Отъезжая от торгового центра, Босх достал телефон и проверил, включен ли он. Босха удивляло, что ему не позвонил Чу – разве что он и был источником, слившим информацию Гони-Гони. От Райдер тоже не поступило вестей. Дело шло к полудню, а она не появилась. Это говорило об одном – лейтенант сама дала жареные факты и теперь залегла на дно.
Сделала это либо по собственной воле, либо скорее всего по негласному указанию шефа. Следовательно, они поставили на устранение Ирвина Ирвинга, а не на то, чтобы молчанием добиваться его благожелательности. Трудно не согласиться с их выбором. Если продолжать трепать имя Ирвинга в прессе, замарать его намеками на коррупцию, это позволит избавиться от него как от недруга управления. Многое может произойти в последний месяц избирательной кампании. Не исключено, что шеф сделал решительный ход, желая проверить, достаточно ли окажется пороху в статье, чтобы повлиять на итоги выборов. Не считает ли он, что противник Ирвинга станет лучшим союзником управления, чем враг, с которым пошли на компромисс.
Босх чувствовал безразличие. Его не интересовало, кто и как мутит воду в верхах. Но ему была не безразлична Киз Райдер – его друг и бывший напарник, теперь с головой погрузившаяся в политические дрязги десятого этажа. Он понимал, что впредь, общаясь с ней, придется постоянно об этом помнить. И эта мысль кольнула Гарри так, словно он перенес тяжелую утрату.
Он решил, что лучше всего в этой ситуации пригнуться пониже и не высовываться. Не сомневался, что доживает последние дни в управлении. А те тридцать девять месяцев, которым он так радовался неделю назад, теперь казались приговором. Сегодня лучше обо всем забыть и не думать об управлении и работе. Решившись, он набрал мобильный номер Анны Стоун. Она сразу ответила.
– Анна, ты дома или на работе?
– Дома. По воскресеньям нет процедур. Что случилось? Ты нашел Чилтона Харди?
В ее голосе слышалось напряженное ожидание.
– Пока нет. Но завтра он будет моей мишенью номер один. А звоню я потому, что у меня свободный день. До пяти, когда надо будет забрать дочь от торгового центра. Я подумал, если ты свободна и не на работе, мы можем пообедать. Поговорить о том, о сем. Получится?
Босху никак не удавалось забыть о ней. Его вообще влекло к женщинам, пережившим трагедию. Думая об Анне, он решил: установив определенные границы в разговорах о ее сыне, пожалуй, удастся что-то вылепить из их отношений.
– Отлично, Гарри. С радостью поболтаю с тобой. Хочешь приехать сюда?
Босх посмотрел на часы.
– Я в Сенчури-Сити. Заеду за тобой примерно в двенадцать. Ты пока подумай, где мы могли бы посидеть на бульваре Вентура. Черт возьми, я даже не отказался бы попробовать суши.
Анна рассмеялась, и ему понравился ее смех.
– Нет, я имела в виду ко мне. Поедим и поговорим. Нам никто не помешает. А я что-нибудь приготовлю, правда не слишком замысловатое.
– Мм…
– Поглядим, что из этого выйдет.
– Уверена?
– Конечно.
Босх кивнул:
– Хорошо. Выезжаю.
34
Когда в понедельник утром он приехал на работу, Дэвид Чу уже сидел за столом. Увидев напарника, Чу повернулся в кресле и, словно защищаясь, вскинул руки.
– Гарри, все, что могу тебе сказать: это не я!
Босх поставил портфель и оглядел стол – нет ли сообщений или докладов. Ничего не оказалось.
– Ты о чем?
– О статье в «Таймс». Ты уже видел?
– Не беспокойся, я знаю, что это не ты.
– Кто же?
Гарри, усаживаясь, показал на потолок, давая понять, что статья – дело рук начальников с десятого этажа.
– Высшая политика. Кто-то в верхах решил сделать такой ход.
– Чтобы получить возможность сдерживать Ирвинга?
– Чтобы вывести его из игры. Повлиять на итоги выборов. Но в любом случае это больше не наше дело. От нас требовался отчет – он представлен. На сегодня наша задача – Чилтон Харди. Я хочу найти его. Этот тип оставался на свободе двадцать два года. Пора ему, в конце концов, за решетку.
– Слушай, я тебе в субботу звонил. Проделал кое-какую работу и хотел спросить, нет ли у тебя желания прокатиться и повидать одного папика. Но поскольку ты не ответил, я решил, что у тебя были дела с дочерью.
– Да, были «дела с дочерью», а ты не прислал сообщения. Колись, что нарыл?
Чу повернулся к столу и показал на экран компьютера.
– Хотел, насколько получится, пробить этого Харди. На него почти ничего нет. Больше на отца, который торгует недвижимостью. Чилтон Аарон Харди-старший. Пятнадцать лет живет в Лос-Аламитос. У него дом в кондоминиуме, его полная собственность.
Босх кивнул. Информация заинтересовала его.
– Еще я попытался отыскать миссис Харди, – продолжил Чу. – На тот случай если они развелись или она живет в другом месте, но может послужить ниточкой к «младшему».
– И что?
– Не вышло. Отыскал только некролог от девяносто седьмого года. Хильда Эймс Харди, супруга Чилтона-старшего, умерла от рака груди.
– Похоже, надо ехать в Лос-Аламитос.
– Да.
– В таком случае поднимайся и уматываем, пока здесь из-за этой статьи не запахло жареным. Захвати папку с фотографиями Пелла из отдела транспортных средств.
– Зачем Пелла?
– Затем, что «старший», возможно, не захочет сдать «младшего». Тогда мы разыграем перед ним пьесу, и вот тут-то и возникнет Пелл.
Босх встал.
– Пойду переставлю магнитики.
До Лос-Аламитос они добрались за сорок минут. Это был спальный пригород на северной оконечности округа Орандж – один из десятка прилегающих друг к другу районов между Анахаймом на востоке и Сил-Бич на западе.
По пути детективы договорились, как вести себя во время разговора с Чилтоном Харди-старшим. И, миновав Кателла-авеню и медицинский центр Лос-Аламитос, свернули к тротуару перед комплексом жилых строений. Дома стояли группами по шесть в каждой, с большими лужайками перед фасадом и двойными гаражами в конце подъездных дорожек.
– Бери папку. Пошли, – бросил Босх.
Главная аллея вела мимо почтовых ящиков и разветвлялась на дорожки, которые направлялись к отдельным владениям. Дом Харди-старшего был вторым по счету. Перед закрытой дверью находилась еще одна, затянутая сеткой. Босх нажал на звонок и постучал по алюминиевой раме экрана.
Детективы подождали секунд пятнадцать, но не получили ответа. Босх снова надавил на кнопку и уже поднял руку, чтобы опять постучать по раме, когда откуда-то из глубины дома донесся приглушенный голос.
– Кто-то есть, – заметил Босх.
Прошло еще пятнадцать секунд, и снова раздался голос, на этот прямо из-за двери.
– Кто там?
– Вы мистер Харди?
– Да. Что надо?
– Полиция. Откройте дверь.
– В чем дело?
– Нам необходимо задать вам несколько вопросов. Пожалуйста, откройте дверь.
Наступила тишина.
– Мистер Харди?
Раздался звук отпираемого замка, дверь медленно приоткрылась, и в щель дюймов в шесть на них уставился человек в очках с толстыми, словно из бутылочного стекла, линзами, растрепанный, с непричесанными седыми волосами и двухнедельной белой щетиной. Из-за ушей к носу тянулись прозрачные пластиковые трубки, подававшие в ноздри кислород. На нем было что-то вроде голубого больничного халата, полосатые пижамные брюки, на ногах – черные пластиковые сандалии.
Босх попытался открыть дверь с сеткой, но она оказалась заперта.
– Мистер Харди, нам надо поговорить с вами. Вы нас впустите?
– О чем?
– Мы из полицейского управления Лос-Анджелеса, разыскиваем человека и полагаем, что вы поможете нам. Так позволите войти?
– Кого?
– Не стоит обсуждать это на улице. Впустите нас, и мы поговорим.
Хозяин, размышляя, нахмурился. У него был холодный отстраненный взгляд, и Босх отметил, что сын унаследовал глаза отца.
Старик неторопливо протянул сквозь щель руку и открыл замок на двери с сеткой. Босх отворил ее и ждал, когда Харди-старший отступит и пропустит их в коридор.
Опираясь на палку, он медленно повел их в гостиную. На его костлявом плече висел на ремне небольшой кислородный баллон, от которого к носу шли трубки.
– У меня не убрано, – предупредил хозяин, направляясь к креслу. – Я не принимаю гостей.
– Ничего страшного, мистер Харди, – ответил Босх.
Старик медленно опустился в видавшее виды мягкое кресло. В доме пахло сигаретами, старостью, и все было таким же неухоженным, как и сам хозяин. Босх стал дышать через нос. Харди перехватил его взгляд на пепельницу.
– Вы не настучите на меня в больницу?
– Нет, мы пришли сюда не за этим. Меня зовут Босх, а это детектив Чу. Мы пытаемся установить, где находится ваш сын Чилтон Харди-младший.
Харди-старший кивнул, словно ожидал этого вопроса.
– Понятия не имею, где он сейчас. Что вам от него надо?
Чтобы их глаза оказались на одном уровне, Гарри сел на диван с потертой обивкой.
– Позволите?
– Устраивайтесь. Что привело вас ко мне? Куда делся и что натворил мой сын?