Его отец был обычным упрямым домовладельцем в большом городе, который не отапливал жилые дома, экономил на обслуживании, выселял жильцов, чтобы отстроить более дорогие дома. Искусству подкупать строительных инспекторов Луис Инч научился еще когда сидел на коленях у отца. Позднее, вооруженный университетским дипломом по менеджменту и праву, он подкупал городских советников, управляющих городскими службами и их сотрудников, даже мэров.
Это Луис Инч сражался против законов о контроле над квартирной платой в Нью-Йорке, это Луис Инч заключил сделку о строительстве небоскребов вдоль Сентрал-парка, чудовищ из стали, заслоняющих небо, в которых живут брокеры с Уолл-стрит, профессора известных университетов, знаменитые писатели, актеры и хозяева дорогих ресторанов.
Это Луиса Инча преподобный Фоксуорт обвинял в том, что тот несет ответственность за чудовищные трущобы в верхней части Вест-байда, в Бронксе, Гарлеме, на Кони Айленде, приводя число приличных домов которые Инч разрушил, перестраивая Нью-Йорк. Он обвинял его и в том, что тот заблокировал восстановление района Таймс-сквер, тайком скупая дома и целые кварталы. На эти обвинения Инч отвечал, что преподобный Фоксуорт принадлежит к тем людям, которые, если у вас есть мешок с дерьмом, требуют его половину.
Стратегия Инча заключалась еще и в том, что он поддерживал городские законы, предписывающие домовладельцам сдавать квартиры вне зависимости от расы, цвета кожи или вероисповедания квартиросъемщиков. Он выступал с речами в поддержку этих законов, потому что они помогали ему изгонять мелких домовладельцев с жилищного рынка. Домохозяин, сдававший квартиры только на самых верхних этажах или в подвалах, вынужден был пускать туда пьяниц, шизофреников, наркоманов, насильников, воров. В конце концов, у этих мелких домовладельцев опускались руки, они продавали свои дома и переселялись в пригороды.
Однако теперь все это оказалось для Луиса Инча позади, он поднялся на ступень выше. Миллионеров в стране было хоть пруд пруди, но Луис Инч стал одним из сотни миллиардеров Америки. Ему принадлежала сеть автобусных перевозок, он владел отелями, авиационными линиями. Он был хозяином одного из самых больших гостиничных казино в Атлантик-Сити и жилых домов в Санта-Монике (Калифорния). Вот эта собственность в Санта-Монике доставляла ему больше всего хлопот.
Луис Инч вступил в Сократов клуб, будучи уверенным, что могущественные члены клуба помогут ему разрешить проблему с недвижимой собственностью в Санта-Монике. Шуточки-прибауточки, физическая разминка… а там, глядишь, и договорились. Что еще может выглядеть столь же невинно? Самый ярый расследователь из комитета конгресса или вонючий газетный репортер не могут обвинить игроков в гольф в преступных намерениях.
Сократов клуб оказался даже лучше, чем подозревал Инч. Он был на дружеской ноге с сотней или около того людей, контролирующих экономическую структуру и политический аппарат страны. Именно в Сократовом клубе Луис Инч стал членом Банкирской гильдии, способной купить оптом весь штат в конгрессе. Конечно, вы не могли купить их со всеми потрохами, речь шла не о таких абстрактных понятиях, как Сатана или Бог, добро и зло, добродетель и грех. Нет, разговор шел о политике. Вы добивались возможного. Случалось, что конгрессмен бывал вынужден голосовать против вас, чтобы победить на очередных выборах. Ведь девяносто восемь процентов конгрессменов всегда переизбираются, но остается два процента, которым приходится прислушиваться к своим избирателям.
Луис Инч мечтал о несбыточном. Нет, не о том, чтобы стать президентом Соединенных Штатов, ведь он знал, что клеймо домовладельца с него не смыть никогда. То, что он изменил само лицо Нью-Йорка, было архитектурным убийством.