— И каким путем вы хотите этого добиться?
— Строго между нами, дорогой друг. Мы оставим друидов в покое. Пусть себе плетут интриги.
Джо поморщился, машинально потрогал нос.
— Объясните, при чем тут горшок с растением?
— Горшок — самая важная деталь плана недалеких, наивных друидов. Вот почему я буду содействовать тому, чтобы горшок попал на Балленкарч, даже если для этого придется убить еще два десятка моих дорогих земляков.
— Если вы говорите правду, в чем я сомневаюсь...
— Друг мой, какой мне резон лгать?
— Кажется, я начинаю кое-что понимать в этом сумасшедшем доме.
Перекресток — многогранник диаметром в милю, слегка светился в космической мгле. К нему как пиявки присосались десяток кораблей. Окружающая Перекресток тьма густо усыпана блестками. Многие смельчаки, стремясь как можно острее ощутить величие открытого пространства, рискуют в одних скафандрах удаляться от Перекрестка на десять, двадцать, а то и тридцать миль.
Высадка проходила без волокиты, чем Джо был приятно удивлен. За время скитаний он привык ко всяким ухищрениям бюрократов: индексам, карантинам, паспортам, визам, досмотрам, осмотрам, декларациям и резолюциям. Когда «Бельзаурон» ткнулся носом в свободную причальную нишу и застыл, притянутый к поверхности станции мощным мезонным полем, пассажиры в трюме так и остались лежать в гипнотическом сне, а пассажиры первого класса собрались в салоне.
— Мы прибыли на Перекресток, — сообщил им капитан, — и пробудем здесь тридцать два часа, пока не закончим прием почты и других грузов. Некоторые из вас уже бывали здесь. Думаю, ни к чему напоминать им о необходимости соблюдать осторожность. Тех из вас, кто посещает Перекресток впервые, ставлю в известность: на станцию не распространяется юрисдикция какой-либо планеты, здесь один закон — воля владельца и управляющего, а их главная цель — с помощью развлечений и азартных игр выудить побольше денег из ваших карманов. Поэтому предупреждаю: будьте осторожны. Обращаюсь к дамам: в одиночку не ходите в Парк Ароматов. В случае необходимости обратитесь к нам — мы предоставим вам платный эскорт. Посещавшие третий ярус согласятся, что там и дорого, и опасно. Нередко там случаются убийства. Мужчину, увлеченного девицей легкого поведения, очень просто пырнуть ножом. Кроме того, предающихся сомнительным забавам людей там снимают на видеопленку в целях шантажа. Наконец не рекомендую настаивать, чтобы вас проводили в Цирк — неровен час, вас вытолкнут на арену и заставят сражаться с борцом-профессионалом. Уже в тот момент, когда вы платите за вход, может оказаться, что на вас пал выбор победителя. Поразительно, как много случайных посетителей — неважно, наркотики тому виной, алкоголь, азарт или бравада, — попали на арену. Некоторые из них погибли, другие были изувечены. — Капитан перевел дыхание. — Думаю, предупреждений достаточно. Не хочу вас запугивать. Тем более, что здесь много развлечений, не противоречащих закону. Здешние Девятнадцать Садов знамениты во всей вселенной. В Целестиуме любой из вас может заказать блюда своей планеты, послушать родную музыку. В киосках вдоль Эспланады вы купите все, что пожелаете, за разумную цену. Хорошего вам отдыха, господа. Прошу не забывать: до вылета на Балленкарч тридцать два часа.
Он вышел. Манаоло проводил Ильфейн до ее каюты. Друиды-миссионеры вернулись к алтарю, видимо, не собираясь отлучаться с корабля. По-военному печатая шаг, ушел офицер Ирру Каметин и с ним молодая вдова. Вслед за ними удалились мэнги в штатском. Тощая лысая старуха как сидела в кресле, уставясь в дальний угол, так и осталась сидеть, не сдвинувшись ни на дюйм. Силлиты умчались, тонко смеясь и высоко подбрасывая колени. Хаблъят встал рядом с Джо, заложив руки за спину.
— А вы, мой друг, не желаете прогуляться?
— Охотно. Погляжу, что будут делать жрица и Манаоло.
Хаблъят качнулся на каблуках.
— Будьте поосторожнее с этим парнем, мой вам совет. Манаоло — воплощение эгоцентризма и мании величия. Нам с вами даже не представить, какого он о себе мнения. Он священный и неприкосновенный. Он не делит свои поступки на хорошие и плохие. Это хорошо для Манаоло, а это плохо для Манаоло — вот как он смотрит на вещи.
Отворилась дверь тринадцатой каюты, на балкон вышли Ильфейн и Манаоло.
Друид шагал впереди и нес небольшой сверток. На нем была долгополая зеленая ряса, расшитая желтыми листьями, а поверх нее — охотничья кираса из золота и какого-то блестящего металла. Не глядя по сторонам, он спустился по ступенькам и покинул салон.
Проходя по салону, Ильфейн остановилась и поглядев вслед друиду, покачала головой — красноречивый жест несогласия. Затем она решительно повернулась и направилась к Джо и Хаблъяту.
Ответив на почтительный поклон мэнга ледяным взглядом, она обратилась к Джо:
— Я хочу, чтобы вы меня сопровождали.
— Это приглашение или приказ?
— Это значит, что я хочу, чтобы вы меня сопровождали, — насмешливо ответила Ильфейн.
— Прекрасно, — ответил Джо. — Буду рад.
Хаблъят вздохнул:
— Эх, будь я моложе и стройнее...
— Стройнее? — усмехнулся Джо.
— Очаровательным женщинам не приходилось бы просить меня дважды.
Ильфейн сдержанно произнесла:
— Буду с вами откровенной: Манаоло обещал убить вас, если увидит рядом со мной.
Наступила тишина. Когда Джо заговорил, собственный голос показался ему незнакомым:
— И поэтому вы просите составить вам компанию?
— Боитесь?
— Я не герой.
Она резко повернулась и направилась к выходу. Хаблъят укоризненно покачал головой:
— Зачем вы так?
Джо разозлился не на шутку.
— Она интриганка. Откуда такая уверенность, что ради удовольствия с ней гулять я полезу под пулю сумасшедшего друида? — Он смотрел ей вслед, пока темно-синее платье не скрылось из виду. — И ведь она права. Я и впрямь из породы идиотов.
Он бросился за жрицей. Сцепив пальцы на животе и грустно улыбнувшись, Хаблъят проводил его взглядом. Затем, запахнув халат, уселся в кресло и стал с сонным видом наблюдать за друидами, колдовавшими над алтарем.
8
Они шли по коридору вдоль ряда киосков.
— Послушайте, — спросил Джо, — кто вы такая? Жрица, которой ничего не стоит убить человека, или просто милое взрослое дитя?
Ильфейн вскинула подбородок, пытаясь принять значительный и светский вид.
— Я очень важная персона, придет день, когда меня назначат Просителем за весь округ Кельминстер. Это, правда, маленький округ, но я буду указывать путь к Древу трем миллионам душ.
Джо не сумел сдержать улыбку.
— А без вас им не дойти?
Она рассмеялась, снова превратившись в молоденькую симпатичную девушку.
— Отчего же! Но я буду следить, чтобы они соблюдали приличия.
— Беда в том, что вы и сами скоро начнете верить в эту ерунду.
Она промолчала, затем ехидно спросила:
— Куда вы так пристально смотрите? Неужели вас так заинтересовали киоски?
— Смотрю, не прячется ли где-нибудь Манаоло, — признался Джо. — Не удивлюсь, если этот дьявол выскочит из темной щели и прирежет меня.
Ильфейн отрицательно покачала головой:
— Манаоло отправился на третий ярус. Пока мы летели, он каждую ночь пытался мной овладеть, но я не давалась. Сегодня он пригрозил, что будет развратничать на третьем ярусе до тех пор, пока я не уступлю. «Сделай одолжение, — ответила я, — может, хоть после этого не будешь демонстрировать передо мной свое мужское начало.» Он ушел вне себя от ярости.
— Мне кажется, он всегда чем-то недоволен, — заметил Джо.
— Он очень вспыльчив, — сказала Ильфейн и добавила: — Давайте пройдем сюда...
Джо схватил ее за руку, резко развернул и процедил сквозь зубы, глядя в испуганные глаза:
— Вот что, сударыня. Не сочтите, что я демонстрирую перед вами мужское начало, но ходить туда-сюда по вашей указке и таскать за вами сумки, как шофер, я не намерен!
— Шофер? Ха! В таком случае...
— Если вас не устраивает мое общество, то мне самое время уйти.
Помолчав несколько секунд, она спросила:
— Как вас зовут, господин Смит?
— Зовите меня Джо.
— Джо, вы замечательный мужчина. И очень странный. Вы меня совсем запутали, Джо.
— Если хотите, чтобы я — шофер, механик, инженер, специалист по выращиванию мха, инструктор по теннису, портовый грузчик и Бог знает кто еще — и дальше вас сопровождал, давайте отправимся в Девятнадцать Садов и узнаем, подают ли там земное пиво.
Они нашли свободный столик. К удивлению Джо, перед ними без разговоров поставили пиво в запотевших квартовых кружках.
— Угощайтесь, — предложил он.
— Как прикажет ваша милость, — кротко сказала Ильфейн.