– Это действительно неуклюжее имя. – Карли заметила слезы в глазах старушки, когда она пожимала руку Энни. – Внучка Аннабель. Когда я видела тебя в прошлый раз, ты только училась ходить. – Ее губы дрогнули. – Ты была ужасным ребенком. И сейчас тоже?
Энни вспыхнула и снова опустила глаза.
– Ну, наверное… немножко.
– Какая прелесть!
– Но я буду послушной, когда буду петь с вами. А если вы не захотите ездить в церковь, я смогу приходить к вам домой. Но… – Энни умоляюще взглянула на Мэйзи и Карли, – я уверена, что мы сможем отвозить вас в церковь, чтобы все могли вас услышать.
– Конечно, сможем, – воскликнули Карли и Мэйзи в один голос.
Джонас положил руку на плечо миссис Уотсон.
– Нет проблем. Заметано.
Миссис Уотсон закрыла лицо ладонями, ее плечи задрожали. Джонас склонился к ней и зашептал что-то на ухо так тихо, что Карли не смогла расслышать. Старушка покачала головой. Джонас взял со стола чистую салфетку и нежно вложил в ее руку.
Миссис Уотсон вытерла глаза и проговорила дрожащим голосом:
– Я думала, что все мои друзья уже умерли.
– О нет, Эстер, – откликнулась Мэйзи. – У тебя есть друзья в этом городе. Посмотри, сколько их вокруг тебя.
– Не заставляй меня плакать снова, Мэйзи, – нахмурилась миссис Уотсон.
Энни поцеловала старушку в сморщенную щеку. Карли тоже хотела сказать что-то ободряющее, но не смогла произнести ни слова – ее душили слезы.
Джонас заметил это. Схватив еще одну салфетку и взяв другой рукой Карли под локоток, он отвел ее в заднюю комнату. Здесь, в относительном уединении, он обнял девушку и провел ладонью по ее по волосам.
– У тебя такое мягкое сердечко.
– Обычно я не такая плакса, – начала оправдываться Карли, смахивая слезы. – Не знаю, что со мной случилось.
Джонас фыркнул.
– По-моему, ты просто схитрила, чтобы затащить меня в дальний уголок и получить еще один поцелуй.
– Ой, какая самонадеянность, – улыбнулась Карли. Теперь у нее уже пропало всякое желание плакать. – Пожалуйста, не надо больше. Не думаю, что я смогу… э… остановиться.
– И я тоже, – кивнул Джонас. У его глаз появились лучики морщинок. – Но по моему, это еще не повод упускать такую возможность.
– В охотничьем домике? – воскликнула Карли. Она решила переменить тему. – Джонас, тебе понравилась вся эта возня с Рождеством? Ты ведь не только для меня стараешься.
– Еще бы. Я просто обожаю ходить вокруг тебя кругами в постоянно возбужденном состоянии и страдать.
– Но ты…
– Никаких «но», Карли. И нечего снова лить слезы. Миссис Уотсон великолепна, как и остальные твои друзья. Но я прекращаю разыгрывать из себя Санта-Клауса до тех пор, пока ты не найдешь в себе силы признаться в своих чувствах передо мной… и Сильвией.
– Учти, это будет в следующий понедельник, – твердо заявила Карли.
Джонас посмотрел ей в глаза.
– Думаю, я солгал, – сказал он.
– Солгал?
– Я могу остановиться. Что же я животное, по-твоему? И я не стал бы отпускать тебя на эту встречу без веской причины сдержать свое обещание. Кроме того, ты сама этого хочешь.
– Конечно, я хочу тебя, – выдохнула Карли. – Но мы…
Джонас довольно усмехнулся, его руки и губы стали решающим аргументом в их споре.
Седьмая глава
Следующие выходные тянулись как очередь к дантисту. Поход за елками без Джонаса не принес Карли никакой радости.
Она поехала с женщиной, работающей в магазине на полставки, и ее мужем. Он отказался взять ручную пилу, заявив, что это пустая трата времени и сил. Но Карли расстроилась не только из-за визга электропилы и делового подхода, с которым этот человек выбирал елки. Дул сильный ветер, температура воздуха не превышала пяти градусов по Фаренгейту, а выбранные деревья оказались совершенно неподъемными.