корабле, нес ответственность командир, и в такой ситуации случае ему было явно не до смеха.