На рубеже д. Княщина и д. Бражино остатки 139-й стрелковой дивизии народного ополчения г. Москвы наталкиваются на части немецкой 292-й пехотной дивизии, которая вышла к р. Осьма у Дорогобужа, отрезав защитникам Москвы подход с юго-запада (от х. Волочек).
После безуспешных попыток прорыва у д. Княщина и д. Бражина с подходом в этот район основных сил немецкой 15-й пехотной дивизии арьергардная группа 139-й стрелковой дивизии народного ополчения г. Москвы прижимается к болотистой долине р. Осьма и несет весьма большие потери (к. 3).
Поздний вечер 7 октября 1941 года. Капитан Флеров подвел батарею к лесу, за которым, как следовало из карты, лежала деревня Богатырь Смоленской области.
Ничто не предвещало беды… Командир завел по одной машине в глубину леса. Боевые установки и весь автотранспорт поглотила непролазная осенняя темнота. Разговаривать Флеров запретил. Было удивительно тихо, слышался лишь шелест падающих листьев.
Но тишина оказалась обманчивой – стоило капитану вывести боевые машины к деревне, как сразу с двух сторон по ним хлынули хлесткие струи огня вражеских пулеметов. Ехавший в головной машине, он рывком открыл дверцу, крикнул: «Батарея! Залпом – огонь!». Понял: попали в засаду.
Флерова тяжело ранило. Бросившаяся к нему военфельдшер батареи Юлия Артамонова крикнула: «Я к Вам! Я к Вам!». Она увидела, как Иван Андреевич схватился правой рукой за дверцу, с трудом влез обратно в кабину.
Залп боевой машины застал Юлю врасплох. Ее, еще ползущую, обдало жаром. И почти сразу прогремел взрыв. Приподняв голову, Юля с ужасом увидела, как боевая машина вздыбилась, раскалываясь на куски. Она похолодела, поняв, что это капитан взорвал себя и боевую установку, чтобы та не досталась врагу.
Почти одновременно остальные расчеты, пользуясь бикфордовыми шнурами, подорвали все боевые машины. Раненых артиллеристов было много. Жители деревни перенесли их к себе, напоили, накормили: раны перевязал сельский врач М. Богатырьков.
Но гитлеровцы уже на другой день об этом узнали. Подогнав грузовик, они отвезли раненых в свое расположение и там всех расстреляли.
Группа советских военнопленных в одном из населенных пунктов
Когда нацисты гнали советских военнопленных в лагеря, обессилевших расстреливали. Но бойцы Красной Армии помогали друг другу…
Те немногие артиллеристы, кому повезло уцелеть, мелкими группами скрылись в лесу. Самой большой оказалась группа лейтенанта Кузьмина – 24 человека. Лейтенанту удалось вывести бойцов через немецкий тыл в Можайск, к своим. Группы поменьше привели к своим лейтенант Науменко, военфельдшер Артамонова, сержанты Гаврилов и Нестеров. А всего вернувшихся в строй оказалось 46 человек (к. 52).
Ночь с 7 на 8 октября. Ночь выдалась дождливой, сырой. «В штаб Западного фронта, – вспоминал Жуков Г. К., – приехал уже ночью. Дежурный доложил, что все руководство совещается у командующего. В комнате командующего был полумрак, горели стеариновые свечи. За столом сидели И. С. Конев, В. Д. Соколовский, Н. А. Булганин и Г. К. Маландин. Вид у всех был переутомленный».
Герман Капитонович Маландин
Начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-лейтенант Г. К. Маландин доложил Г. К. Жукову, что к началу наступления немецко-фашистских войск на московском направлении на дальних подступах к столице обороняется три фронта: Западный (командующий – генерал-полковник И. С. Конев), Резервный (командующий – маршал С. М. Буденный) и Брянский (командующий – генерал-лейтенант А. И. Еременко). В их составе с конца сентября насчитывается около 800 тысяч активных бойцов, 782 танка и 6808 орудий и минометов, 545 самолетов.
Противник производит перегруппировку своих сил на московское направление, превосходит все три фронта вместе взятых, по людям в 1,25 раза, по танкам – в 2,2, по орудиям и минометам – в 2,1 и по самолетам – в 1,7 раза (к. 13).
Продвижение фашистов на московском направлении
109-й день войны
В тревожной и опасной обстановке, не исключавшей возможности падения, живет столица России – г. Москва.
На сооружении оборонительных укреплений к западу от Москвы
В этот день Государственный Комитет Обороны вынужден, наряду с мерами укрепления обороны дальних подступов к городу, принять специальное постановление по подготовке к уничтожению 1119 предприятий и других объектов Москвы и Московской области. Параллельно с этим Сталин в спешном порядке проводит мероприятия по организации обороны на можайской линии.
Бой на Бородинском поле. Осень 1941 г.
2 часа 30 минут 8 октября. Маршал Жуков Г. К. вспоминал: «Я позвонил И. В. Сталину. Он еще работал. Доложив обстановку на Западном фронте, я сказал: «Главная опасность сейчас заключается в слабом прикрытии на можайской линии. Бронетанковые войска противника могут поэтому внезапно появиться под Москвой. Надо быстрее стягивать войска откуда только можно на Можайскую линию обороны.
И. В. Сталин спросил:
– Где сейчас 19-я, 20-я армии и группа Болдина Западного фронта, где 24-я и 32-я армии Резервного фронта?
– В окружении западнее и северо-западнее Вязьмы – ответил я.
– Что Вы намерены делать?
– Выезжаю сейчас же к Буденному» (к. 13, с. 337).
Утро 8 октября. В это утро моросил мелкий дождь, густой туман стлался по земле, видимость была плохая. «Утром, подъезжая к полустанку Обнинское (105 километров от Москвы) – так описывал этот день маршал Жуков Г. К., – мы увидели двух связистов, тянувших кабель со стороны моста через реку Протву. Я спросил: – Куда тянете, товарищ, связь?
Налаживание связи
– Куда приказано, туда и тянем, – не обращая на нас внимания, ответил солдат громадного роста. Пришлось назвать себя и сказать, что мы ищем штаб Резервного фронта и С. М. Буденного».
Из Западного и Резервного фронтов перебрасывают ся 11 0 -я и 113-я стрелковые дивизии (бывшие 4-я и 5-я дивизии народного ополчения Москвы). Начинается формирование 5-й армии под командованием генерала Лелюшенко. На ее укомплектование передаются подходившие резервы Ставки ВГК и части, развернутые в Можайском укрепленном районе. Все войска на Можайской линии объединяются управлением вновь образованного Московского Резервного фронта во главе с Военным советом Московского военного округа.
Для обороны орловско-тульского направления создается 26-я армия с непосредственным подчинением ее Ставке ВГК. В состав армии включаются части 1-го гвардейского стрелкового корпуса (к. 36).
Поздний вечер 8 октября. 3-я армия, прикрываясь сильными арьергардами, отрывается главными силами от противника и к утру совершает марш в 60 км. Аналогичное положение складывается и в других армиях. За это время войска 19-й армии генерала Лукина и группа Болдина сосредоточиваются в районе Павлова (25–30 км северо-западнее Вязьмы), а 20-й армии – в 4-18 км к югу от города.
Маршал Жуков Г. К. данную обстановку характеризовал так: «Проехав до центра Малоярославца, я не встретил ни одной души. Город казался покинутым. Около здания райисполкома увидел две легковые машины.
– Чьи это машины? – спросил я, разбудив шофера.
– Семена Михайловича Буденного, товарищ генерал армии.
С Семеном Михайловичем мы тепло поздоровались. Было видно, что он многое пережил в эти тяжелые дни.
– Ты откуда? – спросил Буденный.
– От Конева.
– Ну, как у него дела? Я более двух суток не имею с ним никакой связи. Вчера я находился в штабе 43-й армии, а штаб фронта снялся в мое отсутствие, и сейчас не знаю, где он остановился.
– Я его нашел на 105-м километре от Москвы, в лесу налево, за железнодорожным мостом через реку Протву. Тебя там ждут. На Западном фронте, к сожалению, значительная часть сил попала в окружение.
– У нас не лучше, – сказал С. М. Буденный, – 24-я и 32-я армии отрезаны. Вчера и сам чуть не угодил в лапы противника между Юхновом и Вязьмой. В сторону Вязьмы шли большие танковые и моторизованные колонны, видимо, для обхода города с востока.
– В чьих руках Юхнов?
– Сейчас не знаю. На реке Угре было до двух пехотных полков, но без артиллерии. Думаю, что Юхнов в руках противника» (к. 13).
Фашистское самоходное орудие
Из архивных документов и материалов текущего периода
Боевое приказание