Лицо сияло чистотой. Она читала письмо, несколько листков лежало у нее на коленях. В руке дымилась чашка, наверно с чаем.
Вдруг она подняла голову и внимательно посмотрела на дверь, почувствовав, что за ней наблюдают. Он заметил, что она плакала.
Ї Простите, — пробормотал он, открыв дверь пошире. — Я не хотел вторгаться к вам. Я только что вернулся и решил узнать, как вам удалось справиться с Томом. Трудно пришлось?
— Нет, — она с усилием взяла себя в руки. — Он золотой мальчик.
Пирс беспомощно пожал плечами. Он никогда не знал, что делать с плачущими женщинами.
— Если не Том, тогда что? Вы подумали и решили, что работа вам не подходит?
— Нет. — Поставив чашку, она достала платок и вытерла глаза. Няня молчала так долго, что он подумал: разговор закончен. Но она, словно приняв решение, снова заговорила:
— По-моему, командор Уорнер, вы должны об этом узнать.
— Слушаю вас.
— Боюсь, я была недостаточно правдива. — Она вытащила из коробки, стоявшей у локтя, бумажный платок и высморкалась.
Ему это не понравилось. Абсолютно честный сам, он не видел пользы в людях, которые не придерживались такой же прямолинейной открытости.
— В каком смысле, мисс Беннет?
— Ну… — Она замолчала и бросила на него быстрый взгляд.
— Пожалуйста, продолжайте. — Он неумолимо смотрел на нее.
— Недавно.., я страдала.., ммм… — Подбородок опасно задрожал.
Чем? — чуть не гаркнул он. Сидела в тюрьме за жестокое обращение с ребенком? Нервный срыв? Наказание за профессиональную некомпетентность и нарушение служебного долга? Что-то произошло.
Она перевела взгляд на письма, лежавшие на коленях.
Конечно! Она получила письмо «ты мне больше не нужна»! Значит, он угадал причину слез. Пирс и раньше много раз видел такое, поэтому легко определил симптомы. У бесстрашных мужчин подгибались колени от писем в одну страничку, если какая-то особа сообщала им, что они в ее жизни уже стали историей.
— И поэтому вы уехали из Миннесоты, — сделал он вывод.
— Что? — Она удивленно подняла на него темно-карие глаза.
— Вы хотели начать все заново.
— Да. — Она подозрительно разглядывала его. — Но я уже решила сделать это раньше… — Вот-вот могли снова хлынуть водяные потоки.
— Пока он не разбил ваше сердце, — договорил Пирс вместо нее.
Она уставилась на него, словно подозревала, что он тронулся умом.
— Нет. В моей семье случилась беда, смерть.
— Ох! — И с бесчувственной тупостью, свойственной ему, он добавил:
— А я не сомневался, что какой-то парень бросил вас.
— Боюсь, все не так просто. — Она невесело засмеялась.
— Простите, мисс Беннет, я не имел в виду, что это легкая утрата.
— Сейчас мои чувства слишком обострены. — В глазах снова засверкали слезы.
Ї Я это прекрасно понимаю. — Без приглашения он вошел в комнату и прислонился к подоконнику. — Что я могу сделать, чтобы облегчить ваше положение?
Ї Ничего. — Она покачала головой, и слезы покатились по щекам.
Надо ли подставить ей плечо, чтобы она выплакалась? Погладить ее волосы и прошептать слова утешения?
Эта мысль взволновала его больше, чем встреча в спальне с Луизой. Он поспешно вручил ей новый бумажный платок. Лучше бы ему отложить до утра этот разговор.
— Что вы пьете?
— Травяной чай. Я думала, он поможет мне уснуть. Надеюсь, вы не возражаете, что я хозяйничала в кухне?
— Нет. А может быть, лучше глоток бренди?
— Нет, спасибо. Я редко пью.
— Но иногда совсем не плохо сделать исключение. Я бы и сам с удовольствием выпил.
И прежде чем она успела возразить, он сунул ей в руку еще один бумажный платок и исчез. По дороге к лестнице он заглянул в комнату Тома. Мальчик крепко спал. За дверью своей комнаты ритмично похрапывала Жанет. Так, на этом фланге все в порядке.