И я вовсе не собираюсь передавать бразды правления дяде и двоюродным братьям, хотя они явно не против.
– Значит, в деле вся семья? Бровь поползла вверх.
– Что тут странного?
– Ничего, это похвально, – откровенно призналась Зоя. – Я просто восхищаюсь тем, насколько в греческих семьях все связаны друг с другом.
– Точнее, спаяны, – поправил он.
Случайный прохожий задел Зою, Алексис взял ее под руку и отвел в сторону, к стене небольшого белого дома, двери которого выходили прямо на улицу. Продолжая слегка поддерживать ее за локоть, невозмутимо вглядывался в лицо.
– У нас разные жизненные пути. Я обязан об этом помнить. Что вы собираетесь делать через год?
Зоя сказала чуть осипшим голосом:
– Я уже говорила, снова стану учительствовать. Либо отправлюсь путешествовать, если представится возможность. Мир огромен. Пока жива, хочу повидать как можно больше.
– В вашем возрасте и мысли о смерти? – изумился он. – У вас вся жизнь впереди, – голос слегка изменился. – И любовь.
У Зои остро кольнуло сердце. Сказала про себя: «Тешится наивностью английской девчонки!». Попробовала поставить его на место:
– А мне показалось, что вы считаете любовь чем-то второстепенным в жизни?
– Я говорил, что она не главное в браке, а не то, что я презираю это чувство, – голос Алексиса мягко обволакивал Зою. – Вы когда-нибудь любили?
– Уже спрашивали однажды, – отрезала она.
– Разговор был о похоти, а не о любви, – возразил Алексис. – Еще раз повторяю, вы когда-нибудь по-настоящему любили мужчину?
Она чуть не утонула в глубине темных глаз, понадобилось волевое усилие, чтобы сбросить наваждение.
– По-настоящему – никого. Он был явно удивлен.
– Но хоть когда-нибудь думали, что любили?
– С кем этого не случалось? – ее дерзость была наигранной. – Эка невидаль! – успокоилась и коротко прибавила: – Не беспокойтесь, я не собираюсь обращать в свою веру Софию. В мыслях не держу, чтобы разрушить ее идеалы.
– Вероятно, исключение составляют ее представления о браке? Она вздернула подбородок.
– Ее мнение совпадает с моим.
– Следовательно, эту тему вы обсуждали?
– Только ради того, чтобы выяснить, что именно она думает по этому поводу.
– Ну и?..– поторопил он.
– Думаю, она сделает все, что вам придется по нраву, даже выйдет замуж за Орестеса Антониу. Но если вам небезразличны ее чувства, избавьте ее от сомнений на его счет, – Зоя говорила торопливо, стараясь быстрее излить все, что накопилось в душе, пока пламя негодования не успело как следует разгореться в глазах Алексиса. – Во всяком случае, он ей не пара!
Внезапно выражение недовольства сменилось усмешкой.
– Слышали бы Антониу, какого вы мнения о них!
– Я не имею в виду семью, – возразила Зоя. – Только самого Орестеса. Как говорится, он уже положил глаз на приданое Софии. Есть люди, жадные от природы.
Усмешка на лице Алексиса сменилась неопределенным выражением.
– Зоя, вы слишком доверяетесь своей интуиции. Разве она вас никогда не подводила?
Впервые он назвал ее по имени. Это прозвучало странно.
– Иногда ошибаюсь, – созналась Зоя. – Но не в этом случае. Орестес смотрит на Софию не так, как мужчина глядит на девушку, которая ему очень нравится.
– И как обычно бывает? Вы это видели сами?
– Да, случайно пришлось. В Англии у меня была подруга, – на ходу приврала Зоя, – жених которой смотрел на нее так, словно во всем мире не было ни одной другой девушки.
– А как же она на него смотрела?
«Насмехается», – подумала Зоя, но не смутилась, что поймана на лжи.
– Почти точно так же. У них была любовь.
– Вот мы и вернулись к тому, с чего начали, – заявил Алексис. – Что касается Софии… – пауза, казалось, длилась вечно, наконец, он сдержанно сказал: – Я об этом подумаю.
– Только ради самой Софии, – быстро прибавила Зоя.