– А если бы причинил? Ты бы променяла безопасность Дамиана на своего друга?
Я покачала головой.
– Я не собираюсь обсуждать это с тобой.
– Я просто пытаюсь увидеть, насколько для тебя важны друзья, Анита.
Я снова покачала головой. Мне не нравилось, к чему сводился разговор. Если я скажу что-нибудь не то, Странник начнет рвать Вилли на части. Это была ловушка, и любое мое слово могло привести в нее.
– Ma petite ценит своих друзей, – вмешался Жан-Клод.
Странник поднял руки.
– Нет, она должна ответить сама. Я хочу понять ее верность, а не твою.
Он уставился на меня с расстояния меньше фута, неуютно близкого.
– Насколько важны для тебя твои друзья, Анита? Отвечай на вопрос.
Мне на ум пришел один ответ, который уводил в сторону от задумок Странника.
– Достаточно важны, чтобы убить ради них, – сказала я.
Его глаза расширились, рот открылся от удивления.
– Ты мне угрожаешь?
Я пожала плечами.
– Ты задал вопрос. Я на него ответила.
Он закинул голову и рассмеялся.
– О, из тебя бы получился отличный мужик.
Я провела достаточно времени среди мачо, чтобы знать, что это искренний комплимент. Они никогда не понимали, что он оскорбителен. И поскольку мы стараемся не навредить тем, о ком заботимся, я собиралась принять его.
– Спасибо, – сказала я.
Внезапно его лицо побледнело, улыбка сошла, как плохое воспоминание. Только его глаза, глаза Вилли, оставались живыми, сияя силой, которая скользнула по моей коже прохладным ветром. Он протянул мне руку, как Жан-Клод недавно.
Я взглянула на Жан-Клода. Он слегка кивнул мне. Я положила все еще кровоточащую руку на запястье Странника. Его пульс застучал сильнее и быстрее под моей ладонью. Я почувствовала, как маленькая рана запульсировала в ответ на биение его сердца. Кровь потекла сильнее из пореза, подчиняясь его силе. Она стекала тонкой струйкой по руке к локтю, падая на плащ, впитываясь в темную ткань. Кровь багряным ручьем текла по его запястью. Моя кровь.
Мое собственное сердце застучало сильнее, подгоняемое страхом, и толкало кровь быстрее. Я знала в тот момент, что он может стоять так и заставить мою кровь полностью вытечь через маленькую рану, и я умру.
Что он может испортить мою кровь и мою силу просто из принципа.
Мое сердце барабанило в ушах. Я знала, что могу убрать руку, но никогда прежде не думала, что при попытке сделать это, что-то будет мешать мне, разрывая голову криком, и я не смогу пошевелиться.
Жан-Клод потянулся ко мне, но Странник заговорил прежде, чем он смог нас коснуться.
– Нет, Жан-Клод. Я признаю ее как силу, с которой следует считаться, если она сможет освободиться сама.
Мой голос был хриплым и разбитым, как после долгого бега, но я могла говорить и думать, не могла только пошевелить рукой.
– И что мне с этого будет?
Он засмеялся, довольный собой. Похоже, я наконец задала вопрос, который он ждал.
– А что ты хочешь?
Я задумалась, так как пульс мой стучал все сильнее и сильнее. Кровь начала впитываться в рукав Странника, рукав Вилли. Я хотела вернуть Вилли.
– Безопасный выход для меня, всех моих людей и друзей.
Он закинул назад голову и зашелся смехом. Смех остановился внезапно, как в плохо смонтированном фильме.
Он взглянул на меня сверкающими глазами.
– Освободись, Анита, и я исполню твою просьбу, но что я получу, если ты не сможешь?
Это была ловушка, и я об этом знала, но не знала, как из нее выбраться. Если он продолжит вытягивать мою кровь, я погибну от ее потери, и все будет кончено.
– Кровь, – сказала я.
Он улыбнулся.
– Это у меня уже есть.
– Разрешение пить из меня. Этого у тебя нет.
– Заманчиво, но не достаточно.
Серые пятна поплыли у меня перед глазами. Мне было плохо и отчаянно тошнило. Нужно много времени, чтобы истечь кровью, но он ускорял процесс.