Для совершенной олигархии нужен внешний враг, который принял бы на себя всю ненависть черни.
Для совершенной демократии нужно, чтобы любой гражданин был философом.
Для совершенной теократии нужно живое божество, не отгороженное небом от людей".
Дион из Архосса. «Письма о государстве» V в. до основания Ромы.* * *«В мире за все время его существования одержано ровно столько побед, сколько понесено поражений, ибо чья-то победа — это всегда чье-то поражение».
Приписывается Симу Солли, конфеденту альбийского короля Гордена VII, 1564г. от победы под Камелотом.Э. Н., 6 день, 22 ч.15 м.
Она лежала на широкой разоренной кровати, не решаясь пошевелиться. Сил хватало лишь на то, чтобы время от времени открывать глаза и разглядывать высокий серый потолок, изъеденный бессмысленным варварским орнаментом, и стараться при этом ни о чем не думать. Можно было только смотреть на факел, горящий под высоким потолком необычайно ровным и ярким пламенем. Джинн (а как его еще назвать…) улетел на разборку с эверийским крейсером, и почему-то задерживался…
То, что произошло, не поддавалось никакому разумному объяснению, а значит, и не стоило утруждать себя бесполезными размышлениями, пока ясность не образуется сама по себе. Непонятно, что этот монстр нашел в ней, хоть и молодящейся, неплохо для своего возраста сохранившейся, но все-таки пятидесятилетней особе. Непонятно и все остальное, но вовсе не обязательно понимать все, чтобы извлечь из ситуации максимально возможную пользу…
Тесса сделала над собой усилие, повернулась набок, и в поле ее зрения попала та часть кровати, где на взлохмаченных синих одеялах валялось разодранное в клочья платье, прочие предметы туалета, украшения (тысяч на восемьсот, не меньше) и сумочка из крокодиловой кожи, которую она прижимала к груди всю дорогу от Консулата до этой жуткой нелепой спальни, где ей пришлось, в общем-то, неплохо провести время, если не считать того страху, которого успела за это же время натерпеться.
Итак… Это чудовище в человеческом обличии может все, что захочет. Оно может разрушить и может построить, может убить… Нет, воскрешать мертвых — это у него вряд ли получится. Чего оно хочет? Первое: чтобы все подряд кланялись статуе и пели дурацкую песенку на древнеромейском языке (Молодчина, Тесса, что не изменяешь традициям аристократических семейств: знание языка предков — признак породы). Второе: чтобы ему никто не перечил, а наоборот, любая тварь старалась бы ловить на лету его малейшие желания (Фантазия у него небогатая, так что, и это не создаст неразрешимых проблем). Третье: оно жаждет борьбы во славу некоего владыки и крови его врагов (Весьма полезное стремление, если направить его в нужное русло).
Теперь было бы неплохо узнать, что делается снаружи… Но джинн (или как его там…) может обидеться, не застав ее на месте после возвращения с поля битвы, а этого допускать не стоит — пусть придет с победой и найдет отдохновение в объятиях своей возлюбленной.
Сумочка! Мечта всех модниц Старого и Нового Света. Кожа розового аллигатора, инкрустированная черным жемчугом! Там, под косметичкой и бумажником, лежал мобильный телефон, о котором она не вспомнила сразу лишь потому, что ей редко приходилось пользоваться этой игрушкой — обычно, вне офиса ее старались не беспокоить, а сама она считала ниже своего достоинства звонить кому-либо первой, будь ты хоть член Директории. Но времена изменились, и Тесса попыталась дотянуться до золотого замочка, который открывался лишь от ее прикосновения.
Она не узнала свою руку. Не было вздувшихся вен на тыльной стороне ладони и морщинок у запястья. Если бы не знакомые часики в виде лодочки на узком золотом браслете с бриллиантами, она бы никогда не поверила, что это ее рука — не рука, а крыло лебедя из одноименного балета. Длинные заостренные ногти, залитые перламутром, ее только портили — такую руку не надо было украшать, она сама что угодно украсила бы…
Сумочка распахнулась, и первым оттуда выпало зеркальце в платиновой виньетке. Тесса торопливо схватила его и жадно уставилась на свое отражение. Тесса Норма! Мисс Новый Свет-2947! Звезда подиума! Мусорщики вывозят контейнерами увядшие цветы и невскрытые конверты! А вскоре она поймала бюстгальтером золотую рыбку, богатого аристократа, владельца заводов, машин, пароходов… Сезар Беручо был уже не молод, но протянул достаточно, чтобы Тесса успела освоиться в Свете, нашла свое место в большой политике и в делах корпорации. Когда это было… Из зеркального овала на нее смотрела Тесса образца 47-го, и глаза, расширившиеся от недоумения, делали это лицо еще прекраснее. Ну что ж… Оказалось, что джинн — и впрямь джинн, и плевать на то, что это противоречит сложившемуся мировоззрению!
До свидания со своим отражением она хотела звонить в генштаб или в управление полиции, чтобы потребовать сводку о том, что стряслось за то время, пока она была занята… Кстати, чем? Назовем это взятием ситуации под контроль. Но теперь ее потянуло поделиться последними новостями с какой-нибудь подружкой. Где б ее еще взять, какую-нибудь…
Тесса набрала номер своего офиса, и, когда ей уже надоело слушать длинные гудки…
— Коллегия национальной культуры. Приемная. — Хоби, секретарь-референт все-таки оказался на месте, и это было приятной неожиданностью.
— Хоби…
— О, дона Тесса! Какое счастье! Мы только что звонили дону Пьетро Сатори и он, знаете, очень, ну просто очень нас перепугал. Представляете, дона Тесса, этот выскочка заявил, что мы вас больше не увидим никогда, и бросил трубку. А когда мы попытались перезвонить ему, какой-то фельдфебель от канцелярии, представьте, послал меня лично в задницу, а когда я спросил, в какую, он ответил: в вонючую, а потом тоже бросил трубку. Дона Тесса, где вы? Скажите, и я сразу же направлю к вам отряд службы безопасности, тут такое творится, такое творится. Представляете, кругом шастают толпы дезертиров, в городе паника, тихая, но паника. Все хотят бежать, и побежали бы, если бы знали, куда бежать…
— Хоби, заткнись.
Хоби заткнулся и начал неровно дышать в трубку, но Тесса, решив, что он не в том состоянии духа, чтобы сыграть роль подружки для невинного щебета, дала отбой и тут же набрала код спецсвязи с бункером генерального штаба.
— Шестая ложа. Дежурный офицер. — Голос в трубке прозвучал буднично и спокойно.
— Я хочу говорить с доном Пьетро. — Она тоже постаралась говорить спокойно и буднично.
— Простите, это кто? — Некоторая пауза говорила о том, что состояние духа у офицера не такое уж и безмятежное.
— Тесса Беручо. — То, что ее не узнали по голосу, было возмутительно. — Если у вас, офицер, что-то с ушами, то могли бы посмотреть на определитель.
— Простите, дона Тесса. Одну минуту, дона Тесса… — Послышались торопливые удаляющиеся шаги, и она оказалась наедине со слабым треском атмосферных помех.
До нее вдруг дошло, что голос Тессы-47 отличается от голоса Тессы-79, отсюда и проблема… А когда ее увидят… Джинн (теперь уж точно) уволок ее в самый разгар дурацкой церемонии поклонения, и вряд ли кто-то из присутствовавших успел разглядеть произошедшую в ней перемену. К тому же, неизвестно, когда именно это случилось — там или здесь, а может быть, ничего и не было, и она просто бредит, крыша поехала от избытка впечатлений.
— Алло, — ожил телефон. Пьетро слушал.
— Рассказывай.
— Что у вас с голосом?
— Пьетро, можешь со мной на «ты»… Я теперь такая милашка.
— Значит, мне не показалось…
Тесса облегченно вздохнула — можно было не доказывать, что она есть она и более никто. Дон Пьетро Сатори все видел… Недаром о нем байка ходят про глазик сбоку — уши бантиком…
— Где оно? — раздалось в трубке.
— Полетать ушло. Я попросила его кое-что сделать и на обратном пути заглянуть в супермаркет за анчоусами.
— А без шуток.
— Без шуток скучно, Пьетро. Ты получил сообщение, что эверийский крейсер взорвался или утонул?
— Информация проверяется, — уклончиво ответил он.
— Значит, скоро получишь, — сказала она, тщательно проговаривая каждое слово. Если все получится, то именно она станет первым лицом в государстве, а если удастся совсем приручить чудовище, то и весь мир будет ей пятки лизать, если она позволит…
— У меня, кстати, тоже на лысине пушок пробивается. Скоро совсем обрасту, — вдруг сообщил Пьетро. — А по-каковски оно вопило там в Консулате?
— На древнеромейском. Надо знать язык предков. — Она охотно пустилась в объяснения. — Славил своего повелителя, какого-то бессмертного, от которого происходят все блага мира, единственно достойного истинного величия и безусловного поклонения. Так что, многого ему не надо — только бы все подряд кланялись истукану, которого он приволок, и доносили на тех, кто кланяться не хочет. Все контакты с нашим гостем, естественно, через меня.
