Поселиться одновременно в отеле могли четыре тысячи человек: в тысяче шестистах обычных номерах, стоимость которых вряд ли показалась бы обычной для рядовых туристов, и в двухстах тридцати номерах-сьютах — для гостей элитных.
Но среди этих шикарных номеров были и такие, о каких не ведали даже строители и владельцы отеля. И принадлежали они Ассоциации Поводырей Галактики: эббару Раннапу Сатину, Поводырю Сингапура, и его челяди, обслуживающей Поводыря. Разумеется, знали их как очень богатых постояльцев, проживающих в отеле постоянно, а Раннап Сатин к тому же был известен и как богатый малайский бизнесмен, занимавшийся поставкой в страну чистой пресной воды. Вода в Сингапуре ценилась на вес золота и была таким же товаром, как лекарства, еда и почти всё остальное, кроме, может быть, электронной техники.
В апартаментах Раннапа, оборудованных машиной мгновенного преодоления пространств, и объявились нежданные гости, Роман с Алтыном, после недолгой настройки своих телепортирующих браслетов. Роман определил это через несколько секунд после прибытия, пребывая в состоянии «мистического озарения».
К их счастью, в номере никого не оказалось. Хозяин апартаментов отсутствовал, а искать его Роман не собирался. Ему нужен был Мессир, в мозгу которого перед бегством проскочила определяющая мысль — куда он желает попасть.
Кабина В-портала была встроена в комплекс водных процедур, размеры которого и количество ванн косвенно подтверждали принадлежность владельца к расе земноводных существ — рептилоидов. С виду кабина напоминала душевую, да и располагалась рядом с настоящей душевой кабиной, так что тому, кто не знал о наличии здесь телепортирующего устройства, трудно было бы определить, где что.
«Десантники» вышли из комплекса и остановились, разглядывая коридор, холл и часть гостиной, видимую через открытую дверь.
Апартаменты сингапурского Поводыря представляли собой творение инженерно-дизайнерской мысли последних лет. Мало того, опирались разработчики интерьера не на человеческие пропорции, а на формулы «золотых рептилоидских сечений», и все помещения номера имели вытянуто-готические вычурные формы, воскрешающие в памяти змеиные изгибы, разветвлённые «динозаврьи» рога и «драконьи оскалы».
— Мама дорогая! — вполголоса произнёс Ылтыын, осмотрев спальню хозяина апартаментов.
— О то ж! — в тон ему ответил Роман, ошеломлённый не меньше.
— Кто он?
— Батрахиозавр.
— А по-русски?
— Предками Раннапа были рептилиоморфы… лягушкоящеры.
— И эти гады рассчитывают управлять нами?
Роман промолчал, прислушиваясь к себе.
— Что дальше? — осведомился Ылтыын, не дождавшись ответа.
— Юны здесь нет…
— Без паники, висв! Этого следовало ожидать. Я вообще не понимаю, зачем Мессира понесло в Сингапур. Отчитаться перед прямым начальством? Скрыться на время?
Роман тоже не понимал, почему киллер выбрал этот маршрут, но он точно знал, что не ошибся: апартаменты «пахли» Мессиром на ментальном плане. Увидеть его «следы» было трудно, однако они были, и чуткая нервная система экстрасенса учуяла «запахи».
— Он здесь!
— Где? — Алтын взялся за рукоять пистолета, удобно встроенного в комбинезон на бедре.
Роман помолчал, поэтажно сканируя подвижную, призрачную, ментальную «конструкцию» отеля.
— По-моему, наверху, на верхней палубе.
— На какой палубе? Мы что, перенеслись на теплоход?
— Отель накрыт трёхэтажной гондолой в форме корабля. На самой верхней палубе зона отдыха: бассейн, бары, топлес-клубы и так далее.
— Кажется, кто-то рассказывал мне про этот сказочный отель. Чего понадобилось Мессиру в отеле? Или местный Поводырь — его хозяин?
— Найдём — спросим.
— Согласен, пошли. Уверен, что нас никто не испугается?
— Держись в кильватере.
Они открыли дверь номера, на всякий случай оставили её незапертой.
Роман вышел первым, включая режим важения. Теперь их мог увидеть только экстрасенс, да и то не всякий, а лишь тот, на кого «сглаз» не подействовал бы.
Коридор пятидесятого этажа был широк, светел и футуристичен.
Внешние рёбра здания, образующие его каркас, были металлическими, а стены — прозрачными от пола до потолка. Вдоль всего коридора пролегали прозрачные поручни, под потолком змеились необычной формы светильники, пол казался гладью моря, покрытой барашками волн, и идти по нему было непривычно, как по мелководью.
К счастью, по коридору в данный момент никто не прогуливался и не любовался пилонами внизу, на побережье, похожими на огромные ребристые раковины. Лишь две горничные в голубой форме с передничками возились возле тележки с уборочной техникой, обслуживая номера. Да прошёлся по ковру озабоченный китаец в шортах, прижимая к уху браслет айкома. На «пришельцев» в скафандре и армейском комбинезоне он не обратил никакого внимания.
— Работает, — покашлял в спину Ылтыын.
Нашли холл с лифтами, поднялись на самый верхний уровень отеля, где дышалось намного лучше, чем в самом здании: по палубе гулял свежий ветерок, и жара не ощущалась.
Роман сориентировался.
— Он в каком-то полузакрытом боксе справа, на самом носу.
— Что за бокс? Бар? Кабинка для массажа?
— Не знаю, на кабинку не похоже. Пальма, столики, кресла, полупрозрачная крыша, людей почти нет.
— Охрана?
— Их всего четверо: Мессир, кто-то ещё… и двое малайцев в белом.
— Твой план?
— Надо застать его врасплох, иначе сбежит.
— Ты говорил, что он хороший пси-нюхач.
— К сожалению.
— Надо отвлечь его внимание.
— Отличная мысль!
Ылтыын отстал.
Роман понял, что переборщил с иронией, повернулся к нему:
— Извини, я просто нервничаю.
— Я не в обиде. Давай я отвлеку Мессира, а ты дашь ему по мозгам.
— Как? Я имею в виду — как ты его отвлечёшь? Мало того, что он сам экстранорм, так ещё и опирается на эгрегоры типа американского ИСРАЭЛа.
— Тогда мы проиграем. — Алтын проводил взглядом смуглолицую девушку-малайку в шортиках и маечке с изображением символа Сингапура — мерлайона, полульва-полурыбы. — Может, затеять бузу недалеко от того бокса? Попытаться внаглую познакомиться с аборигенками.
— В армейском комбезе?
— Разденусь.
Роман задумался, взвешивая предложение.
— С кем он сидит? — добавил Ылтыын. — Может, грузануть того деятеля? В этом случае Мессир точно отвлечётся.
— Хорошая идея, — оценил Роман. — Пошли.
Они двинулись мимо бассейна с десятком купающихся к восточной оконечности палубы, где стояли шезлонги и павильончики с удобными креслами и секторами обслуживания. Почти все они были заняты отдыхающими.
Сектор, в котором сидели Мессир и незнакомец с аурой глухонемого (так почему-то оценил его Роман), венчал палубу. Дальше начиналось закругление «носа корабля», обнесённое стеклянно-металлической решёткой, с которого открывался исключительно красивый вид на остров, на пролив Джохор, на блестящую гладь Южно-Китайского моря.
Однако собеседники, занятые переговорами, этого не замечали. Им было не до пейзажных красот.
Мессир как был в чёрной плотной куртке и чёрных штанах, в которых передвигался по России, так и не переоделся после бегства с территории склада.
Его собеседник был раздет до плавок. Половину лица занимали зеркальные очки. Несмотря на то что он полулежал в кресле в расслабленной позе, было видно, что он хорошо развит, накачан, силён и представляет в данном случае не просто отдыхающего, а начальника по отношению к сидящему буквально в полупоклоне албанцу.
«Кто это?» — всплыл в голове романа мысленный вопрос Ылтыына.
Роман перешёл на неяслух:
«Не могу определить, он заблокирован. Мессир называет его Свисс-иллеш… а в голове проскакивает имя Клод».
«Гловитц! Вот это сюрприз! Мы вышли на самого главного контрразведчика АПГ! На Земле он занимает должность замдиректора Интерпола!»
Собеседник Мессира вдруг повернул голову к подходящим и по-прежнему не замечаемым посторонними «десантникам».
Роман понял, что время колебаний прошло.
«Он нас учуял!»
«Атакуем!»
Роман ударил первым, понимая, что противник у них более чем серьёзный. Отступать было некуда, да и не хотелось, и он очертя голову кинулся в атаку, исполненный отчаянной решимости, злости и надежды.
Эмиссары Поводырей не ожидали появления русских «диверсантов» в месте, исключающем какие-либо инциденты, иначе подготовились бы к встрече по полной программе. Атака застала их врасплох, что практически решило исход боя. К тому же Роман вдруг получил неожиданную энергетическую подпитку — словно в сердце засиял осколок солнца! — и достиг необычайной, не испытанной ранее глубины самоконтроля.