- Вы... вы... как это вы?.. - прошептал он.
У него возникло желание протереть глаза, но жест был слишком театральным. Глаза ни при чем. Зрение в норме.
Он поднял пульт и убедился, что голосовая почта не работает. Это было лишнее - индикатор связи на стене не горел. Но все же Егор проверил. А когда снова посмотрел на экран, увидел совсем не то.
ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ. ОБРАТИСЬ К НАМ.
Его фамилии уже не было. Остался текст рекламы, чудной, надо сказать, текст, но все же не такой странный, как личное послание в общей сети. Не такой пугающий, как кличка его мажордома, переданная на весь материк. Кличка, известная лишь ему и Маришке. И, естественно, самому Холую.
Вероятность того, что морально устаревший КИ-блок вздумал поглумиться над своим хозяином, была даже не нулевой - отрицательной. Значит, все-таки Маришка. Непонятно, как она посмела влезть в его домашнюю систему - это как минимум неприлично.
Возможно, она сочла идею столь занятной, что... Да нет, Маришка не могла. Она воспитанная.
Однако, кроме нее, некому. Кроме нее и мажордома.
- Холуй! Холуй!.. Да Холуй же!!
Егор вспомнил, что назначил новый пароль, и от этого разозлился еще больше.
- Холуй, привет!
- Привет, - немедленно ответил голос.
- Полная проверка жилища.
- Полная проверка жилища. Предмет?
- Посторонний доступ.
- Посторонний доступ. Пятнадцать минут, - предупредил Холуй.
- А быстрее?
- Быстрее - четырнадцать с половиной.
- Работай.
Егор прилег и повертел в руке пульт. Спортивные каналы транслировали бесконечные заплывы и забеги - это было так же неинтересно, как медленная музыка и вчерашние новости. Красная точка вызова больше не беспокоила. Часы отсчитывали последние мгновения покоя. Скоро завопит будильник. Егор подумал, что сигнал можно бы и отключить, но поленился.
Если б не дурацкий сон, он бы еще спал. Эта мысль показалась Егору парадоксальной. Он повертел ее так и эдак и, не найдя в ней особых противоречий, прикрыл глаза.
Однако сигнал надо было отключить. Сегодня будильник звенел на редкость пронзительно, и Егор, разыскивая пульт, успел перебрать все проклятья. Часы показывали семь ноль-ноль. В семь ноль одну по умолчанию вспыхнул монитор. Показывали, как назло, солнце и бухту с яркими парусами.
- Холуй, привет. Доклад о результатах проверки.
- Результаты проверки. Запрос некорректен.
- Доложить о результатах проверки жилища на предмет постороннего доступа, - скороговоркой произнес Егор.
- Постороннего доступа... Задание на проверку не поступало.
- Чего-о?!
- Не поступало, - повторил мажордом.
-Даты!..
Егор свесил ноги и обескураженно замер. Он сидел на кровати.
-Холуй! Где диван?
- Меблировка по программе "ночь".
- И ты его?.. Ах, ну да.
Егор почесал ягодицы и направился в душ. Такой вариант его устраивал. Сон. Это хорошо. Это все объясняет. Сны - они бывают разные. И такие тоже. Нет, ну надо же...
- Холуй! Проверь сеть: срочные послания с пяти до семи утра.
- С пяти до семи срочных посланий не поступало. Вот и ладненько. Егор совсем успокоился и шагнул под косые струи.
- Завтрак готов, - сообщил из динамика вездесущий мажордом.
- Завтрак?..
- Две порции форели и порция копченого угря. Необходимое предупреждение: массовая доля жиров превышает норму на...
Егор перестал брызгаться и, капая на пол, заглянул в кухонный отсек. Унипечь звякнула и, открыв дверцу, выставила дымящийся поднос.
- Я не заказывал... - пробормотал он.
- Заказ поступил в шесть часов одиннадцать минут.
- Я уже просыпался?
- Достоверная информация отсутствует.
- Что ты мне голову морочишь?! - рассвирепел Егор. - Кто велел готовить завтрак?
- Хозяин квартиры, Егор Соловьев.
- А я кто, по-твоему?!
- Хозяин квартиры, Егор Соловьев.
- Вот что, Холуйчик, - мстительно проговорил он, - я тебя сегодня выброшу. Ты мне надоел, ясно? Поставлю что-нибудь поприличней. Слышишь, нет? Поставлю двести сорок пятый.
- КИБ двести сорок пять. Цена базовой модели - три тысячи триста таксов, - безразлично сообщил Холуй.
- Слы-ышишь, гаденыш. Ты все слышишь.
Егор завернулся в полотенце и, покрывая пол сырыми отпечатками, прошел на кухню. Три блюда на выдвижном подносе выглядели весьма привлекательно. Склонившись над тарелками, Егор понюхал и блаженно закатил глаза. Рыбу он не любил, но сегодня, пожалуй, можно было попробовать. Он отщипнул кусочек угря, потом еще один, и еще. Где-то далеко родилась идея сесть за стол и поесть по-человечески, но для этого надо было остановиться.
Он опомнился, когда на тарелке осталась лишь тонкая, лоснящаяся шкурка. Егор смутился, и это ощущение показалось ему странно знакомым. А после он повернулся к столу. И увидел две пустые консервных банки.
- Холуй. Кто ел сардины?
- Сардины. Информация недоступна.
- Хорошо, кто заказывал консервы? - Заказов на консервы не поступало. Ты меня не выводи. Кто пользовался почтовым бункером? Этой ночью.
- Ночью почтовым бункером не пользовались.
- А откуда, дрянь, здесь эти банки?!
- Информация недоступна.
- Ох, получишь ты у меня...
Егор снял полотенце и в сердцах шваркнул его о пол. Аппетит пропал напрочь, но сейчас это его даже порадовало. Уж очень отчетливо он помнил, как жрал сардины руками, как давился и хрюкал, а вилки...
Вилки лежали рядом с хлебом, тут же стоял и полный стакан апельсинового сока. Егор осторожно отхлебнул. Нормальный сок, разве что теплый. За полтора часа нагрелся.
Ему остро захотелось лечь в постель еще раз и еще раз проснуться окончательно, полностью, без промежуточных состояний, безо всяких историй с банками и взбесившимся Холуем.
А ведь это он, осенило Егора. Холуй во всем виноват. Произошел какой-нибудь сбой, он и заврался. Что было - забыл, чего не было - придумал. И я, наверно, спросонья добавил. Рыбу, допустим, ел, от банок никуда не денешься. А реклама пригрезиться могла. И диван тоже. Что еще? А ничего. Остальное все сходится.
Егор почувствовал такое облегчение, что даже удивился: неужели это его настолько тяготило? Вот ерунда! Подумаешь, сон с явью перепутал. Смешно. Можно рассказать кому-нибудь.
Маришке и расскажу, решил он. В кафе. Хотя нет, поздно уже.
- Время выходить, - будто нарочно встрял мажордом. - Электричка отправляется через семь минут.
- Заткнись, - прорычал Егор. - Ты у меня сегодня проштрафился. Да столик-то журнальный убери! Что ты его все под ноги суешь?
- Меблировка по программе "день", - пояснил Холуй.
Чтобы не отравлять себе настроение окончательно, Егор одевался молча. Молча сложил магнитную застежку на шортах, сунул ноги в сандалии и накинул желтый теплоотражающий плащ.
Желтый цвет Егору не шел - это ему говорили все, от Маришки до последнего монтера на работе. С такой внешностью нужно носить либо белый, либо кремовый и не клешеный плащ, а узкий. Егор не обращал внимания. Когда он надевал кремовый и узкий, окружающие советовали примерить желтый и клешеный - и конца этому не было. Он давно осознал, что одежды, делающей его лучше, чем он есть, в природе не существует.
Тело, не одаренное атлетическими данными, при отсутствии должного ухода превратилось в то, во что превратилось: в свои тридцать два Егор был тощ и сутул, а иногда и нескладен, как старик.
Темноволосый, с ранними залысинами, вынуждавшими стричься коротко, с тонким носом и карими, глубоко посаженными глазами, он мог одновременно производить впечатление человека беспомощного и не в меру прагматичного, но ни нравиться, ни нарочно вызывать антипатию Егор не умел. Он просто был собой всегда, и поэтому врагов имел так же мало, как и друзей. Он, как и все нормальные люди, никого не интересовал.
На лифтовой площадке Егор увидел Маришку. Переминаясь в ожидании попутной кабины, она копалась в сумочке и прикладывала к плащу разные украшения.
- Доброе утро, - сказал Егор. - А я о тебе думал.
- Ты всегда обо мне думаешь, - отмахнулась она. - В кафе не ходил?
- Нет. А ты?
- Проспала.
- Счастливая. А у меня кошмары.
Егор внимательно посмотрел ей в лицо и понял, что Маришка ни при чем.
- Да еще реклама. С пяти часов, представляешь? - Он прикрыл глаза и нараспев процитировал: - Времена меняются, потребности меняются...
- Это новая. Откуда?
- Ты разве не получала? По телесети, да с красным фифом!
- Нет, не было. С красным грифом я бы не пропустила, - равнодушно отозвалась она, пристегивая к широкому воротнику гроздь алых бусинок.
- Погоди, как это не было? По общему каналу. Ты не могла...
- Ты покушал? - невпопад спросила Маришка.
- Перекусил.
- А я не успела. На работе придется.
- Кстати, я насчет...
- Лифт приехал, - перебила его Маришка и, улыбнувшись кому-то из соседей, вошла в кабину.