В положенный срок она добралась до внутреннего рифа, за которым укрывалась белопесчаная отмель. Вплыла в плоскую лагуну и остановилась, увидав под собою ярко-синие побеги ветвистых кораллов.
Вот она, впереди, – заветная цель, песчаная отмель, к которой стремилась Сарли. Здесь она и положит свои первые яйца. Сознание важности этой миссии было всё так же властно, но час ещё не настал. Предвечернее солнце клонилось к горизонту. До полуночи можно отдыхать после долгого странствия. Когда Сарли направилась к берегу, в небе уже поднялась полная луна.
Сарли выбрала место, где песчаный берег полого поднимался к тёмным зарослям казуарин, панданусовых пальм и высоких пи-зоний, растущих по самой середине острова. Теперь под её ластами был плотный и мокрый серебристый песок. Пора было выбираться из воды. Сарли протянула вперёд передние ласты и, отталкиваясь задними, подтянулась. Так она продвинулась на несколько дюймов. Потом ещё раз и ещё.
Подтянувшись раз шесть, она дала себе передохнуть. И поползла дальше. Теперь она тащила тяжёлое своё тело уже по сухому песку. Немного погодя она снова остановилась, и у неё вырвался какой-то глухой свист, очень похожий на вздох. Ползти было тяжело. И дышать тоже. Из глаз у Сарли катились слезы, – на самом деле Сарли, что называется, обливалась потом, только он у черепах выделяется из глаз. Передние ласты вздымали сухой песок, он попадал Сарли в глаза и спекался. Это было очень неприятно.
Сарли передохнула и снова поползла. Она двигалась зигзагами, чтобы подъём был не так крут. Большое тело её, такое подвижное в воде, на суше стало грузным и неуклюжим. Оно оставляло в песке глубокие, неровные борозды. Но вот первый ряд казуарин уже совсем близко. Весь берег усыпан плетями сухих водорослей. Теперь граница самого высокого прилива осталась позади. Пожалуй, место подходящее. Сарли огляделась по сторонам – всё вокруг заливал голубоватый лунный свет.
Работая передними ластами точно совками, Сарли начала раскидывать рыхлый песок. Большую часть она откидывала за спину, потом давала передним ластам отдых, а задними сгребала отброшенный песок в кучу. Сухой песок копать нетрудно. Скоро Сарли на несколько дюймов ушла в ещё неглубокую впадину, которая посередине была мельче, чем впереди и сзади. Чуть покружилась и вновь принялась за работу. Яма становилась всё глубже, и Сарли погружалась в неё, пока спина её не оказалась почти вровень с поверхностью отмели; края панциря оперлись о кромки ямы и приняли на себя вес тела Сарли. Немного песку осыпалось ей на спину, наполовину прикрыв её. И вдруг Сарли замерла. Как быть? Ласты наткнулись на что-то твёрдое.
Она копнула снова, раз, другой – нет, не годится. Деловито выбралась из ямы, отползла ярда на два в сторону и снова принялась копать. Но и это место не подошло, ибо, когда она углубилась на шесть дюймов, сухой песок по краям обвалился и чуть не засыпал её. Тогда она в третий раз начала всё сначала.
Тут дело пошло лучше. На глубине нескольких дюймов песок оказался чуть сыроватым, как раз в меру. Немного влаги необходимо: она просочится сквозь яичную скорлупу и поможет детёнышам развиваться, а если песок чересчур сырой, яйца загниют и погибнут.
Теперь Сарли приготовилась вырыть углубление для яиц – вторую яму на дне большой, первой. Это была работа куда более тонкая. Лёжа в песочной яме, точно в круглой ванне, где негде повернуться, Сарли принялась копать под собой задними ластами. Сперва одной, потом другой ластой зачерпывала она влажный песок. Чем глубже становилась эта вторая ямка, тем трудней было выбрасывать наружу песок. И Сарли приподнялась, опираясь на передние ласты, чтобы дать задним свободу движения.
Погружая задние ласты поочерёдно в ямку, их приходилось сгибать и подворачивать внутрь.