- Зачем? Она же не будет печатать в чужих руках. А где твоя?
Олей на секунду застыл, моментально вспомнив, что им говорили на лекциях мастера: «Ваша печатная машинка это ваш инструмент, никто кроме вас не сможет написать на ней сценарий».
- Что же делать? – в отчаянии закричал мальчик.
В течение следующих пяти минут он пересказал ошеломленному другу события сегодняшнего дня. Немного подумав, Дайен предложил воспользоваться старой машинкой отца.
- Но я не уверен, что она еще может писать сценарии. Да и вообще, тебя же накажут!
- Меня уже приговорили к изгнанию, забыл? Скоро обнаружится, что я не явился в Дом небесной справедливости и за мной пошлют Немезиду. Надо поспешить.
Вытащив старую пыльную печатную машинку, мальчишки осмотрев ее, пришли к выводу, что она еще способна кое на что. Разве что буква «эл» западает.
Заправив чернилами ленту и вставив лист бумаги, предусмотрительно прихваченный из Дома сценаристов, Олей приготовился написать последний сценарий в своей жизни.
- Расскажи мне пока все, что знаешь о Полотнах Судьбы, можно ли их переплести, как вообще исправить уже свершившееся пророчество, почему Пифии так издеваются над Забытыми, - обратился он с просьбой к другу, окончившему десять ступеней обучения и явно знающему обо всем куда больше самого Олея.
- Хм, ну во-первых, каждое Полотно ткет одна Пифия, она вплетает в него нити предсказаний, пришедших к ней во время медитации. Когда она получает последнее предсказание – о смерти человека – она вплетает и последнюю нить. На этом ее работа закончена. Сценарист тоже должен написать этот момент и потом Полотно считается законченным и поступает в Небесный архив на вечное хранение. Ну понятно, что его еще потом проверит Мастер. До этой проверки кое-что в сценарии еще можно изменить, ну там мелкие ошибки исправить… Исправить Пророчество… Ну это невозможно! По крайней мере я о таком не слышал. О Забытых тоже известно мало. На девятой ступени Мастер Акела рассказывал легенду о том, что это игра Пифий, которую старые ведьмы изобрели давным-давно от скуки. Якобы они путем жребия выбирают человека и посылают ему 33 Беды, которые непременно приводят того к трагической гибели в относительно молодом возрасте. Правда, смысл игры немного в другом. Пифии ставят одно условие – если человек сможет каким-то мистическим образом выжить после такого, то он освобождается от дальнейших мучений и становится едва ли не «ходячим счастливчиком». Но история о таких случаях умалчивает. Ни разу ни один из Забытых не смог вырвать свою судьбу из рук старух…
Дайен замолчал, увидев, что Олей закончил печатать, вытащил сценарий и с нескрываемой гордостью смотрел на него.
- Так, это я сделал. А как быть с Полотном? Как исправить само предсказание?
Дайен пожал плечами:
- Может Забытый должен сам это сделать. Это сходится со смыслом игры.
- Точно! – Олей возбужденно забегал по комнате, - у тебя есть телефон? Мне нужно кое-кому позвонить. Кстати, где карта порталов, связывающих Землю и Небо?
Глава 8
Твоя Судьба в твоих руках
- Алло! Вы меня слышите? – охрипшим от плача голосом кричала Ева.
Но в трубке была тишина. Тогда, не давая себе времени обдумать произошедшее, Женевьева подскочила и бросилась в сторону Городского морга, повторяя про себя «Он жив! Он жив!». Помня о странных словах звонившего, забежала по дороге в бакалейную лавочку и купила вязальный крючок. В морге, игнорируя крики дежурного, Ева бросилась искать ячейку № 57. Она оказалась довольно высоко для низенькой девушки и она подтащила стол, забравшись с помощью него в ячейку. Легла, закрыла глаза и приготовилась ждать. Спустя пару секунд в ушах Женевьевы зазвенело и она свалилась на что-то мягкое.
- Эй! – девушку толкнули с низу, - слазь с меня! Ты что Хранитель? Когда вы уже научитесь нормально телепортироваться?
Ева сумела выдохнуть только:
- Мне нужно Полотно 739-06-66.
- Что-о-о, - удивленно протянул Кел, а это был именно он, - ты кто такая?
- Я Женевьева Новель.
- Не может быть, убей меня Амур! Ну раз так, вон оно, на втором стеллаже, третья полка сверху. Бывает же…
Девушка прытко вскочила на ноги, схватила заветный сверток и как заправская вышивальщица выдернула из него две верхних нити.
- Что ты делаешь? – завопил ангел, - это Небесная собственность!
Но было уже поздно, девушка исчезла, а полотно свалилось на пол. Там где раньше были нити, вытащенные Евой, стал образовываться новый узор…
* * *
Женевьева с удивлением обнаружила себя сидящей в Ботаническом саду, с бокалом в руке. Напротив сидел Саймон, живой…
- За нас, - подняв бокал провозгласил мужчина, - за нашу встречу, пусть она станет началом для долгих и крепких отношений.
- За это я выпью, - ответила дрожащим голосом Ева. Потом, словно очнувшись, вспомнила зачем она здесь. Как в замедленной съемке она подняла глаза и увидела за спиной у Саймона Барни, который медленно поднимал руку с пистолетом.
- Нет! – закричала девушка и, с удивительной для себя скоростью, швырнула в Финча ведерко со льдом. Тот от неожиданности выронил пистолет, который при ударе о землю выстрелил в дерево.
Саймон сориентировался и ударив кулаком в лицо Финчу, повалил того на землю. Где-то на улице послышались звуки полицейской сирены. Ева бросилась в объятия Саймона, обвила его руками и прошептала: «Теперь мы будем счастливы».
Эпилог
- Встать! Суд идет! – для острастки стукнув молоточком, провозгласил ангел в белой тунике и очками на длинном носу. Аудитория замерла, когда в зал вошел Сам.
- Небожители! Сегодня мы решаем судьбу нашего сына – Олея Иериуса, сценариста, ученика
Великого небесного дома учения Сценаристов имени Протелея Мудрого и нарушителя двух главных законов Неба! Он не выполнил пророчество Пифии, проигнорировал предписания Полотна Судьбы, а также... – Он выдержал паузу, оглядев аудиторию, - вмешался в чужой сценарий!
Зал замер в шоке.
- Сценарист Олей осмелился ослушаться приговора об изгнании, разговаривал с человеком и помог ему изменить Полотно Судьбы.
Несколько особо нервных ангелов упало в обморок. А Сам продолжил:
- В результате необдуманных действий мальчика двое Забытых избежали участи, которая ожидает каждого отмеченного Пифиями. Они прошли все 33 Беды, напророченные Полотном и остались жить…
Что тут началось! Ангелы, перебивая друг друга, требовали подробностей, кто-то просил помиловать Олея, другие кричали, что за неповиновение Пифиям, и его и Забытых нужно жестоко наказать.
- Приговор! – зал замер от Его голоса. – Олей Иериус признан виновным в преступлениях против неба, но, учитывая смягчающие обстоятельства, не будет подвергнут изгнанию. Отныне Олей Иериус лишается печатной машинки, - мальчик замер при этих словах, - и получает статус Хранителя! – на последней фразе Сам подмигнул бывшему сценаристу.- Возможно так он ничего не натворит. Защищать своего подопечного – это теперь его прямая обязанность.
* * *
Олей с удовольствием оглядел свое отражение в зеркале. Эх! Как же ему идет золотистое одеяние. Куда больше чем голубое, в котором он похож на амура… Кстати о птичках, мальчик хитро глянул на лежащий на кровати лук и колчан, полный стрел с наконечниками-сердечками, которые он стащил у зазевавшегося Амура, и который нужно отдать Келу.
Олей еще раз покрутил в руках конверт с фотографией своей новой подопечной. Жаль, конечно, что ему втюхали девчонку, но ничего, она даже симпатичная. С фото на юного Хранителя смотрела пухлощекая девочка лет пяти, с хитрыми глазами и ямочками на щеках. Подпись внизу гласила: «Магдалина О’Коннор». Но это уже совсем другая история.
Мессалина
Боги (Мышь)
Чаща Святого Иринокея.
Открывая шкаф, раздумывая какой халат сегодня лучше надеть синий или розовый? С маникюру подходит синий, с педикюру - розовый. Надо завести двухцветные халаты. И не ломать голову над неразрешимыми проблемами.
Открываю дверь и … с криком отскакиваю. От шкафа идет такая вонь! Как из помойки. Вдруг начинают падать вещи и с воплем выскакивает люди: один, другой, третий, четвертый.
Ужас, что за сюрпризы несет мой шкаф! Хорошо, что я одета и длинная мужская рубашка прикрывает все. И в принципе замечательно отсутствие Тарека, он вряд ли оценил бы по достоинству выскакивающих из моего шкафа мужчин. Хотя какое ему может быть дело до моего шкафа и меня? Кем он себя возомнил?
Люди подозрительно осматриваются и тихо короткими фразами переговариваются. Я так же подозрительно заглядываю в шкаф.
- Простите, там больше никого нет?
Непонятная тарабарщина слов.
- Э, что?
Жест и понимание.
- Там больше никого нет? – повторяюсь я.