Что ж, работа у него такая – подслушивать да подсматривать. А вот кому передается подслушанное, это уже вопрос второстепенный, пусть и любопытный.
Разговор оставил неприятный осадок. Жизнь в отсталой колонии сделала Марата махровым земным шовинистом, помахровее любого коренного землянина. В политических дискуссиях он драл глотку, доказывая, что никакого суверенитета у космических поселений быть не может и что все человечество должно управляться из единого центра, то бишь правительством Земли. С другой же стороны, Марат Ирсанов испытывал глубочайшее почтение к сверхцивилизациям Великих Гостей.
Когда после перерыва все вернулись в конференц-зал, он снова поднял этот вопрос, за что был коллективно пристыжен. Оказывается, земные коллеги, в отличие от провинциала Ирсанова, давно сообразили, что пришельцы считают людей существами далеко не первого сорта.
Эрвин Сандерс, посмеиваясь, сравнил галактический статус Земли с архипелагом южных морей, куда приплыли на галеонах и каравеллах европейские колонизаторы. Причем сами туземцы не понимают, сколь жалок их жребий, а потому с готовностью прислуживают бледнокожим полубогам.
– Мы для них – никто, – печально резюмировал Сандерс. – Остров с папуасами, на котором обосновались фактории европейских держав.
– Даже не обязательно, что великих держав, – добавил Зу.
– Вот именно! – Сандерс энергично кивнул. – Нас заставляют добывать жемчуг, экзотические ракушки, ценную древесину, черепаховое мясо. Платят же безделушками – табаком, бусами, дешевым виски. Колонизаторы щедры и великодушны: нам даже показали, как изготовить хороший нож и правильно связать плот. Но при этом не дают пороха и не учат строить моторных лодок. А тем более самолетов.
– Туземцы и этому рады, – Старостин с отвращением покривился. – Человечество обеспечивает дешевую рабсилу, люди вкалывают на опасных производствах, гонят в порталы дармовое сырье.
Тарусова грустно добавила:
– И еще мы предоставили им плацдармы под армейские базы. Никто не задумывался, с кем намерены воевать кланты, обосновавшиеся на Марсе?
– Нифбезил и Чауц готовятся к войне? – удивленно переспросил Ирсанов.
– Похоже на то, – произнес Сандерс.
Земляне были полны недоверия, и это покоробило Марата. Он не мог представить Землю в виде архипелага, населенного дикарями. К тому же в логике коллег просматривались прорехи, и Марат поспешил на них указать:
– По-моему, не все так плохо. Наши специалисты получают приглашения на Внешние Миры.
Посмеиваясь, Сандерс произнес замогильным голосом:
– Бледнолицые полубоги забирали к себе особо смышленых туземцев. Только почти никто не возвращался на свои дикие острова. А если возвращаются, то без нужных знаний.
– Подождем, пока прилетит Сильвия Бернштейн, – не сдавался Марат.
Зу поведал доверительным шепотом:
– К твоему сведению, Сильвия уже год как на Земле. Вернулась помолодевшая, при больших деньгах, но разочарованная. Ее знаменитая теория оказалась ошибочной.
– Что она узнала про их науку?
– Якобы ничего. Похоже, ей поставили мыслеблок. Сокрушенно покачивая головой, Сандерс добавил:
– Нам дают сведения, необходимые для работы на пришельцев, не более. Физика, химия, математика – лишь ненамного выше, чем достигли мы сами. Нам объявили, что Единой теории поля нет и не может быть. Что обе эйнштейновские теории – специальная и общая – описывают, да и то не слишком верно, локальные эффекты. Что вожделенное Великое Объединение – тупиковый путь. Но нам не говорят, какой путь правильнее тех тупиков, в которые мы забрели! Нас держат в неведении.
– Но для чего? – Марат вопросительно поглядел на Зу.