Странник задрал свою шляпу на затылок и, почесав красный лоб, расхохотался.
- Надо было тебя там оставить, - досмеиваясь и откашливаясь, сказал он. - Оставить в машине... Ты неисправим, гражданин Востока. А я надеялся, ты начинаешь прозревать... У Близнеца ровно столько власти, сколько ты ему отдаешь - добровольно. Запрети ему жечь твою кожу, и он перестанет. Разреши превратить тебя в песок, и он этим воспользуется.
- Шестьдесят градусов, и на небе ни облачка, - принялся оправдываться Егор.
- Неисправим, - подытожил странник, надвигая шляпу на брови.
- Плащ... в музее оставил...
- Это ничего, в машине всегда запасные, целая коробка. Мы же ими торгуем! - усмехнулся старик.
Егор с удивлением посмотрел на странника, но на его месте был Аркадий.
Аркадий повернул руль, и "Беркут" затормозил у подъезда.
- Так что вы насчет скафандра? - спросил он.
-Я?..
Егор дико озирался и все не мог уразуметь, как очутился в машине. Только что он стоял на шоссе и беседовал со странником, а Аркадий - он это видел собственными глазами! - умчался навстречу смерти.
- Мы приехали, - робко напомнил водитель. - Ваш дом, Егор.
- А... спасибо. Я спал, что ли?
- Как это спали? Всю дорогу рассказывали - про музей, про историю. Мне понравилось. Зря я с вами не пошел. Если еще в музей поедем, обязательно зайду. Скафандр посмотреть, молотки всякие. Вы не возражаете?
- Ну что ты... В музее надо побывать, - пробормотал Егор. - Слушай, а тормоза у тебя в порядке?
- Обижаете.
- Ты, Аркадий, передай в гараже - надо проверить как следует. И мотор, и всю требуху.
- Хорошо, - озадаченно ответил он.
- И еще. Я тебе про музей-то чего?.. Много наболтал?
-Да не...
- И забудь. И ни гугу, ясно? По службе, если ты, допустим, рапорт каждый день пишешь... я не знаю, как у вас заведено. В общем, это другое дело. Я понимаю, где ты работаешь. А остальным - ни слова. Это не каприз, Аркаша, это необходимость. Лучше б ты, конечно, и в рапорте не указывал. Я сам доложу. Когда разберусь до конца.
- Какой рапорт, Егор, вы о чем?
- Ну и хорошо. И машину! Пусть все винтики обнюхают, все гаечки.
Егор скорым шагом направился к дверям. Выходившая на улицу женщина уступила ему дорогу - в дневное время человек без плаща был на Близнеце редкостью.
Выпив стакан содовой из бесплатного автомата, Егор достал носовой платок и замер. Потом со страхом оглядел вестибюль - кажется, никто не заметил. Пошатываясь, он добрел до ряда глубоких кресел и ухнул в крайнее. Собравшись с духом, он разжал кулак - на платке были завязаны четыре узелка.
- Гражданин Соловьев! - окликнул его дежурный портье. - Егор Александрович!
- А?.. Гм... - выдавил он, судорожно пихая платок в карман.
- Вам тут кое-что просили передать. Послание.
- Послание?..
Он взял из рук дежурного сложенный листок и бессильно потащился к лифту.
- Срочное, - предупредил портье..
- Благодарю.
Егор развернул записку. Там было всего три слова:
НА ПЯТОМ ЭТАЖЕ.
В конце стояла точка. Значит, это не с Земли. Это не Близнецу.
- Вы что-то сказали? - улыбнулась незнакомая женщина.
Егор не ответил, лишь посмотрел - так, что она отошла от кабины.
Дождавшись лифта, он шагнул в него, будто в пропасть, и несгибающимся пальцем ткнул в "пятерку".
Август. 7
На пятом почему-то никто не жил. Егор обошел просторную, неправильной формы, площадку - все десять квартир были открыты для осмотра, и на каждой из десяти дверей висела броская табличка "СДАЕТСЯ/ПРОДАЕТСЯ".
Егор побродил по этажу, заглянул в подсобное помещение, на аварийную лестницу и даже в технический ствол со множеством кабельных стояков. Он уже собрался подняться к себе, как из угловой студии, точной копии его собственной квартиры, донесся голос Топоркова:
- Сюда, сюда, Соловьев. И заприте дверь. Он юркнул в комнату и растерянно остановился посередине - здесь, как и везде, было пусто.
- Соловьев! - позвали его сзади. Обернувшись, Егор увидел включенный монитор и пугающе большое лицо Сергея Георгиевича.
- Добрый день, - сказал он.
- Да уж не добрый, Соловьев. Куда как не добрый.
Егор занервничал. Аркадий не мог доложить, не успел бы. Когда они подъехали, записка уже лежала. А если и успел - что докладывать? Съездили в музей. И все. Странника Аркадий не видел, он ведь жив, не разбился. Не было ничего. Сон.
Егор пощупал в кармане платок - узелки не исчезли.
- Дверь закрыта? - спросил Топорков.
- Вроде...
- Пытались связаться с вами в машине, но что-то не вышло. Куда вы там пропали? Хотя, может, оно и к лучшему. Беседа сугубо конфиденциальная.
Он уже в курсе, что Маришка живет у меня, отметил Егор. Фирма.
- Мы перехватили любопытную передачу, - нехорошо покачивая головой, сказал Топорков. - Не ту, которыми вы занимаетесь, но тоже зашифрованную. Мы ее расшифровали. Оч-чень, знаете ли... Адрес - одна из баз на Западе. База отнюдь не рыболовецкая. И, что примечательно, передача шла из вашего дома. Вот так вот, Соловьев.
- Этого не может быть!
- Разыгрывать подчиненных не в моих правилах. Поэтому определимся сразу: реплики типа "ты шутишь" оставим для жен и любовниц.
- Вы меня подозреваете?
- Эх, Соловьев, если б вас подозревали, беседа была бы менее теплой. Давайте по существу. В вашей квартире нечисто. Кто-то слушает спецканал.
- Вы говорили, это исключено.
- Я говорил - в него нельзя влезть. И в него не влезли. Они считывают информацию с монитора, саму картинку. Гениально просто! Но для этого им пришлось у вас обосноваться.
- Прямо с монитора? Дом напротив! - вспомнил Егор.-Они могли в окно...
- Передача шла из вашей квартиры, - повторил Топорков. - Вы должны искать не оправдания, а решение проблемы.
- Маришка...
- Что Маришка?
- Не та, не ваша.
- Я понимаю, что ваша, - произнес он с ударением. - Проверка пока ничего не дала. Кто, кроме нее? Соседей мы тоже щупаем. Тоже - ноль.
- Больше никого.
- Думайте, Соловьев! Разносчики, рекламные агенты, техники...
- Голенко заходил. Вернее, не заходил - так, на пороге постоял. Техники?.. Нет. Давно их не вызывал. У меня ничего не ломается, ломаться-то нечему. На днях мажордом заменил, но тут уж я сам справился. Это и ребенок...
- Мажордом? Сейчас, я посмотрю свои...
Топорков пропал с экрана и вернулся с какой-то распечаткой в руках.
- Мы его, когда канал подключали, до самых кишок... У вас примитивный аппарат, вы его, кажется, Холуем зовете. Что ж. Своеобразно.
- Вы ошибаетесь, Сергей Георгиевич. Холуй у меня был раньше. А теперь Сосед.
Егор набрал воздуха и занял убедительную позу - сейчас он все объяснит, это же элементарно. Немного подумав, он выдохнул и встал в прежнее положение. Элементарно, да не совсем...
Егор попробовал восстановить хронологию: на фирму он ездил два раза, и спецканал, правда, без доступа, уже существовал. Значит, сначала настроили канал, потом появился Сосед, потом он поехал на собеседование - первый раз. Тогда он от работы отказался. А канал уже был. Или нет, это началось с того, что его уволили из метеослужбы - естественно, по указке Топоркова. То есть на фирме все знали заранее...
Да ничего они не знали, обозлился на себя Егор. Они так же путаются, а может, и похлеще. То, что он принял за петлю во времени, оказалось вовсе не петлей, не кольцом. Какая-то загогулина - дикая, изогнутая...
- Сергей Георгиевич, у меня к вам разговор. Хорошо, что мы здесь... В смысле - я здесь. Не хотелось бы, чтоб Маришка... Моя Маришка, Стоянова... ну, ладно. А разговор серьезный, очень. Серьезней даже, чем шпионы. Не знаю, связано ли это с нашим сигналом, только все, что со мной происходит, получается связано-с ним.
- Слишком длинное вступление, Соловьев.
- Я не аналитик, Сергей Георгиевич. И никогда им не был. Теперь, наверно, подробней?
- Не нужно, Соловьев, - с каменным лицом ответил он. - Это неинтересно.
- Но я метеоролог! - воскликнул Егор. - И мой диплом...
- Какой из дипломов вы имеете в виду? По перистым облакам? Мы его уничтожили.
- И подделали другой?!
- Не забывайтесь, Соловьев. Мы не подделываем, мы оформляем.
- И грамоты, и выписки из школьных протоколов...
- А вы что, участвовали в математических олимпиадах?
- Нет, не участвовал... Но зачем?!
- Чтобы вы поверили в свои силы и согласились с нами сотрудничать, без тени улыбки сказал Топорков. - Это было предрешено, но мы решили ускорить.
- Кем предрешено? - оторопел Егор.
- Пророчества, приходящие с Земли, иногда имеют позитивный характер.
Егор попятился и, наткнувшись на покрытый пластиком диван, тяжело осел. Затем поводил ладонями в поисках пульта и, вспомнив, что находится не у себя, покорно сложил руки на коленях.
- Вы получили послание... обо мне?
- А что удивительного? Я и про себя несколько штук читал. Так, мелочь: в тотализатор тысячу таксов выиграл, кошку на дороге задавил. Все сбывается. У вас, конечно, не кошка, а покрупнее...