– Предки пахали, а я работаю, – Эфиоп понял, что устраивать цирк бессмысленно, и снова взял нормальную тональность. – На какого-то хера… не знаю, на кого. По принуждению.
– Ай, какая трогательная исповедь! – майор Федотов всплеснул руками. – Сейчас разрыдаюсь. Профессиональный убийца и террорист попал в кабалу. Жалко его, просто сердце разрывается.
– Где познакомились, при каких обстоятельствах, чем он тебя зацепил? – не обращая внимания на реплики майора, спросил Джонатан.
– Здесь, – Эфиоп встретился взглядом с полковником и медленно поднес указательный палец к виску.
– Ты фиги нам не крути! – прикрикнул Федотов.
– Тихо! – Джонатан поднял руку, осаживая майора. – Вахоб… – он не отвел взгляд, – я правильно тебя понял, ты слышал его голос… в своей голове?
– Под психа решил закосить? – по-своему сформулировал Федотов.
– Ты правильно понял, полковник, – Эфиоп враждебно взглянул на майора. – А ты нет.
– Ты что, баран вонючий, думаешь, мы поверим в твои арабские сказки?! – возмутился майор. – Отвечай по существу, нерусь черножопая!
Федотов попытался пнуть сидящего пленника, причем целил явно в лицо, но майора снова придержал Джонатан.
– Да ты, гоблин, скрытый фашист? – с усмешкой спросил Вахоб.
– Что?! – физиономию майора перекосила злобная гримаса.
– Ты разве не в курсе, что все граждане страны называются россиянами, независимо от национальности?
– Я тебе сейчас… – майор вновь попытался засветить Эфиопу ботинком в лицо, но и эту попытку подавления инакомыслия пресек Джонатан. Он легко приподнял и переставил майора на новое место, подальше от арестанта.
– Брэк!
– Нет, ты слышал, что он сказал?! Обозвал меня!
– Это ты его обозвал, а он только спросил. – Джонатан повысил голос: – Все, закрыли тему! Эфиоп, подъем, поедешь со мной.
– Ему только этого и надо, – буркнул Вахоб, поднимаясь на ноги.
– Кому? – заинтересовался Джонатан.
– Слышь, разведка, – вмешался Федотов, – погоди! Сегодня твоих особых полномочий не хватит. Этот фрукт – не субтильная барышня с неясными прегрешениями. Этот… россиянин… уже двенадцать лет в розыске по всем смертным грехам. Не получится у тебя фокус!
– Получится, – Джонатан вынул из кармана телефон. – Сейчас будут полномочия.
– Ну-ну, – Федотов сложил руки на груди и встал, демонстративно загородив проход. – Звони, звони.
Джонатан опустил руку с телефоном и сменил тон:
– Пойми меня правильно, майор. Вариантов нет. Эфиоп знает, как выйти на главного врага всех наших с тобой подопечных. Понимаешь, о ком я?
– Может быть, – Федотов пожал плечами. – Что с того?
– А то, что мы вполне можем договориться по-хорошему. Он сдает мне врага, я его прижимаю, использую, беру все свое и сплавляю тебе олигархов с потрохами.
– Скорее потроха и будут «всем твоим», а мне только потрошенные тушки достанутся, – майор усмехнулся и покачал головой. – Совсем за пацана меня не держи, ладно? У меня в последнее время возникают обоснованные подозрения, что ты ведешь свою игру, разведка. И не очень чистую!
– Намекаешь, что я прикрываю Островского и компанию? – Джонатан слегка улыбнулся.
– А что, угадал? – Федотов хитро прищурился. – Много платят?
– Лично я дал бы в рыло за такие предъявы, – проворчал Эфиоп, снова усаживаясь к стеночке.
– Не хочешь дружить, да, майор? – Джонатан с деланым сожалением вздохнул и открыл телефон. – Хрен с тобой, золотая рыбка, плавай в этом дерьме самостоятельно. Алло… Николай Васильевич, здравия желаю. Да, я. Нет, ничего такого не случилось, рутина, но очень уж затягивает. Нет, на самом деле не рутина, а конкретные личности процесс затягивают. Да вы его и не знаете, наверное. Майор Федотов. Клиента не отдает. Говорит, шибко в розыске. Да, вот и я смеюсь: раз поймали, значит, уже и не в розыске. Кто не знает? Знает о моих полномочиях получше меня самого, не первый день работаем. Да, и все равно саботирует. Нет, вы лучше посыльного с бумагой отправьте. Да, так надежнее будет. Нет, не долго, я же здесь, в спецсекторе, в «камере люкс». Хорошо, жду. Кому привет? А-а, капитану Федотову, ладно, передам.
Джонатан закрыл трубку и выразительно взглянул на посеревшего от злости Федотова.
– Сам нарвался… капитан, – усмехнулся Эфиоп.
– Молчи, – строго приказал Джонатан, – не то лично застрелю тебя при попытке к бегству. А ты, Федотов, не держи зла. Просто не твой день.
– Пошел ты… вы… товарищ полковник… – прошипел Федотов и, резко развернувшись, вышел из камеры.
– Он и так сдался бы, – Эфиоп снова встал. – Звонить было необязательно.
– Я и не звонил, – Джонатан пожал плечами. – Взял на пушку в чистом виде. Жалко, что поссорились, но уговаривать некогда. Времени в обрез. Руки за спину и марш вперед. И не дергаться, понял?
– Ты меня знаешь, начальник, – спокойно ответил Эфиоп. – Я долги всегда отдаю. Только один вопрос, можно?
– Жизнь гарантирую, – разведчик указал на дверь. – Шагом марш.
– Больше вопросов не имею, – Эфиоп заложил руки за спину и двинулся на выход.
– Зато я имею, – Джонатан вдруг придержал его за плечо. – Что ты хотел сказать?
– Когда? – Вахоб удивленно поднял брови. – А-а, насчет нанимателя… это так… мысли вслух. Версия.
– Поделись, – Джонатан приготовился было слушать, но его и на этот раз отвлекли. Правда, теперь это была не возмущенная реплика майора, а звонок телефона. Разведчик подал Эфиопу знак придержать фразу и ответил на звонок:
– Слушаю. Кто? А, привет. СМС? Ясно. Телефон работает? Установили? Всех свободных бойцов по пеленгу. Да, всех без исключения. Да, по плану «Двойной капкан». И сбрось мне адресок, я поеду прямо отсюда.
Джонатан закрыл телефон с эффектным щелчком. Эфиоп посмотрел на него с интересом. Скорее всего, жест разведчика означал, что он удовлетворен полученной информацией. Или так он проиллюстрировал услышанное, ведь, судя по тексту, он собирался ехать проверять какую-то захлопнувшуюся ловушку.
– Планы изменились? – Эфиоп бросил короткий взгляд на казенную койку. Оставаться в «камере люкс» ему явно не хотелось.
– Изменились, но ты все равно едешь со мной. Будешь главным свидетелем.
– В смысле?
– В прямом. Опознаешь своего нанимателя. Думаю, скоро мы с ним пересечемся.
– Я его не видел, – Эфиоп помотал головой. – Он все время сзади сидел и на ухо шептал, а иногда и вообще… напрямую, в мозги. Не веришь?
– Ты испугался, Вахоб?
– Не возьмете вы его, он… не человек, похоже.
– Ваха… – Джонатан разочарованно вздохнул, – ну что за сказки, действительно, арабские? Я ведь не Федотов, мне можно и правду сказать.
– Я и говорю! – Эфиоп хмуро уставился в пол. – Думаешь, мне интересно песок на мозги тебе наметать? Что я, самум? И в сказки я тоже не верю. Дэвы, джинны, иблисы… это детишек пугать. Меня таким цирком уже не проймешь. Но… Не может человек так в мозги влезать! Я никогда гипнозу не поддавался, а тут спекся, как лепешка в тамдыре. И Федотов твой, и бойцы его тоже повелись. Когда меня брали, хер этот в машине сидел, они туда все по очереди заглянули, но никто его не увидел. Ты умеешь гипнотизировать в одну секунду и сразу всех?
– Я вообще гипнозом не владею.
– Ну вот. А он запросто это проделывает. И управляет, шайтан, как марионеткой. Думаешь, я совсем контуженный, чтобы на Варшавке беспредельничать, когда все менты третьи сутки в авральном режиме работают? Он заставил, гад.
– Верю. Тем более полезно будет взять тебя с собой. Если правду говоришь, он обязательно тебя подключит, когда поймет, что мы его окружили. Будешь вроде индикатора.
– Буду опасным, – отводя взгляд, предупредил Эфиоп.
– Не опаснее меня, – уверенно парировал Джонатан. – Топай.
Дежурный у служебного выхода оказался не таким дотошным, как Федотов, никаких бумаг предъявлять не потребовал, и выйти из здания удалось без особых проблем. Так же спокойно и без происшествий Джонатан вывел машину с парковки и вклинился в поток. Как только это случилось, Эфиоп заметно расслабился, но ничего не сказал, даже не вздохнул с облегчением. Но это было неудивительно, ведь фактически на свободу он пока не вырвался.
Джонатан искоса взглянул на арестанта. Зачем Врагу понадобился именно Эфиоп? Вариантов объяснения было много, но ни один не выглядел бесспорным. Единственное, в чем Джонатан был уверен на все сто, так это в осознанности выбора. Враг завербовал Эфиопа не из уважения к его профессионализму. Он сделал это по какой-то другой причине, известной одному лишь Врагу.
«Еще один потенциальный Хамелеон? Не похоже, но ведь до наступления Оптимума он и не должен ничем выделяться среди простых смертных. С другой стороны, на мой хлопок по бедру Ваха никак не отреагировал, даже не поморщился, а должен был, ведь я угодил точно по тому месту, куда три дня назад ему влепили пулю. Получается, Оптимум наступил, и раны у него теперь заживают быстрее, чем у собаки. Но я не чую в нем Хамелеона. И Вечного не чую. Кто же он? Неужели все-таки действительно сам Враг, собственной персоной? В таком случае наглости ему не занимать. Он ведет очень тонкую и рискованную игру и делает это на высшем уровне. Просто народный артист. Молодец. Впрочем, почему сразу Враг? Храмовников тоже умеет маскировать запахи, а он лишь Хамелеон. Этот может быть таким же особым экземпляром. И вообще новый вид маскировки теперь, возможно, доступен им всем. Кто знает точно, кроме Вечности?»
