Когда Молдер блуждающим шагом добрался до стоящего на столе дактилоскопического набора, взял кисточку и, вернувшись, принялся обрабатывать ею поверхность металла по краю вентиляционной решетки, Коултон, видимо совершенно обалдев, спросил куда-то в пространство:
— Что это он такое, черт побери, делает?
Молдер, пребывая в отрешенном состоянии, ничего, естественно, не услышал, и Коултон, задетый таким небрежением, попытался обратить на себя внимание более пространной речью.
— Размер этой дыры по вертикали дюймов шесть, — сказал он. — В нее разве что кошка пролезет. Даже если предположить, что ваш фуфлорианец был размером с кошку, он все равно не смог бы закрутить винты, сидя в трубе.
— Да, — меланхолично сказал Молдер, глядя на проявленный порошком восстановленного железа вертикальный отпечаток пальца на пластине вентиляционной решетки. Отпечаток был странным. Очень странным. Судя по форме, след выглядел сильно смазанным — как будто палец прижали к металлу и провели сверху вниз. Такое бывает сплошь да рядом, и это давно перестало быть затруднением — современные методики анализа и идентификации таких отпечатков дают отличные результаты.
Однако в данном случае эти методики были не нужны.
Отпечаток не был смазан, о чем внятно свидетельствовал предельно четкий рисунок папиллярных линий.
Штаб-квартира ФБР Вашингтон, округ Колумбия Второй день 19:10
К вечеру Молдер достиг в расследовании дела потрясающих результатов. У него появились: головная боль, кровоизлияние в левом глазу, порез на пальце и архивные дела на десять случаев нераскрытых убийств в Балтиморе. Во всех десяти случаях у жертвы была вырвана печень. Во всех десяти случаях не было установлено, каким образом убийца попадал на место
преступления и каким путем он оттуда уходил. В пяти случаях из десяти на месте преступления были обнаружены такие же странные отпечатки пальцев, как и в офисе Ашера. В общем, рейд по архивам можно было считать успешным.
— Десять убийств? — Скалли покачала головой. — Но Коултон говорил только о двух. Ашер был третьим…
— Об этих убийствах Коултон мог и не знать, — сказал Молдер, раскладывая по столу слайды с отпечатками пальцев. — Ему сейчас сколько, двадцать пять? Тогда вот эти два пальчика сняты лет за пять до его рождения. Оба убийства произошли в шестьдесят втором году — кстати, недалеко друг от друга, в Полхеттен Милл. А вот эти три — лет за пять до рождения его мамочки.
— Тридцатые годы? — изумилась Скалли.
— Но и это еще не самое веселое, — Молдер откинулся на спинку кресла, снял очки и потер переносицу. — Самое давнее убийство из этих десяти произошло в девятьсот третьем году. Таких древних отпечатков у нас нет, но все остальное совпадает — удаленная печень и так далее…
— Так, — Скалли поставила рядом с картотечным шкафом стул, уселась на него верхом, положила подбородок на правое предплечье и задумалась. Взгляд ее скользнул над плечом Молдера и уперся в приколотую к стене нерезкую — и явно фальшивую — фотографию летающей тарелки. — Ты представляешь, что будет, когда мы в докладе руководству сообщим, что это дело рук пришельцев?
— Ты думаешь, это пришельцы? — искренне удивился Молдер.
— Нет, конечно! — возмутилась Скалли. — Но это же ты продавал Коултону такую идею.
— Я продавал ее Коултону, но, кажется, купила ее ты, — Молдер усмехнулся. — По-моему, — сказал он, надевая очки и снова берясь за слайды, — общение с Коултоном на тебя плохо влияет.
— Он умный парень, — возразила Скалли.
— Вот именно.
Скалли запнулась. Молдер вечно ставил ее в тупик. В конце концов она решила, что обмен шпильками можно отложить до лучших времен.
— Ладно, — сказала она. — Тогда получается, что убийства совершает маньяк, которому уже сто с лишним лет. И этот старый хрыч одним махом справился с мужиком в самом расцвете сил.