– А если он шизик? Кстати, досье на него ты составил?
– Нет. А надо?
– Иди, выясняй, мне необходимо знать, кто он, откуда, чем занимается, каким бизнесом, не сидел ли в СИЗО и не имеет ли в нужных кабинетах «волосатую лапу».
Паша улетучился.
После обеда Матвей собрал сотрудников отдела, поинтересовался их настроением, ловя себя на мысли, что не может сконцентрироваться на проблемах СЭП, раздал новые задания и позвонил отцу.
– Пап, не хочу работать, – признался с неохотой. – Как сломалось что в душе… может, я заболел? Не подскажешь способ лечения?
– Забей на работу, – посоветовал Котов‑старший серьёзным тоном. – Лучше всего – с хорошей компанией. Выпьешь водочки, закусишь шашлычком, и всё станет хорошо.
– Ты… шутишь? – не поверил ушам Матвей.
– А ещё лучше – увольняйся, – закончил Василий Никифорович. – Я не знаю, чем закончится эпопея со Сходом Комитета 300. Если им удастся активировать Великие Вещи, мир изменится. А связи с инфархом нет.
Матвей вздохнул свободней.
– Дива должна помочь…
– У неё тоже нет связи с отцом. Ты когда освобождаешься?
– Как всегда часов в семь-восемь вечера.
– В девять будь у меня, обговорим кое-какие планы.
– Вдвоём?
– Тебе нужен кто-то третий?
– Я просто думал…
– Может, будут ещё люди. – Котов выключил телефон.
Размышляя о таинственных намёках отца, Матвей позвонил Диве, но дочь Соболева не ответила. Автомат сообщил, что абонент находится вне зоны связи.
После возвращения в Москву все участники кипрской экспедиции разошлись по своим домам, договорившись встретиться в воскресенье и обсудить положение дел. Но сначала исчез Стас, пообещав не мешать комиссарам «Стопкрима» и не служить Меринову, потом Горшин, перестав отвечать на вызовы, и за ним пропала Дива, не предупредив никого о своём отъезде или о каких-то проблемах. Самандар утверждал, что дочь Соболева взяла отпуск за свой счёт в Генпрокуратуре, якобы «по семейным обстоятельствам», и после встречи с Мериновым уехала из Москвы. Куда – не знал даже сверхинформированный Вахид Тожиевич.
Впрочем, на бегство исчезновение двух эмиссаров инфарха, какими, собственно, и были Тарас и Дива, не походило. Если бы им угрожала опасность, они предупредили бы соратников из «Стопкрима», зная, что им протянут руку помощи. А поскольку этого не произошло, можно было предположить, что оба занялись неотложными делами, не требующими участия боевых порядков «чистилища».
И всё же сердце Матвея ныло, а душа мучилась сомнениями и обидой, не получив весточки от той, которую он боготворил.
В начале пятого Матвей вызвал Редьковича:
– Поехали на Баррикадную, посмотрим на объект.
– Слушаюсь, босс! – обрадовался лейтенант. – До чёртиков надоело с бумагами возиться! На ком поедем? Вызвать служебку?
– Не надо, поедем на моём «китайце». – Он имел в виду спортивный «Chery Sport CSS‑16», мало в чём уступавший своим западным аналогам.
Спустились вниз, вышли из трёхэтажного здания бывшего клуба культуры, с недавних пор полностью принадлежавшего центру СЭП. В этот понедельник Матвей приехал на работу ровно к девяти часам утра и поставить машину на пятачке перед входом в контору не смог, пришлось парковаться в торце жилой пятиэтажки с выездом на улицу Максимова.
Подходя к машине, слушая разглагольствования Паши о вере в людей и доверии к их обещаниям, он увидел возле своего белого спорткара какого-то мальчишку лет четырнадцати, но не сразу понял, что тот делает.
Белобрысый сорванец в рваных джинсах, красной футболке с изображением танка и надписью «WAR infiniti», в надвинутой на лоб бейсболке с длинным козырьком, воровато оглядываясь, обошёл «Чери» и, быстро подскочив к машине, начал что-то совать под щётку стеклоочистителя.
Матвей, шагавший чуть впереди, ускорил шаг и ловко цапнул парня за ухо.
– Ты что делаешь?
Паша, обойдя обоих, вытащил из-под щётки листок с текстом, хмыкнул:
– Ни хрена себе! Знаешь, что это такое?
– Отпусти, пидор! – прохрипел белобрысый воспитанник улицы и Интернета. – Порежу!
– Читай, – сказал Матвей, не спеша выполнять просьбу.
Малец попытался выкрутиться из его руки, но не смог.
– «Порезать шины, поцарапать краску? Легко! – прочитал Паша. – Уважаемый владелец этого авто! Человеку, не раз побывавшему в колонии, на работу не устроиться, а детей кормить надо! Во избежание действий (первая строка), прошу Вас сделать добровольный, благотворительный, единоразовый взнос в размере 999 рублей на киви-кошелёк номер плюс семьсот девяносто восемь… и так далее. В комментариях или СМС на этот номер обязательно укажите марку и полный номер вашего прекрасного авто. Заранее благодарен за понимание. Приписка: один новый баллон стоит 5000 рублей, а покраска авто ещё дороже». Письмо счастья, командир. – Паша засмеялся. – В моду вошло.
Матвей кивнул.
Действительно, снимать госномера с автомобилей с целью вымогательства денег за их возврат в криминальной среде стало нерентабельно, так как процедура выдачи новых номеров упростилась и схема мошенничества действовать перестала. Но автожулики не успокоились и выдумали новые способы заработка от «заплатишь – посторожу» до наклеек на ветровое стекло наподобие той, что прилепили Матвею. И простенькое это хамство распространилось по всей стране, особенно там, где не существовало охраняемых парковок. Но в натуре Матвей сталкивался с подобным шантажом впервые.
– Кто тебя надоумил?
– Пусти, гад! – заорал вдруг юный «защитник зэков». – Пожалуюсь «крыше», она тебя в сортире утопит!
– Эй, деловой, отпусти мальца, – вышли вдруг к машине из-за торца дома двое громил в расстёгнутых пятнистых куртках по моде «милитари». – В чём дело?
Паша оглянулся, хмыкнул:
– А вот и «крыша» подоспела. Ответный вопрос, граждане: кто вы такие?
– Отпусти пацана! – с ленивой угрозой сказал бритый наголо пузан; под курткой у него виднелась волосатая грудь, украшенная наколками; наколки вились и по шее на бритый череп.
Матвей подумал, наклонился к парню в бейсболке, сказал мягко:
– По кривой дорожке пошёл, дружок. До хорошего она не доведёт.
– Отпусти! – Молодой сорванец вдруг выхватил нож, полоснул по руке Матвея, и, если бы он вовремя не среагировал, получил бы серьёзную рану.
Пришлось напрягаться, искать ответ, отбирать нож: это был хороший острый нож, который у бандитов назывался финкой, хотя к финским боевым ножам отношения не имел.
Отобрав финку, Матвей отпустил ухо парня, и тот отскочил, прижимая к налившемуся кровью уху ладонь, плаксиво заорал:
– Отдай жабокол!
– Отдай перо, – повторил напарник бритоголового хриплым голосом, лохматый, с мощной челюстью, заросшей седым волосом.
– А идите-ка вы подобру-поздорову, – спокойно посоветовал Матвей; затевать свару рядом с конторой категорически не хотелось. – Вижу, что оба недавно откинулись, ещё не привыкли к нормальной жизни, однако не рано ли начали промышлять? Снова в казённый дом захотелось?
Бугаи переглянулись. Они явно не ожидали встретить понимающего ситуацию человека, но и терять «достоинство» не желали.
– Подснежников надо уважать, – поворочал головой на мощной шее первый.
– Штыфта на котах не жалко? – цыкнул золотым зубом второй. – Не дрянцы[1], чай.
Матвей поморщился:
– Ну, обратились бы по-честному: вышли, мол, из тюряги, я бы и посочувствовал. А таким способом вы только настраиваете общественность против себя.
– Не гони порожняк, – презрительно скривил губы небритый. – Гони бабло, ежели сочуйствуешь. Твоя тачка заметная, везде найдём.
– Я вызову санитаров? – предложил Паша.
Матвей покачал головой.
– Это не лечится. Идите, мужики, не люблю хамов ни в каком обличье и вам не сочувствую.
– Дунец, врежь ему! – оскалился пацан. – Он же тебя за фраера держит!
– Ох, не советую, – предупредил, нехорошо улыбаясь, Паша.
– Какая статья УК им светит за порчу имущества? – повернулся к нему Матвей.
– Сто шестьдесят седьмая, – ухмыльнулся Паша. – До двух лет.
Здоровяки снова переглянулись, озадаченные спокойствием клиентов.
– Ты на кого наезжаешь?! – шевельнул каменной челюстью небритый. – Фраер обколотый?!
– Предупреждаю. – Матвей отвернулся и открыл дверцу машины, боковым зрением не выпуская из виду бывших зэков.
Дальнейшее произошло в течение нескольких секунд.
Бритоголовый прыгнул на него сбоку, норовя ударить кулачищем по голове.
Небритый достал нож.
Их малолетний напарник метнулся к машине, поднимая с земли обломок бетонной плиты, невесть откуда взявшийся.
Паша, обладавший неплохой реакцией, перехватил парня, отобрал обломок.
Матвей сделал сложное движение, уходя от удара, поймал руку здоровяка, дёрнул его вниз, как бы продолжая движение, и впечатал лбом в ребро дверцы машины, мимолётно подумав: не отломать бы…