Вот и встревожились – ведь кто этих дикарей знает, может они рискнут под своды Вечного Леса зайти, где случайно травинку сломают, а то и с кустика ветку сорвут… Эльфы до сих пор не забыли, как к ним в лес ринулась толпа людей, вытоптав целую полянку настоящих цветов – пришлось их всех за такое страшное преступление жестоко казнить, дабы не повадно было. Известно ведь каждому эльфу, что лишь из уже умершего дерева можно мастерить, потому как в деревянных поделках второй жизнью растения живут, живое же убивать – тяжкий грех, смыть который можно только кровью…
А ночью вообще непонятно что началось. Сначала дежурный филин доложил, что к богатырям мчится целая стая масанов-убийц. Потом три ворона и мудрая сова наблюдали, как эти вампиры пошли в атаку и скончались в страшной агонии, это при том, что из богатырей никто даже не проснулся. Ближе к утру над вечным лесом, куда-то дальше, на запад, в Альвийскую Степь, трехголовый дракон пролетел, рассыпая проклятья, утром же к богатырям сам Соловей, князь темных земель, пожаловал. Так ему что-то сказали, и он до самого своего темного города бежал, в самую темную башню забрался, заперся, и сидит там безвылазно, дрожит от страха.
Эльфы, любители всего неизменного, конечно перепугались – столько происшествий сразу за одну ночь они уже давно не встречали, вот и отозвали дозоры лучников с границ леса, решив для начала за богатырями странными и их железным гробом понаблюдать, а уж потом решать, что, да как, да почему. Собрался эльфийский совет, куда лишь самые великие маги входят, постигшие глубочайших глубин мудрости природы, каждый эльф к своему тотемному зверю обратился, ведь известно, что каждая эльфийская семья своего покровителя в животном мире имеет. Ну и стали их глазами наблюдать за богатырями. И ужасаться. Те мало того, что старые законы презрели, деревьям не поклонившись да позволения войти не испросив, те вообще ехали себе вперед, будто не по Вечному Лесу, а по какой-то человеческой чащобе катаются! Наглость нечеловеческая, так только гномы, старые друзья-недруги, иногда себе позволяли вести, эльфов до глубины души возмутила. Когда же железный гроб остановился, оттуда выскочили богатыри и начали тотемных зверей убивать…
Шок – несколько не то слово. Ценители искусства меньше бы возмутились, если бы из картин Лувра и Эрмитажа какой-то бомж себе зимой костер соорудил бы. Евреи меньше бы возмутились, если бы арабы Стену Плача взорвали, а арабы – если бы евреи в ответ Черный Камень Кааба точечным ударом в Мекке превратили в каменную пыль. Саурон меньше бы возмутился нехорошим поступком Фродо, старуха-процентщица – Феди Раскольникова, даже Гай Юлий Цезарь меньше бы возмутился поступком Брута, чем эльфы поступком богатырей. Ворваться в эльфийский лес, для того, чтоб начать ОХОТУ… Само это слово резало эльфийский слух, «охотник» было самым страшным ругательством, они даже волков с лисами уговорили перейти на диету, питаясь упавшими фруктами, и тут такое…
Никто не сыпал на головы богатырей проклятья. Все равно любые слова, даже певучего эльфийского языка, тут совершенно излишни. И так понятно. Пришли враги. Лютые враги, принесшие с собой нарушение Гармонии, зло в чистом виде. Враги эльфов, враги Вечного Леса, враги Великих Деревьев, царственных деревьев. И по всему Вечному Лесу, от Великих Деревьев в центре до самых окраин, пронесся магический клич – эльфы собирали Полный Совет, который и должен был решить, как поступить с Врагами.
До этого Полный Совет не собирался уже более двух тысяч лет…
Но Колян с Толяном не знали, какого внимания был удостоен их визит. А знали бы, так не возгордились – они вообще люди не гордые. Их намного больше сейчас трофеи занимали, которые предстояло еще собрать, обработать, упаковать – не пропадать же добру.