Подойдя к Сидни, он схватил ее за подбородок.
– Так мне и надо за то, что выбрал себе невесту из грязи. Ведь ты из простонародья, профессорская дочка, ты – никто. – Он оттолкнул ее, тяжело дыша. Сидни подумала, что ему действительно больно от ее предательства, но грубиян того заслуживал.
– Из простонародья? – Она пришла в ярость. Кто позволил ему оскорблять ее отца? Сидни отпустила Франкенштейна и, скрестив на груди руки, с удовольствием наблюдала, как собака рванула вперед и схватила Питера за лодыжку. Он отпрыгнул за буфет и столкнул на пол хрустальный графин.
Графин разлетелся на куски, а от вина на полу образовалась лужа. Франкенштейн высоко подпрыгнул и, толкнув Питера в грудь, повалил его на диван.
Прижатый к диванным подушкам огромной собакой, Эстерфилд заорал не своим голосом.
– Заткнись! – Она не знала, что делать. Вдруг Питер не захочет уйти по-хорошему? – Ты напугаешь Франкенштейна.
Питер сдавленно пробормотал:
– Франкенштейна?
Сидни согнала собаку с дивана.
– Он просто защищал меня.
В их разговор вмешался сердитый мужской голос:
– Он лишь сделал то, чему его учили.
Сидни обернулась, все еще удерживая собаку за ошейник. Питер с трудом поднялся с дивана. Франкенштейн завертел хвостом, приветствуя хозяина.
В темном дверном проеме стоял Райлен. Он выглядел довольно нелепо в одних подштанниках и с яблочным пирогом в руке, лицо же его выражало ярость.
Медленно поднявшись, Питер поправил бриджи.
– А! Де Уайльд! Я вижу, вы не изменили своих привычек.
Райлен перевел глаза на Сидни.
– И вы тоже. Такой же негодяй, каким были всегда.
– А вы все тот же развратник, – сказал Питер с презрением. – Живете в этом склепе и пишете о демонах и призраках. – Потом, взглянув на Сидни, добавил: – И позорите молоденьких девушек. Друзья советовали мне не жениться на девушке из низов. Только шлюха могла позволить себе такое. К моему большому сожалению, виноваты не только вы.
Райлен подошел к буфету.
– Еще одно слово о Сидни, и я сверну вам шею. Я рассказал ей все, что знаю о вас и ваших ночных похождениях.
– Что он сказал тебе, Сидни? – обратился к ней Питер.
– Он сказал, что ты – тварь и… приводишь к себе домой любовниц.
Питер попытался изобразить улыбку.
– Чемпион по придумыванию ужасных историй и специалист по падшим женщинам. Каково призвание! – Он повернулся к Сидни: – И ты поверила ему! Как ты могла так поступить! Ты была ничтожеством, пока я тебя не нашел!
– Питер! – Она взглянула ему прямо в лицо. – Ты всегда пытался поучать меня, тебе не нравились ни моя одежда, ни манера поведения. Я никогда не могла тебе угодить.
– А для меня ты лучшая из лучших, – перебил ее Райлен.
– Спасибо, Райлен, – сказала она. – А сейчас помолчи. Мне нужно сказать Питеру несколько слов.
– Как ты могла со мной так поступить? – возмущенно повторил Эстерфилд. – Как могла отказаться от меня ради человека, который зарабатывает деньги историями о призраках и монстрах? Он… он… совсем другой!
– Я слышала о твоем романе с леди Пенелопой, – с вызовом сказала Сидни. В ней говорило уязвленное достоинство. – Ты лжец и донжуан.
Питер с яростью взглянул на Райлена:
– Это вы ей сказали?
– Нет, – спокойно ответил тот. – Но если бы я знал об этом, то рассказал бы обязательно. Она заслуживает правды и не должна заблуждаться на ваш счет.
Схватив Сидни за руку, Питер взглянул на ее пальцы.
– А где мое обручальное кольцо?
– Понимаешь, я…
– Я выбросил его в окно, – вмешался Райлен.
– В окно? – ужаснулся Питер. – Вы выбросили кольцо моей прабабушки, которому нет цены, в окно?
– Мы с Сидни лежали в постели. – Райлен освободил ее руку от Питера.