— Ладно, — согласился судья. — Ваш отпуск начинается завтра в девять утра. Я искренне желаю вам удачи.
Охранники вывели Баррента из зала суда и отвезли его обратно в магазин. Друзья, ожидавшие услышать объявление о его смерти, пришли поздравить Баррента. Им не терпелось услышать его рассказ. Особенно их интересовали подробности испытания Божьим Судом, но Баррент теперь усвоил, что тайное знание было дорогой к власти. И поэтому рассказ его был весьма расплывчат.
Той ночью была еще одна причина для торжества. Тема Рэнда наконец приняли в Гильдию Убийц. Он, как и обещал, брал Фурена своим помощником.
На следующее утро Баррент открыл свой магазин и увидел перед дверью машину. Она была предоставлена ему для отпуска Министерством Юстиции. С заднего сидения на Баррента смотрела Мойра — прекрасная… и очень обиженная.
— Вы с ума сошли, Баррент! — возмутилась она. — Вы думаете, у меня есть время для подобных занятий? Почему вы выбрали меня?
— Вы спасли мне жизнь.
— И, полагаю, вы думаете, что я это сделала, потому что интересуюсь вами? Так вот, вы ошибаетесь! Если у вас есть хоть капля благодарности, то скажите водителю, что передумали. Вы еще можете выбрать другую девушку.
Баррент покачал головой.
— Вы единственная девушка, которая меня интересует.
— Значит, не передумаете?
— Конечно, нет.
Мойра вздохнула и откинулась на спинку сидения.
— Вы действительно интересуетесь мной?
— Немного больше, чем просто интересуюсь, — усмехнулся Баррент.
— Ну, — решила Мойра, — если вы не передумаете, то, похоже, мне придется примириться с вами. — Она отвернулась, но прежде чем она это сделала, Баррент заметил у нее на губах бледную тень улыбки.
Глава 12
Озеро Облаков было прекраснейшим курортом Омеги. На въезде в этот округ, у главных ворот, все оружие в обязательном порядке сдавалось на хранение. Дуэли не допускались ни при каких обстоятельствах. Ссоры рассуживал по своему разумению ближайший бармен, а убийство немедленно наказывалось потерей всякого статуса.
На Озере Облаков каждый мог найти себе развлечение по душе. Желающие могли принять участие в состязаниях по фехтованию, в бое быков и травле медведей. Или заняться спортом — поплавать, походить на лыжах или заняться альпинизмом. По вечерам в большой зале устраивались танцы — за стеклянными стенами, отделявшими Постоянных жителей от Граждан, а Граждан — от Элиты. В отеле имелся роскошный бар с большим выбором наркотиков, какие только мог пожелать пристрастившийся из фешенебельного округа, и более того — там были некоторые новинки, которые могли прийтись ему по вкусу. Для общительных ночью по средам и субботам устраивались оргии в гроте Сатира. А для робких заведение устраивало свидания в масках в темных коридорах под отелем. Но многие предпочитали гулять по пологим холмам и тенистым лесам, отдыхая от Тетрахиды с ее напряженной повседневной борьбой за существование.
Баррент и Мойра остановились в смежных номерах, дверь между которыми была не заперта. Но в первую ночь Баррент не прошел через эту дверь. Мойра никак не показала ему, что ждет его. А на планете, где женщины имели легкий доступ к ядам, мужчина должен был дважды подумать, прежде чем навязывать свое общество. Особенно, если его не очень-то ждали. Даже владелец магазина противоядий должен был учитывать возможность того, что он будет не в состоянии узнать симптомы.
На второй день своего отдыха Баррент и Мойра забрались высоко в горы. Они устроили привал на травянистом склоне, полого спускавшемся к самому морю. После завтрака Баррент спросил Мойру, почему она спасла ему жизнь.
— Вам не понравится мой ответ, — предупредила она.
— И все же я хотел бы его услышать.
— Ну, в тот день, в Обществе защиты жертв, у вас был такой беззащитный вид. Я помогла бы каждому, кто выглядел бы так.
Баррент кивнул, ответ не льстил его самолюбию.
— А как насчет второго раза?
— К тому времени у меня возник к вам некоторый интерес, как вы понимаете. Я совсем не романтична.
— Так какой же интерес? — спросил Баррент.
— Я думала, что, возможно, вас стоило бы завербовать.
— Я бы хотел узнать об этом более подробно, — сказал Баррент.
Мойра некоторое время молчала, глядя на него немигающими зелеными глазами.
— Я мало что могу рассказать вам, — сказала она. — Я член одной организации. Мы постоянно изучаем людей, которые нам кажутся перспективными. Обычно вычисляем их, едва они сходят с тюремных кораблей. А затем к ним посылается вербовщик.
— Какого типа людей вы ищете?
— К сожалению, Уилл, не вашего.
— Почему же не моего?
— Сперва я серьезно думала завербовать вас, — призналась Мойра. — Вы казались именно таким человеком, который нам требуется. Но потом я проверила ваш послужной список.
— И?..
— Мы не вербуем убийц. Иногда мы их нанимаем, чтобы они выполнили для нас некоторые специфические работы. Но в организацию убийц мы не принимаем. Некоторые обстоятельства мы признаем смягчающими — например, самозащиту. Но, за исключением этого, мы считаем, что человек, совершивший на Земле преднамеренное убийство, — неподходящий для нас человек.
— Понятно, — сказал Баррент. — А если бы я сообщил, что у меня отсутствует обычное для жителей Омеги отношение к убийствам, это не могло бы чем-нибудь помочь?
— Я знаю об этом, — ответила Мойра. — Если бы решала я, то вас бы приняли в организацию. Но выбор делаю не я… Уилл, вы уверены, что вы убийца?
— Мне кажется, да, — вздохнул Баррент. — Похоже, я и в самом деле убийца.
— Очень жаль, — огорчилась Мойра. — И все же организации нужны личности с высоким потенциалом выживания, что бы они там ни натворили на Земле. Я не стану ничего обещать, но посмотрю, что можно сделать. Было бы неплохо, если бы вы смогли побольше узнать о том, почему вы совершили убийство. Возможно, были какие-то смягчающие обстоятельства.
— Наверное, — с сомнением произнес Баррент. — Я постараюсь выяснить.
Вечером, как раз перед тем, как он отправился спать, Мойра открыла дверь между их номерами и вошла в его комнату. Стройная и теплая, она скользнула к нему в постель. Когда он начал было что-то говорить, она приложила ладонь к его губам. И Баррент, научившийся довольствоваться малым, замолчал.
Остаток отпуска пролетел чересчур быстро. Об организации они больше не говорили, но в качестве компенсации дверь между их номерами оставалась открытой. Наконец, на исходе седьмого дня, Баррент и Мойра вернулись в Тетрахиду.
— Когда я смогу снова увидеться с тобой? — спросил Баррент.
— Я сама свяжусь с тобой.
— Не могу сказать, что очень обрадован твоим ответом.
— Это самый лучший ответ, который я могу тебе дать, — ответила Мойра. — Мне очень жаль, Уилл. Я посмотрю, что можно сделать для твоего вступления в организацию.
Барренту пришлось довольствоваться этим обещанием. Когда машина подбросила его до магазина, он по-прежнему не знал, ни где Мойра жила, ни какую организацию она представляла.
Вернувшись в свою квартиру, он старательно припомнил все детали наркотического сна в Лавке Сновидений. Там было все: его гнев на Теркейлера, незаконное оружие, встреча, труп, а потом осведомитель и судья. Отсутствовало только одно. Баррент совершенно ничего не помнил ни о том, как целился в Теркейлера, ни о том, как стрелял, ни о других подробностях убийства. Сон остановился, когда Баррент встретил Теркейлера, и начался вновь после того, как тот уже был убит.
Было только два пути получить информацию о Земле. Один лежал через окрашенные ужасом видения Лавки Сновидений, а Баррент твердо решил больше туда не ходить. Другой вел прямо в объятия скренирующего мутанта.
Баррент, как и большинство людей, испытывал неприязнь к мутантам. Они были совершенно другой расой, и их статус неприкасаемых основывался не только на предубеждении. Было хорошо известно, что мутанты являлись разносчиками странных и неизлечимых болезней. Мутантов старались избегать, и они соответственно реагировали на это, всячески обособляясь от общества. Они жили в Квартале Мутантов, который был почти самостоятельным городом внутри Тетрахиды. Здравомыслящие граждане держались подальше от этого квартала, особенно после наступления темноты — все знали, что мутанты чрезвычайно мстительны.
Но только мутанты обладали способностью скренировать. В их бесформенных телах были скрыты необычные силы и таланты, странные и паранормальные способности, столкновения с которыми обычный человек избегал днем, но тайно искал ночью. Поговаривали, что мутанты были в особой милости у Черного. Некоторые люди считали, что великим искусством черной магии, которым похвалялись священники, мог владеть только мутант, но никто и никогда не говорил этого в присутствии священника.