Она попалась.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Габриэль, кто пришел? – Майло вышел в холл. За пояс его синих широких брюк было заткнуто посудное полотенце. Он оглядел Джо, посмотрел на входную дверь, а потом на Габби. – Джо и Оливер.
– Да?
От этого несколько официального и сдержанного вопроса сердце у Джо забилось быстрее.
– Не вижу мальчика.
– Оливер в прихожей. С Клетисом.
Джо посмотрел на Майло О’Ши. Интересно, если бы Майло рассказал Габби о той давнишней ночи, когда он, Джо, убежал из Байю-Бенда, стала бы она по-прежнему смотреть на него широко раскрытыми, темными от желания глазами?
Вряд ли Майло раскололся, но все козыри были у него, он решал, что сказать, а что – нет.
Джо вдруг стало неприятно это ощущение беспомощности – он предпочитал сам распоряжаться своей жизнью.
Вот сейчас, например, а точнее, с тех пор как у него появился Оливер, он решил вернуться в Байю-Бенд.
Возможно, мальчик его сын.
А может быть, и нет.
С этим он еще разберется. Сам.
А в Байю-Бенд он решил вернуться потому, что Оливеру здесь будет лучше – спокойнее, безопаснее. И здесь Джо знал, что от него потребуется, если он захочет создать семью – для Оливера и для себя. А если кто-нибудь думает, что семья – это не для Джо Карпентера, то пусть засунет свое мнение... подальше.
Ладно, будь что будет. Прищурившись, он прямо посмотрел в глаза Майло.
– Джо. – Майло протянул костлявую ладонь и пожал ему руку. – Рад видеть тебя, сынок.
– Я тоже. – Джо кивнул. Майло назвал его сыном. Первое препятствие было преодолено. – Я слышал, ты готовишь убийственную джамбалайю, Майло. Спасибо, что нас пригласили.
– Чем больше людей, тем веселее.
Серебряный смех Габби прошелся по его нервным окончаниям и вызвал легкую, едва заметную дрожь.
– Мун говорил, что ты именно так и скажешь.
– В самом деле? – Майло пожал плечами. – Этот парень – добрый малый, особенно когда распоряжается гостеприимством других.
– Папа, я тоже пригласила Джо и Оливера. – Высоко подняв голову, Габриэль посмотрела на отца.
– Брось, дорогая, ты мне уже говорила об этом. Я рад Джо и его сыну, независимо от того, кто их пригласил. И не задирайтесь, слышите?
Джо почувствовал, как ушло напряжение. Он только сейчас понял, как волновался.
Интересно, принимал ли бы Майло так же спокойно Джо, если бы вчера у Муна увидел, как он обнимает его дочь?
Вряд ли.
И это еще одна причина, чтобы держаться от Габби подальше. Слишком многое поставлено на карту.
– Пошли в кухню, Джо. Мы в основном там обитаем. Не понимаю, зачем нам гостиная, Габриэль. Никто ею не пользуется, – проворчал Майло. – Мы подберем тебе работу, Джо. Тебе тоже надо ручки испачкать.
– Прекрасно.
Звонок в дверь отвлек Майло. Старик оживился.
– Посмотрю, кто это. А вы идите. Габби, позаботься о Джо. Подыщи ему работу, слышишь?
– Слышу, папочка. – Габби взглянула на Майло, заторопившегося к двери. – Наверное, это Мун.
– Возможно. – Не останавливаясь, Майло бросил: – Или кто-нибудь из моих друзей по автобусным поездкам.
– Я говорила, что за ужин вам придется спеть? – обратилась Габби к Джо.
Едва сдерживаясь, чтобы не разгладить ей морщинку между бровями, он засунул руку в карман.
– На самом деле ты говорила, что найдешь работу для нас с Оливером.
– Вот споешь – и отработаешь. Он прислонился к стене.
– Ты же не слышала, как я пою.
– Не умеешь, бедняжка?
– Умею. – Джо нравилось, как ее узкое золотистое платье с красной тесьмой на подоле и рукавах отливало золотом на коже, блестело и переливалось на бедрах. Щеки у нее стали цвета тесьмы на платье, когда она подтрунивала над ним.
– Если умеешь петь, так в чем проблема?
– Я не пою, а квакаю, как больная несварением лягушка.
Габриэль залилась смехом.
– Понятно. Тогда ты спасен.