16 ноября 1532 г. инка Атауальпа был пленен испанцами в битве при Кахамарке. Опасаясь, что его казнят, Атауальпа предложил Франсиско Писарро, предводителю захватчиков, выкуп за свою жизнь. Согласно письменным свидетельствам очевидцев (документы сохранились до настоящего времени), это произошло в довольно большом помещении, которое инка обещал наполнить золотом и серебром на высоту своей вытянутой руки. Индейцы, для которых Атауальпа продолжал оставаться верховным владыкой, собрали выкуп, однако Писарро нарушил обещание, и инка был казнен (26 июля 1533 г.). Неизвестно, как возник слух о том, что выкуп является лишь частью сокровищ инков, и остальное сокрыто в тайном месте, в неприступных Андах или в амазонской сельве. Специалисты полагают, что источником слуха мог быть сам Атауальпа, догадавшийся о неизбежности казни и в отчаянии обещавший своим убийцам еще большие богатства – вероятно, мифические, так как клад инков найден не был. Что до сведений, которые Пиуарак сообщил Чарльзу Шелтону, то они весьма расплывчаты и не могут служить руководством для поисков тайника.
Источники:
лоция, карты и дневник Чарльза Шелтона (хранятся в Морском архиве, Вашингтон);
письмо Чарльза Шелтона к жене (1588), которое можно рассматривать как его завещание (хранится в городском музее Плимута);
документы Исторической библиотеки Британского Адмиралтейства;
записки священника Ф.Флетчера, летописца похода Дрейка».
– Очень достойный джентльмен. Герой, путешественник! – одобрительно произнес Мохан, разглядывая портрет бравого тридцатилетнего мужчины с аккуратной шкиперской бородкой, изображенного на фоне морского пейзажа. Он не имел понятия, где Жаклин Монтэ раздобыла портреты старого Чарли и его потомков – не таким уж значительным было это семейство, чтобы художники писали Шелтонов, их жен и дочерей. Скорее всего, он видел реконструкцию, обобщенный образ английского морского офицера конца шестнадцатого века.
Разглядев сомнительный портрет старого Чарли, Мохан убрал картину и двинулся дальше.
«Питер Шелтон-старший (1582—1664), дед Питера Шелтона-младшего, также был рожден в Плимуте. Как и отец, пошел по морской части, плавал на многих кораблях и дослужился до чина капитана королевского флота. Вышел в отставку в 1623 г. (в 41 год) по причине тяжелых ранений и потери правой руки в битве с французским фрегатом. Переселился в вест-индские колонии (Ямайка, Порт-Ройял), где приобрел судно, вооружил его и выправил патент капера. В одиночку и в содружестве с другими флибустьерами грабил испанские поселения, весьма разбогател и получил среди Берегового братства прозвище Однорукий Пит. Мечтал найти сокровища инков по сведениям из записок отца, но ему не удалось организовать экспедицию в Южное море. В 1625 г., во время налета на Картахену, похитил девушку-испанку Исабель Сольяно (21 год) и женился на ней. Несмотря на большую разницу в возрасте и драматические обстоятельства знакомства, они прожили в счастливом браке около сорока лет. В 1626 г. Исабель произвела на свет сына Джона – в поместье Шелтонов на Ямайке, которое Питер, в память о первой встрече с супругой, назвал Картахеной. Там они оба и скончались, дожив до весьма преклонных лет: Питер Шелтон – в 1664 г. (82 года), Исабель – в 1676 г. (72 года).
Источники:
документы Исторической библиотеки Британского Адмиралтейства;
запись о крещении Питера Шелтона в церковной книге (хранится в Генеральном каталоге англиканской церкви, Лондон);
различные счета, бухгалтерские реестры и записи о распределении награбленной добычи. Хранятся в нескольких местах: Музей флибустьеров на Тортуге, Карибский архив (Майами), Национальный кубинский архив (Гавана), Мемориальная библиотека им. Э. Хемингуэя (Гавана) и т. д.»
Полюбовавшись Исабель Сольяно (какие глаза!.. какая осанка!.. красавица!.. и на Лиззи похожа!..), Мохан уставился на портрет Питера Шелтона-старшего. Капитан королевского флота, авантюрист и пират ответил ему высокомерным взглядом. Было ясно, что этому типу палец в рот не клади – всю руку отхватит, а то и в горло вцепится. Дубленая кожа, хищная физиономия, шрам на щеке, приподнимающий верхнюю губу, – поэтому казалось, что Питер пренебрежительно усмехается. В то же время он был красив, хотя на портрете лет ему было немало, семьдесят или около того. Изрядный возраст для семнадцатого века.
– С вами, сэр, я не рискнул бы делить добычу, – промолвил Мохан. – Можно без штанов остаться или без головы. Очень у вас грозный вид! И эти пистолеты за поясом… Думаю, вы тот еще живодер!
Питер Шелтон не произнес в ответ ни слова. Его глаза сверлили Мохана, губы кривились, будто говоря: попался бы ты мне в былые годы! Я бы наладил тебя по доске в море! Или продал полковнику Бишопу на Барбадос![14]
Чуть поежившись под этим взглядом, Мохан принялся изучать следующее поколение семейства Шелтонов.
«Джон Шелтон, 1626 года рождения (для справки: он на девять лет старше Генри Моргана), единственный сын Питера Шелтона-старшего и его супруги Исабель. Человек прагматичный, не склонный к авантюрам; по стопам отца не пошел, чем очень его разочаровал. Тем не менее Шелтон-старший вложил крупные средства в судоходную компанию, созданную Джоном в 1650 г. совместно с Реджинальдом Кромби. Вскоре они породнились: Джон женился на Амелии Кромби, сестре Реджинальда, и в ее честь был назван первый корабль новообразованной компании – бриг «Амелия», приобретенный в Плимуте. Амелия подарила мужу двух детей: сына Питера-младшего в 1652 г. и, спустя четырнадцать лет, дочь Элизабет. Однако вторые роды прошли неудачно, и она скончалась…»
Тут Мохан остановился, скользнул взглядом по изображениям Джона, Амелии, Питера-младшего и начал разглядывать Элизабет, бормоча:
– Надо же, тоже Лиззи! Но на мою не похожа… нет, совсем не похожа, однако хорошенькая… Волосы светлые, глазки голубые… Должно быть, в Амелию пошла, а не в бабку-испанку… А моя Лиззи, наоборот, – вылитая донья Пилар… Чудеса генетики, и только!
Пилар была супругой Сергеева и бабушкой Елизаветы. Мохан очень ее любил – за сходство с Лиззи, за приветливый нрав и за то, что Пилар была сердечной подругой Амриты, его собственной бабки. В детстве они улетели на Терею вместе с родителями, потом вернулись, и Амрита поселилась на Земле, а Пилар начала работать с тереянцами в проектах ИНЭИ. Тут они с Сергеевым и встретились.
– В общем, симпатичная у Питера сестрица, – подвел итог Мохан и принялся читать дальше.
«Питер еще при жизни матери большую часть времени проводил не в Порт-Ройяле (столица Ямайки, где жили родители), а в поместье деда. Питер Шелтон-старший, обнаружив у внука природную склонность к морской профессии и всяческим авантюрам, был чрезвычайно доволен этим открытием и надеялся, что Питер-младший исполнит его мечту – доберется до Южного моря и сокровищ инков.
Компания «Шелтон и Кромби» расширялась и процветала в течение трех десятилетий. Ее многочисленные шхуны и бриги плавали среди вест-индских островов и добирались до восточного побережья, до Джеймстауна в Виргинии[15], богатейшей из британских колоний. Бриги, приобретенные на верфях Плимута и Бристоля, крупные и хорошо вооруженные суда, регулярно ходили через океан за товарами, которые пользовались в колониях особым спросом: изделия из металла, мушкеты, ткани, посуда, предметы роскоши. Вывозились же сахар и ямайский ром, жемчуг, табак, красители и ценные древесные породы, фернамбук и кампешевое дерево[16]. На Карибах торговля велась в основном в поселениях англичан, французов и голландцев, а при случае – в испанских городах Панамы и Мексики. Но отношения с испанцами были сложные: случалось, они топили или захватывали торговые суда, и в этих случаях капитаны «Шелтон и Кромби» не церемонились – ответный налет на один из прибрежных городов рассматривался как возмещение убытков.
В первой половине восьмидесятых годов дела компании пошатнулись. Причины этого известны из предыдущих просмотров записи № 006322, но в данном контексте не важны. Суть в том, что компании «Шелтон и Кромби» предстояло выплатить в 1687—1690 гг. крупные суммы, взятые ранее в лондонских банках для расширения флота и деловых операций. Предчувствуя неизбежный крах, Джон Шелтон и Реджинальд Кромби искали источник быстрого дохода. Именно в этой связи всплыла история с дневником Чарльза и кладом инков, малая часть которого могла бы спасти компанию. Но послать в Южное море один корабль, даже хорошо снаряженный, было явной авантюрой – если бы судно преодолело столь долгий путь, с ним бы расправились испанцы. Поэтому экспедиция Дэвиса – Гронье пришлась очень кстати: во-первых, «Амелия» шла в составе большого каравана и могла рассчитывать на помощь, а во-вторых, вторжение корсаров наверняка бы дестабилизировало ситуацию в западных колониях испанцев и облегчило поиски сокровищ. С другой стороны, Эдвард Дэвис нуждался в лоцмане, который провел бы его суда через Магелланов пролив. Таким образом, интересы компании и предводителей пиратов совпали; в результате Питер Шелтон, лучший капитан на лучшем корабле, отправился в Южное море с корсарской флотилией.