– Хорошо, папа, – сказал он и наклонился так, чтобы оказаться на одном уровне с ухом гнома. – Но ты знаешь, что я… ты знаешь Мяту Каменночмокающую? Она необыкновенно красивая, у нее такая мягкая борода, как, как самое мягкое на свете… мы достигли взаимопонимания, и…
– Да, – холодно сказал гном. – Я знаю. Мы говорили с ее отцом.
А также ее мама говорила с твоей, добавил он про себя, а потом она имела разговор со мной. Очень долгий.
– Совсем не потому, что ты им не нравишься, ты – степенный парень и прекрасный работник, ты мог бы стать хорошим зятем. Четыре хороших зятя. В том-то и беда. А ей, так или иначе, только шестьдесят. Это не соответствует обычаям. Это неправильно.
Он слышал о детях, воспитанных волками. Он удивился, что вожаку стаи удавались подобные хитрости. Возможно тому пришлось поставить приемыша где-то на поляне и сказать:
– Послушай, сынок, ты должно быть удивляешься, почему ты не такой волосатый как все остальные…
Он обсудил этот вопрос с Лаковым. Прекрасный рассудительный человек, этот Лаковый. Разумеется, он знал о существовании отца у ребенка. И дедушки, он даже пришел подумать над всем этим. Люди не кажутся столь долго живущими, возможно, все это из-за усилий столь сильно нагнетать кровь.
– Появилась проблема, король [5] . Достаточно серьезная, – сказал старый человек, когда они сидели, душа в душу, на лавочке у шахты N 2.
– Он – хороший паренек, не беспокойся, – сказал король.
– Чудесный характер. Честный. Не совсем отполирован, но стоит ему приказать что-либо сделать, то он не будет отдыхать, пока все не сделает. Послушный.
– Ты мог бы отрубить ему ноги, – сказал Лаковый.
– Да не ноги создают всю проблему, – мрачно буркнул король.
– А-а. Ну, да. Хотя в том случае, если бы ты…
– Нет.
– Нет, – задумчиво согласился Лаковый. – Гм-м. Что ж, все, что вам остается сделать, так это отослать его ненадолго из дому. Позволить ему немного побыть с людьми. – Он откинулся на спинку. – Король, к нам попал утенок, – добавил он понимающим тоном.
– Вряд ли я смогу ему такое сказать. Он отказывается поверить в то, что он человек.
– Я имею в виду утенка, попавшего в гнездо к цыплятам. Хорошо известное явление на скотном дворе. Очутившись там, он не может чертовски хорошо клевать и не знает как плавать. – Король вежливо слушал. Гномы не очень сведущи в сельском хозяйстве. – Но вы отошлете его повидать бездну других утят, позволите ему промочить ноги, и он не захочет больше здесь обретаться среди бантамских петухов. И дело в шляпе.
Лаковый откинулся на сиденье и выглядел весьма удовлетворенным самим собой.
Если вы провели большую часть жизни под землей, то у вас развивается весьма буквальное мышление. Гномы не пользуются метафорами и тому подобным. Скалы тверды, темнота темна. Начни сообщение с подобных описаний – и у вас появятся серьезные затруднения, вот их девиз. Но после двухсот лет общения с людьми король старательно разработал, так сказать, набор мыслительных ухищрений, который вполне соответствовал процессу взаимопонимания с людьми.
– Без сомнения, Бьорн Крепкорукий – мой дядя, – медленно сказал он.
– Именно так.
Последовала пауза, во время которой король подверг сказанное анализу.
– Вы говорите, – сказал он, взвешивая каждое слово, – что мы должны отослать Морковку, чтобы он побыл утенком среди людей, потому что Бьорн Крепкорукий – мой дядя.
– Он отличный парнишка. Масса открытий ждет большого крепкого парня вроде него, – сказал Лаковый.
– Я слышал, что гномы уходят работать в Большом Городе, – неуверенно сказал король. – И что они посылают домой деньги своим семьям, что весьма похвально и пристойно.
– Предоставьте ему работу в… в… – Лаковый искал вдохновения, – в Дозоре, или нечто подобное.