Раз уж вы берете Аликхана, и никому не обязательно знать, что он владеет всеобщим наречием, его можно использовать в качестве…
– …экспоната, – закончил за него Гарвин. – «Спешите видеть самого смертельного врага человека»… «Взгляните на него в оргии гниющей плоти»… «Демон-каннибал из кошмара за пределами звезд». И всякий, кто подойдет к его клетке, будет говорить свободно, не догадываясь, что у мусфия ушки на макушке.
– Черт, – сказал Дилл, – и здесь вы меня обскакали.
– Как всегда, – улыбнулся Гарвин.
Бен хохотнул.
– Дело стоит того, чтобы просто увидеть его в клетке.
– Только когда кругом будет публика.
– Этого будет достаточно. Я прихвачу этого… как его… херасиса… тьфу… арахиса, чтобы кидаться в него.
– Полагаю, – произнес Ньянгу, – все это в благородных традициях РР – проситься добровольцами неизвестно куда. – Взмахом руки он указал на выстроившееся перед ним подразделение. – Кто-нибудь отсутствует?
– Нет, сэр, – отрапортовала сент Моника Лир. – Кроме одного человека в госпитале, который не хочет в отставку раньше времени.
– Ладно, – кивнул Ньянгу и повысил голос. – Я горжусь вашей храбростью и глупостью, подлые, трусливые грязееды. Итак, в листовке были указаны специфические данные. Те, кто обладает какими-либо из них, остаются в строю, Остальные, которые, подобно мне, ищут приключений на халяву, покидают строй и отправляются обратно в казармы.
Он выждал. Люди начали нехотя расходиться, пока не осталось шестьдесят человек из более чем ста тридцати единиц личного состава.
– Прекрасно, – объявил Ньянгу, обводя взглядом мужчин и женщин. – Что ж, посмотрим. Страйкер Флим… Что вы планируете добавить к делу? Я имею в виду, помимо вашего мрачного видения всего происходящего.
Угрюмый с виду Страйкер, который упорно отказывался от продвижения по службе, но являлся при этом одним из лучших полевых солдат в РК, а значит, и во всем Корпусе, еле заметно улыбнулся.
– Узлы, сэр.
– Пардон?
– Я могу завязать любой известный узел. Одной рукой, без рук, вверх ногами, во сне, по пьяни.
– Вязальщик узлов, – Ньянгу начинало нравиться происходящее, – в списке не значился.
– Так точно, сэр, – согласился Флим. – Но я поразнюхал по окрестным циркам. Везде речь шла о веревках, тросах, шкивах, талях и прочем таком дерьме.
– Хорошо, – кивнул Ньянгу. – Берем. А что у вас, сент Лир?
– Танцевала в оперном театре.
– Идет. Нам понадобится кто-то, чтобы строить танцевальную группу. Как насчет вас, альт Монтагна?
– Плавание, сэр. Также прыжки с вышки. И, думаю, смогу освоить трапецию, ведь я неплохой акробат.
– Кто-нибудь из вас подумал о том, что может случиться с РР в отсутствие одновременно ротного и его зама?
– Уже позаботились, сэр, – резко ответила Лир. – Мы уговорим Лава Хурана взять на себя обязанности младшего офицера, дадим ему временные полномочия, которые перейдут в постоянные в случае нашего невозвращения. Абана Калафо подменит заместителя, также на временной основе. Коуд Янсма уже дал добро.
– Хм-м, – посерьезнел Ньянгу. Конечно, присутствие невероятно компетентной Лир было более чем желательно, хотя он и не слыхал о ее театральном прошлом.
Дарод Монтагна – другое дело. Гарвин, несмотря на продолжающийся роман с Язифью Миллазин, испытывал нечто большее, чем легкомысленный интерес, к юной брюнетке-снайперу. Как-то во время войны против Ларикса и Куры Ньянгу застукал их пьяными в стельку и целующимися, но не подумал, что это будет иметь какое-либо продолжение. Ежели имело, то могут возникнуть неприятности. Разве что Монтагна получила во время войны офицерский чин – тогда традиционный запрет на отношения между рядовыми и офицерами не играет роли.