– Ты неисправима, птичка.
– Кто бы говорил, обезьянка.
Они помолчали.
– Ты не чувствуешь запаха Вр... Аримана? – после паузы спросил человек.
– Откуда мне знать, как пахли Враги? – резонно возразил Файт. – Я ощущаю странный, незнакомый запах. Чей – мне неведомо.
– Теперь ведомо. – заметил Кондор. Грифон содрогнулся.
– Они тысячу лет держали у себя Врага...
– Если не давать зверю вырасти, и убивать в раннем возрасте... – человек запнулся, ощутив как напряглись мышцы Файтера. Тот покачал головой.
– Ариман их бог, их идеал. Убивать бога? Раз в десять лет?
Файт вздохнул.
– Да и вообще, убивать детей... – невесело добавил он. – Нельзя это, Кондор.
– Нельзя повторять деяния Предков, согласен. – отозвался юноша. – Они сами накликали себе на голову ту Войну.
– Неужто мой юный друг становится атеистом? – заинтересовался Файт. Человек фыркнул.
– Птица, ты младше меня на шесть лет.
Грифон не сумел ничего возразить и промолчал. Тем временем колдуны внесли в зал медный треножник, под которым Адракх со зловещим шипением разжёг пламя. Вошёл человек с подушкой, на которой лежали различные блестящие инструменты. Адракх довольно долго выбирал. Остановившись на штопороподобном лезвии, он медленно поднёс инструмент к пламени. Пленник закричал, отчаянно и безнадёжно...
– Отвернись – посоветовал Кондор окаменевшему грифону.
– Я... Я должен помешать им! – Файт дрожал.
– Мы что, поменялись местами? – удивился юноша. – Теперь мне надо учить тебя благоразумию?
– Ты не понимаешь! Нельзя пытками вырывать информацию, это...
– Пытают человека. – жёстко прервал Кондор. – Не грифона.
Файтер очень странно посмотрел на своего товарища. Долго смотрел.
– Верно. – сказал он затем. – Верно.
Долгое молчание.
– Пытают человека.
И шагнул вперёд.
– Адракх. – негромко позвал Файт. Вождь резко обернулся.
– Файтер, не мешай.
– Не надо пытать его. – тяжело произнёс грифон. – Пожалуйста, не надо.
Адракх прищурился.
– Почему?
– Это... это грязно, о вождь.
Пауза.
– Интересно... – Адракх приблизился к Файтеру. – Может, пояснишь?
– Он беззащитен перед тобой. – сказал грифон. – Пытать и убивать беззащитных – всегда зло.
– Любой преступник беззащитен перед палачом.
– А палач – это не Зло?
– Что же тогда делать с преступниками? – с неподдельным интересом спросил вождь.
– Если нет возможности сделать его безопасным для общества – изолировать. Но не пытать...
Файтер нервно подёргивал хвостом.
– Адракх, помнишь что я говорил про жизнь? – внезапно спросил он. Тучан-мака медленно кивнул.
– Скажи, неужели ты не хочешь сделать хоть что-нибудь для придания жизни бОльшей ценности? Ведь ты видишь, сколь мало ценят её в нашем мире!
Грифон полурасправил крылья от волнения.
– Надо положить начало, Адракх. Надо просто начать! И тогда неизбежно придёт день, когда жизнь станет главной ценностью для всех. Жизнь – то единственное, что есть у каждого. Единственное, Адракх!
Вождь с огромным удивлением смотрел на Файтера. Чёрные глаза в который уже раз изучали грифона с ног до головы.
– Странный ты макантуку, Файт. – произнёс Адракх после долгого молчания. – Словно из другого мира явился.
– Ты не первый говоришь мне это. – хмуро ответил грифон.
Покрытое серыми перьями существо медленно приблизилось.
– Файтер, ты мне очень нравишся. – мягко сказал вождь. – И поэтому я хочу дать тебе добрый совет. Я говорю, что ты не от мира сего – а вот другой может не сказать. Он тебя просто убьёт, макантуку. Убьёт. И через час забудет об этом. Понимаешь? Жизнь, личность, индивидуум – всё это ценно только в мире, где принято в качестве ценностей. А НАШ мир не признаёт одиночек.