Тугие, невидимые знамена давно забытых запахов вновь летят над землей, в небе роятся вихри древних полудетских помыслов и желаний человечества, горячим ветром разворачивается над крышами домов старинная речь…
– Ну ты, брат, врло силен выпити! – перебил Ракета (в его голосе почувствовалось нескрываемое уважение). – Надо ж такому привидеться! Мне с полуведра браги само-только девочицы голые мерещатся. А у тебя – гляди-ка – одуванцы сплошь зацветают, невидимы знамена разворачиваются…
– Молодец, – не унимался он. – Посоветуй, где си брагу купил? Если кнез Веча помилует и главу не отрубит, сигурно попробую так же накушаться. Это ж надо красота какова: сосны с-под земли вылетают! Олени сотнями из лесу прут! А главно дело: знамена, знамена реют! Лепота…
– Бросьте юродствовать, Ракета! – строго оборвал я. – Скажите честно: неужели вы не замечаете перемен в окружающем мире?
– Замечаю, – подумав, сказал затылок Ракеты.
– И что же?
– Да хреновы перемены, – буркнул сребр. – Попрежде я бражку йе тянул да песни пел, а нынче в темницу сел… Вот так перемены! Главу отрубят – и весь сказ.
Я горько вздохнул. Видимо, магическое превращение демократической России в древнюю Русь произвело на некоторых граждан слишком сильное впечатление – у них подвинулась крыша и отказала оперативная память. Скорее всего, еще вчера Ракета защищал интересы микрорайонной братвы из Южного Бредятино – а сегодня от прошлой жизни ему осталась только тюремная татуировка на черепе да гордая рэкетирская кликуха.
Я снова вздохнул, ворочаясь в бочке. Лежать приходилось, поджав ножки и обхватив колени руками. Озлобленный палач, надзиратель в карцере смертников, специально подобрал под мою стройную фигуру самый тесный бочонок с узким отверстием в крышке – просовывая в это отверстие мою голову, он е2 не оборвал мне уши! Теперь уши болели, а также остальное тело, сов7 недавно упавшее с третьего этажа. Подумать только: я летал по воздуху в ванне с теплой водой. И не разбился! Что ж: в игре как в игре. Должно быть, языческие божки уберегли.
Но – жить игроку оставалось недолго. Уж полдень близится, и экзекутор наготове.
– Эй, ламеры! – заорал я, перекатываясь в бочке поближе к двери (я был раздосадован). – Выпустите меня немедленно! Я хочу говорить с вашим князем!
Как ни странно, тяжкая дубовая дверь отворилась, и на пороге появились заляпанные куриным пометом сапоги грозного надзирателя. Рискуя свернуть шею, я задрал голову и увидел его огромный живот в клочьях замасленной рубахи, а также толстый кошель и связку грубых ключей на поясе.
– Немедленно извлеките меня из бочки и отведите к князю, – твердо сказал я. – Меня зовут великий вебмастер Степан Тешилов, ловчайший из хакеров и неуловимейший из взломщиков. Я возглавляю русскую мафию в глобальной сети «Инфернет». Буду жаловаться лично господину Биллу Гейтсу. У вашего князя возникнут существенные неприятности. Требую тысячу извинений, миллион гривен и ковер-самолет с опытным пилотом. Иначе мы заразим ваш город жесточайшим сетевым макровирусом. Придут наши парни с базуками и вынесут всех.
– Не надо разговаривать, – мягко сказал надзиратель, вытирая подошвы сапог о мои русые волосы. – Сейчас до вас придут покупатели. Ведите себя прекрасно! Может быть, князь Веча удобрится заместо казни продать вас доброй господарке Морене из граду Потравнице…
Чтобы я не вертелся, он ухватил пальцами мое ухо и крепко сдавил, продолжая очищать подошвы о шевелюру великого Степана Тешилова, мудрейшего из хакеров. Видимо, этому морону понравились блеск и сила моих здоровых волос. Захотелось рычать и плакать, но я не мог даже повернуть голову, чтобы плюнуть ему на сапоги. Грязная тварь. Припомню, если выживу.
– Господарка Морена скоро придет до вас, – продолжал стражник, полируя сапоги остатками моего некогда стильного каре.